Черная Пасть
Шрифт:
– Не будет ли так лучше для тебя! В сторонке иной раз быть гораздо выгоднее. Надо только умело ждать... опытные гиревики на помосте какой-то необязательный для себя вес пропускают, - заботливо поучал Игорь. И вдруг он заулыбался.
– Купаться собрались?
– быстро перешел он на общий разговор.
– А где же обещанная моторка? Ниночка, а тебе надо зонтик прихватить. Я принесу...
– Поспорили?
– Нина все понимала и не собиралась прятаться под зонтиком.
– Никогда не можете ладить...
– Ниночка, драки не будет! У меня сегодня такой
– Значит, затеяли праздничный турнир?
– Считай, что в шахматы сразились.
– Чья взяла?
– Партия осталась неоконченной, - скучновато усмехаясь, Игорь почесал затылок сразу двумя руками и сделал жалостливую гримасу.-Мой несгибаемый противник имеет... лишнюю пешку!
– Только и всего?
– Нина, поняв намек, вспыхнула, нахмурила тугие, высокие валики бровей и не рассердилась, а скорее по-детски обиделась. Силясь улыбаться, она становилась жалкой.
– Какая-то пешка...
– Не какая-то, а проходная, но у меня - качество! Пожалуй, это стоящая компенсация.
– О, как это занятно!
– Нина начинала злиться не на Игоря, а на себя за несдержанность и откровенную вздорность. Ну стоит ли сравнивать себя с какой-то пешкой?.. Она чувствовала, что подкалывает Игоря, пожалуй, зря. Может, он совсем не хотел уподоблять ее пешке и, конечно, шутил, не имея в виду ее отношений с Сергеем. Она пыталась уверить себя, что это была просто дружеская шалость со стороны тонкого и чувствительного Игоря, но сдержаться уже не могла.
– Расчетливо играй, Завидный, у тебя качество! И кандидатский... диплом.
– Чур-чур!.. Кандидатский балл... ты хотела сказать!
– и так вышло, что от своей же шутки Игорь вдруг скис. Вспышка Нины и обнаженность ее слов озадачили его.
– Я не хотел никакого подвоха, это же шахматная терминология.
– Зато я с подвохом! Пойди, Игорек, поищи мой зонтик!
– Примешивая к рассерженности чуточку наиг.ран-ности, Нина была великолепна, и Сергей со своей обостренной восприимчивостью не преминул отметить это про себя.- Повелеваю всем: на берег, к морю!
– Нина притопнула шиловидными каблучками с коронками, тряхнула мальчишеской прической.
– А вам, рыцарям, продолжать затеянный турнир! Семен Семенович, и мы составим пару: поиграем в пятнашки или в лянгу! Жалко, альчиков нет!
– Неужели на большее мы с вами не способны, Нина Алексеевна? А плавание или гребля!
– Семен Семенович говорил Нине, но не отходил от Завидного, намереваясь что-то ему сообщить.
– Как это залихватски выразился поэт: поседевший, как сказанье, и как песня, молодой! По мне!.. Спасательная поэзия-для персональников. Ну-с, зонт под мышку, "Тербаш" в руки, а прикладную музыку - на плечо, и к морю.
– Он повесил бледножелтую "Спидолу" на согнутую руку, слегка тронул ее, и она сразу же очнулась, забубнила с холодной заученностью и повтор-ностью.
Подошли с альбомом фотографий Пральников и Анна Петровна.
– Я нарочно не мешал вашему диспуту, - осторожно проговорил Виктор Степанович, глядя на Брагина.
– Но считайте меня, Сергей Денисович, в главном деле своим сторонником. Я тоже против миленького лоска и прожектерства.
Для Метанова эта мимолетная реплика дошла сквозь томную испарину цыганского романса, которым угощала "Спидола", но Семен Семенович тут же ответил Пральникову:
– Дорогой Виктор Степанович, правда ли это, что в цивилизованном мире началось увлечение старинными иконками и поржавевшими керосиновыми лампами?.. Говорят, что за ними приезжали к нам даже из-за океана. Интересно и другое: как лично вы относитесь к этому драгоценнейшему хламу? Кажется, вы об этом именно начали говорить?..
Виктор Пральников даже порадовался столь тонкому ходу своего собеседника и тут же намекнул на эту удачную находку:
– Замечено в последнее время такое увлечение, - Пральников подождал, когда подойдет Завидный, и спросил: - Кого же вы, Семен Семенович, считаете больше антикваром - меня или Брагина?
– Боже упаси считать вас старьевщиками!
– ужаснулся Метанов.
Нина подхватила его под руку и повела на улицу. Не слишком разгульная, но колготная компания после трудных сборов направлялась к морю.
– Забыли про хозяйку!
– спохватилась Нина на крыльце.
– Анна Петровна, оставьте горшки и шагайте с нами. Покатаем вас на моторке.
– У меня гусак, - ответила старуха, заглядывая в духовку.
– Не улетит.
– Иди, Нина, погуляй. Только будь осторожна, не быстрись, не плавай далеко... И за Сережей посматривай. Напали все на одного... И ты тоже. От твоего смеха он мучается. Ничего не пойму!
– Анна Петровна заспешила к холодильнику.
– Водички возьмите пресненькой. У моря сгорите!
Пока хозяйка сливала в термос ледяную воду, искала сетку и ворчала на свою забывчивость, вылазка купальщиков к морю окончательно расстроилась.
– Позвольте, мадам!
– подскочил услужливый Метанов.
Он схватил термос, но не удержал его в пухлой руке и уронил. Звон разбитого стекла попортил и музыку и настроение. За окном тоже послышался шум, а в комнату поползла дорожная пыль.
3
Виновником разлада оказался не разбитый термос, а Ягмур Борджаков, примчавшийся на мотоцикле с насосной станции, от рапозабора, где опробовались новые скважины.
– Воронка!
– крикнул Ягмур, глядя со своей запыленной, трехколесной трещотки на растерявшихся дачников с зонтиком, корзинкой и букетиком... музыки.
– Карстовая воронка рот разевает, видно... нового проекта просит!
– Начальник насосной станции и не думал никого удивить своим известием, он как бы продолжал недоконченный разговор. Свесившись с мотоцикла, Ягмур спросил у Метанова.
– Затыкать будем промоину или бежать от нее к берегу залива?..
– Где эта язва, за, установкой?
– Торопыга Брагин бросился к мотоциклу и опередил в разговоре главного инженера.
– Крах, прощаться... Я же говорил... И что за народец! Милые мои, тут же бревна нужны. Главное - в опоре.