Чэнси
Шрифт:
— Он работает на меня. Хороший помощник.
— Да, это так. — Шериф вынул изо рта сигару и внимательно посмотрел на меня. — Ты знаешь, что он двоюродный брат Ла-Салля Принца? Они вместе росли.
Я чуть не упал от удивления и смог только покачать головой. Корбин ни словом не обмолвился о том, что знает Принца. В самом деле, он о себе вообще ничего не рассказывал, и я это воспринимал почему-то как должное.
Шериф повернулся.
— Если я их увижу, то передам, что ты в городе, — сказал
Участок представлял собой проходную комнату, в которой стояли стол и стул, а в углу валялось чье-то седло. В комнату выходили две камеры, каждая на четыре койки, в одной из которых сидел Корки Бурдетт, тасуя засаленную колоду карт.
Передо мной предстал детина с квадратной челюстью, и я быстро обнаружил, что он привык вести себя бесцеремонно и своевольно. Он поднял на меня взгляд.
— Шериф вышел, — сообщил он, — если тебе есть что передать, насвисти мотив, я постараюсь запомнить.
— Я встретился с ним на улице. Он сказал, что ты отличный скотовод и к тому же человек миролюбивый и уравновешенный.
— Все так и есть. Что еще он сказал?
— Он сказал, чтобы ты на меня поработал, и дал мне вот это. — Я показал ключ.
— На тебя поработал? Черта с два! Когда я отсюда выйду, я первым делом разыщу одного парня и тогда…
— Стоит ли терять время в потасовках с местными жителями? Поедем со мной, и я предложу тебе кое-что посерьезней, чем колотить бедных фермеров.
— А что, если я откажусь?
Я пожал плечами:
— В таком случае я выброшу ключ. Ближайший слесарь живет в Денвере. Уйдет не одна неделя на то, чтобы послать туда гонца, протрезвить слесаря, уговорить его сделать новый ключ. Потом надо еще привезти ключ обратно. А вдруг индейцы устроят гонцу засаду, тогда ключ пропадет. Придется опять возвращаться в Денвер, искать слесаря, ждать, пока он протрезвеет…
— Ладно, ладно! Не глупее тебя, мистер. Где твоя команда?
— За Валом.
— Где? У тебя что, крыша поехала? Это же самоубийство.
— Что, испугался? — спросил я. — Так ты боец или дебошир-пьяница?
Он вскочил с кровати:
— Открывай дверь, сейчас я тебе покажу!
— Ты? — усмехнулся я. — Да я тебе глаз на пятку натяну и моргать заставлю. Если ты меня хоть пальцем тронешь, я тебе так наподдам, что улетишь выше крыши и, пока будешь падать вниз, успеешь сдохнуть от голода.
Он расхохотался:
— Ладно, хозяин, выпускай своего работника.
Выйдя из камеры, он забрал ремень с кобурой и винтовку, висевшие на крючке за дверью, и взвалил на плечо седло.
— Пойдем перекусим, — предложил я. — За едой опишу тебе ситуацию. Если не понравится — откажешься.
Когда мы уже допивали кофе, появился шериф:
— Чэнси, я нашел твоего приятеля.
— Тарлтона?
— Он
Мы поднялись, я положил на стол деньги в уплату за обед. Шериф уже успел подойти к двери, когда я спросил его:
— А кто привез его? Он вам известен?
— Нет, не назвался. У него подвязана кобура внизу… похож на Хэнди Корбина.
Вслед за шерифом мы вышли на улицу, и он указал нам, где находится кабинет доктора. В этом городишке все находилось под рукой. Пройдешь всего сто шагов в любом направлении и уже окажешься в прерии.
Корки Бурдетт пошел вместе со мной:
— Этот Корбин… ты его знаешь?
— Он работает на меня.
— Значит, у тебя хороший помощник, — заверил Корки, — очень хороший. Мы с ним работали на одну команду в Нейшене и по дороге в Техас.
Тарлтон выглядел осунувшимся и бледным. Его щеки покрылись рыжеватой щетиной, хотя я всегда вспоминал о нем, как о брюнете. Когда мы пришли, он спал.
— Ну как он, доктор? — спросил я.
— Борется за жизнь. Его раны не были бы столь опасными, если бы о них вовремя позаботились. А теперь началось заражение, к тому же он потерял много крови, долго шел под открытым небом, добавьте к этому общее физическое истощение.
Мы возвратились к стаду. Коровы паслись на отличной траве и казались довольными. Коттон выехал нам навстречу, держа поперек седла винтовку.
— Будьте внимательны, Келси может нагрянуть с минуты на минуту, — предупредил я и спросил Коттона: — говорил тебе когда-нибудь Хэнди, что Ла-Салль Принц ему родственник?
— Да что ты, не может быть! Мы вспоминали Принца, но Хэнди даже не намекнул о том, что знаком с ним. Мне казалось, что он относится к нему без особого уважения… Я думал, он о нем только слышал, как и я сам.
Первую смену дежурил Корки, и я забрался под одеяло. Проведя на ногах и в седле почти двадцать часов, смертельно устал. Мы договорились, что вторую смену буду дежурить я.
Но когда Корки разбудил меня, я по звездам понял, что проспал лишний час с небольшим.
— Я бы дал тебе спать и дольше, — признался он, — но сам на ходу засыпаю.
Он стоял рядом, пока я надевал сапоги и пил кофе, и все время прислушивался к коровам.
— Там кто-то есть, — заявил он через минуту, указав на растущие вдоль ручья кусты.
— Может, какой-нибудь хищник. Коровы чувствуют его запах и беспокоятся.
Когда я уже уселся в седло, он предупредил:
— Присматривай за тем беломордым мохнорогим старым быком на дальнем краю поля. Он надумал бежать.