Через двадцать лет
Шрифт:
– Не смогли или не захотели? – решив, что пришла пора заняться чаем, Кристин встала и подошла к столу – там, на подносе разместилось всё необходимое. Молодой человек пожал плечами.
– Не вижу разницы. Может, было лень возиться с проклятой бумажкой, или я ещё не оправился от шока, или придумываю себе отговорки, или…
– …Или «проклятая бумажка», как вы выразились, становится первым шагом на пути к выздоровлению, - подождав, пока гость возьмёт чашку с блюдцем, Кристин поставила поднос на низкий столик между креслами. Обилие столов, полок и полочек тоже являлось стильной чертой её кабинета, но Джиму сейчас как никогда было плевать на мебель.
–
– По-вашему, я должен демонстрировать её как трофей и относиться к парням из Хоуарда снисходительнее?
– Вы должны понять, чем руководствовались, вернув документ на место, - улыбнулась Кристин, - вполне возможно, Джеймс, вы сами вытащите себя из депрессии…
* * *
«Чем руководствовались, чем руководствовались…» Он понятия не имел, где искать ответ! По ошибке оживлённое существо в его лице возвратилось к учёбе и работе в университете, не понимая собственных мотивов и ходьбы по кругу, а тут – какие-то внутренние руководства!
Жизнь действительно ходила по кругу. Родители продолжали держать сына под прицелом своей боязни, сплетни слегка утрясались, но легче не становилось. Все те, кому он помогал, кого поддерживал и восхвалял на правах друга – где они были? Почему отчуждение затаилось в глазах вчерашних приятелей, словно это к ним он пришёл с ножом и угрожал убить не себя, а чью-то младшую сестрёнку и выводок котят? Почему приходилось притворяться, что ничего не видно, и он остаётся нормальным человеком?
Нормальным… Ну да, конечно. Ноги несли и несли по улицам, прохожие скользили и шуршали мимо как листья, изредка падавшие на тротуары. Незаметно шумные повороты и переходы сменила площадь, и Джим, оторвавшись от мыслей, обнаружил, что проходит мимо большого здания театра. Картинка иронично дополняла пассаж о притворстве и точно соглашалась по всем пунктам.
Молодой человек остановился, прижимая учебники к груди. Он уже много раз ходил этой дороге, много раз видел и площадь, и круглый разъезд с пыхтящими автомобилями. Но никогда прежде не обращал внимания на театр, венчавший композицию. Никогда не смотрел на него как следует… Трёхэтажная постройка серого цвета, обклеенная внизу афишами, несколько дверей: одинаковых, нарядных, бесшумных. В них входили и выходили мужчины и женщины, собиравшиеся отдохнуть и развлечься. Джим с любопытством поднял голову, взирая на балконную галерею второго этажа. В театре люди тоже притворяются, верно? Но как-то по особенному, по-доброму. Этоправильное притворство, в отличие от его незамысловатой версии. И хотя молодой человек ни разу не был внутри – и не только внутри этого конкретного – он чувствовал, что всё наверняка именно так. Всё должно быть так. Жаль даже, что за год романа он ни разу не догадался пригасить сюда Луизу…
…Чьё-то неуместное плечо на узком тротуаре прервало состояние транса – от резкого толчка книги полетели на землю.
– Эй, осторожнее!
Спохватившись, Джим поднял учебники, только теперь обращая внимание, что тротуар действительно узок, а он занял всю середину. Листья-прохожие равнодушно или не очень огибали препятствие. Руки стряхнули грязь с обложек – по счастью, рядом не было никаких луж. Глаза снова обратились к театру, но последний невозмутимо и молча возвышался, безразличный к отдельным обитателям Эйвери-маунтин.
Театр не хуже людей умел притворяться.
* * *
–
Сеанс у доктора Китинг выпал на довольно солнечный день – яркий свет проникал сквозь тюлевые занавески, делая умеренность кабинета менее занудной. Кристин традиционно заварила чай, добавив к нему крохотные печенюшки. Сегодня она слушала охотнее – или, может, он проявлял больше активности? Или начинал привыкать… Оставив сумку с книгами на вешалке, Джим рассказывал о повторяющемся изо дня в день событии: прогулке мимо красивого здания. Он уже знал, что то называется театром Гордона, и ходил, надо заметить, не всегда мимо. В среду зачем-то прогулялся вокруг, обозревая стены, считая автомобили на парковке, вглядываясь в имена на афишах. Имена казались новыми и неведомыми – молодой человек узнал от силы парочку, про остальных прежде и не слышал. Впрочем, культурная просвещённость не была его сильной стороной, в чём Джим честно признался, теребя подлокотники кресла.
– Почему бы вам с родителями не побывать на каком-нибудь спектакле? – спросила Кристин, поймав паузу в его дурацком «отчёте».
– Это внесёт разнообразие, подарит хорошие впечатления, да и просто отвлечёт.
– От самоубийства?
– От цикличности, которую вы себе рисуете. От необходимости выживать, а не жить.
Джим поёрзал, переключившись с обивки на пригоршню взятых печенюшек.
– Я не знаю, как там, внутри. Не знаю, стоит ли посвящать кого-то и делиться открытием. Просто мне…, - он помедлил, жуя сладкое тесто, - мне так спокойно на Корт Сквер… Кажется, я хожу вокруг чего-то знакомого, словно видел эту красоту прежде, а потом забыл. Вот у вас бывает так?
– Бывает, - не смотря на обещание и намерение говорить исключительно о делах пациента, Кристин кивнула, - с местами – редко, чаще с людьми. Пару раз казалось, мои друзья мне снились или проскальзывали на улицах прежде – до нашей дружбы.
– С людьми, пожалуй, легче, - заметил Джим, повернувшись к окну и созерцая блики света на тюле, - а театр… Вы правы, наверное, но я боюсь. Боюсь разочароваться, что ли? Вдруг потеряю интерес, или родители не поймут, или спокойствие уйдет, когда я буду внутри…
– Вы изо всех сил преувеличиваете, - мягко пожурила доктор Китинг, - во-первых, вам сейчас нужны сильные положительные эмоции, как я говорила. Во-вторых, нужно найти дополнительное общее с семьёй – они едва не потеряли вас в физическом смысле, но и морального стоит остерегаться. А в-третьих…
Пауза. Джимми, успевший доесть печенье, неуверенно потянулся к бумажной салфетке на краю подноса.
– В-третьих?
– Нужно отвлечься от Луизы, - произнесла, наконец, женщина, - будет трудно. И больно. И не сразу получится. Но отпустить её необходимо – по крайней мере, временно.
Плавным движением Кристин повернула ручку своей чашки в нужную сторону.
– Жизнь полна сюрпризов и совпадений, Джеймс. Иногда – маленьких, а иногда – невероятных, как в случае с вашим несчастным тёзкой. К чему я веду: если суждено мисс Шоу и вам снова встретиться, это обязательно случится, рано или поздно. И именно сейчас выпала возможность научиться терпеливо ждать…