Черная вдова

Безуглов Анатолий Алексеевич

– Но ведь эти самые входящие и исходящие надобно читать, насколько я знаю, - заметил Ярцев.

– Смотря какие. Если бумаги сверху или же наверх, например, в Совмин или ЦК, эти он, конечно, читал в обязательном порядке. Остальные подмахивал, как правило, не глядя.

– Но ведь надо знать, кому какую бумагу направить, какое решение по ней принять, так?

– Ну, я писал на листочке, что и как, и прикалывал к документу скрепкой. Шефу оставалось только поставить подпись.

– Выходит, решает помощник, а не руководитель?
–

удивился Глеб.

– Ну, зачем так категорично? Помощник продумывает вопрос, готовит проект решения, - сказал Юрий Васильевич.

"Странная кухня, - недоумевал Ярцев.
– Продумывает, подготавливает... По существу, получается, что решает один, а ставит подпись другой. Зачем и кому это нужно? Раз головой работает помощник, его бы и поставить начальником главка или министром".

Он чуть было не высказал эту мысль вслух, но воздержался. И спросил о другом:

– А сейчас, когда вы помощник министра, что-нибудь изменилось в вашем положении?

– Конечно! У министра два помощника. Мой напарник сидит исключительно на тех самых входящих и исходящих, а я - писарчук. Готовлю выступления для патрона. На коллегии, совещаниях, - охотно разъяснил Юрий Васильевич.
– По радио, телевидению. Сейчас это вошло в моду - разные "круглые столы", ответы на вопросы телезрителей. Работенка, скажу я вам, не из легких. Представляете, мне нужно предугадать, что взбредет кому-то в голову спросить у министра. Ведь больных мест много! Иной раз такой вопросик выскочит - хоть стой, хоть падай! Вот и ломаешь голову!

– А как это практически?
– спросил Глеб.

– Очень просто. Вызывает шеф, говорит, что пригласили на ЦТ. Такая-то направленность передачи. Я - за газеты. О чем могут спросить? Ну, подготовишь пятьдесят - шестьдесят ответов. Министр их проштудирует - и...

– А если зададут вопрос, который вы не предусмотрели?

– Нагоняй получу, - улыбнулся Юрий Васильевич.
– Шутка ли - министру оконфузиться! Аудитория - десятки миллионов! Шеф потому и не любит выступать в таких передачах. Правда, я в последнее время нашел выход.
– Он хитро посмотрел на собеседника.
– Подсадку использую. Мои люди задают нужные вопросы.

– Как в цирке?
– засмеялся Ярцев.

– А что делать?
– с улыбкой развел руками Юрий Васильевич.
– Жизнь учит, как надо приспосабливаться в стремительно изменяющихся условиях. Но вообще-то я больше люблю, когда заказывают брошюры, статьи в газеты, журналы. Шеф не беспокоит. Сиди себе, скрипи перышком.

– А кто получает гонорар?

– Тот, чья фамилия под материалом.

– Но ведь пишете вы!

– У меня - зарплата, - усмехнулся Юрий Васильевич.

– У министра тоже, - сыграл в наивность Глеб.
– И куда больше вашей. Если вдуматься, - а не пахнет ли здесь нетрудовыми доходами?
– поддел он собеседника.

Помощник обошел этот вопрос и сказал:

– Министр всегда берет меня в загранкомандировки. Какой-никакой, а навар. Компенсация в определенной степени.

За

разговором они не заметили, как к ним подошла Вика.

– Ну как тебе, а?
– спросила она у Глеба.

– Что?
– не понял тот.

– Посмотри, какая красота!
– обвела рукой участок Вербицкая.

– Да-да, здорово, - согласился Глеб, который, по существу, так и не успел хорошо разглядеть его, хотя был несколько удивлен тем, как помощник министра распорядился землей - большую часть занимал газон.

– Ой, Вика, не надо преувеличивать, ничего особенного, - постарался предупредить ее восторги Юрий Васильевич.

– Ну-ну, не скромничай, - сказала Вербицкая и потащила Глеба к рядку штакетника, увитого лозами с... клубникой.
– Прелесть, правда?

– Первый раз вижу такую, - признался Ярцев.
– Неужели действительно клубничка?

– "Гора Эверест", - пояснил хозяин.
– Ешьте, пожалуйста.

Повторять дважды не пришлось. Гости с удовольствием полакомились ягодами. Вербицкая на этом не успокоилась, повела Ярцева к теплице.

– А вот дыньками угостить не могу, - сказал Юрий Васильевич.
– Рано еще.

– Дыни?! В Подмосковье?!
– поразился Ярцев.

В теплице дозревали на земле круглые плоды. Одни были уже желтоватые, другие - с зеленоватой кожицей.

– Эти вот - сорта Золотистая, - показал на первые хозяин.
– А это Грибовская.

– Я смотрю, вы не очень-то жалуете фруктовые деревья, - обратился к помощнику министра Глеб.

– Знаете, что говорили древние? Зрение ничем так не наслаждается, как мягкой, тонкой невысокой травой, - сказал Юрий Васильевич.
– Я сюда приезжаю для отдыха, а не для производства овощей и фруктов. Клубника и дыни - скорее для души, а не для желудка.

Они пошли к дому, и Юрий Васильевич негромко попросил Глеба:

– Мама покажет своих питомцев, вы уж не пожалейте комплиментов, хорошо?

– Ради бога!
– откликнулся Ярцев.

– Уважите ее, а меня тем самым - еще больше.

Вера Марковна - так звали родительницу Юрия Васильевича - только, казалось, и ждала, чтобы продемонстрировать новому гостю "ферму", как она выразилась.

В крохотной вольере у сарайчика возились в земле полдюжины молодых индюшек под присмотром дородной мамаши. Вера Марковна стала объяснять Глебу, какие это интересные животные, как они любят ее.

– Вы знаете, - уверяла она Ярцева, - мне кажется, что они понимают, когда я с ними разговариваю. Честное слово.

Глеб подошел поближе к сетке, и индюшка вдруг, растопырив крылья и распушив хвост, зашипела на него.

– Смотри-ка, бдительная мамаша, - заметил Глеб.

– Папаша, - поправил Юрий Васильевич.

– Да?
– удивился Глеб.

– Это индюк, - подтвердила Вера Марковна.
– Видите ли, их мать снесла яйца и померла. Высиживать пришлось отцу...

– Ну, старик, - засмеялась Вика, - спутать индюка с индюшкой...