Чёрное и Белое
Шрифт:
– Это ещё не допрос. Я пока что с вами просто разговариваю, - ответил инспектор, немного смягчившись.
– Гражданин Горохов, имя Серебрякова Виктора вам, конечно, тоже ни о чём не говорит?
Память промолчала.
– Нет, - мотнул головой Олег.
– Подросток, тринадцать лет, учился в музыкальной школе...
"Пацан, наверно, пианист", - обожглась память.
– Он был зверски изнасилован группой мужчин, избит и накачен наркотиками...
"Какой хороший мальчик".
"Ляжки крепкие..."
"Разве
"Мы не изверги. Отпустим".
"Вдохни. Сильнее! Всё пройдёт".
– В прошлую среду мать обнаружила его повешенным, мальчик сам покончил с собой.
Олег вдохнул дым и проглотил его, забыв выдохнуть. Память быстро складывала яркие фрагменты в целостную картинку. Так быстро, будто от этого зависело её существование. Даже рассудок мутился, не успевая следить за пестротой.
"Мы не изверги".
"Напротив моего дома детская музыкальная школа. Можно выбрать парнишку".
"Поймаем куколку?"
"Слаааденький..."
– Он оставил записку, что больше не верит в добро, что в нём убили жизнь.
"Потом убьёте?"
"Ты что! Мы не изверги".
– Вы знали об этом изнасиловании?
Устремив застывший взгляд в глубины воскресающего прошлого, Олег, придерживая подрагивающими пальцами сигарету у губ, скорее не курил, а дышал дымом.
– Мы не изверги, - прошептал он.
– Говорите громче, пожалуйста, - попросил инспектор.
– Вы участвовали в этой оргии?
Картинка сложилась, отчётливо прорисовав каждую мелкую деталь этого ужасного события. Он был там. Да, он был там и участвовал. И очень даже активно участвовал! Издевался и насиловал, любуясь страданиями невинного ребёнка.
– Гражданин Горохов!
Олег едва дышал, его взгляд медленно вылезал из жутких видений и с трудом фокусировался на реальности. Рука машинально отвела сигарету ото рта, позволив голове сделать слабый поворот в сторону прозвучавшего голоса. Там, в той стороне стоял не один мужчина, а два. И тот второй, качая головой, подсказывал, что ответ должен быть отрицательным. Разве это правильный ответ? Может быть.
– Нет, - дрогнули бледные губы.
– Не участвовали или не знали?
– строго уточнил мужчина в форме.
– Всё нет.
– Я прошу вас говорить громко и чётко. Где вы были двадцать первого октября?
В голове колотила боль, вбивая в мозг огромные гвозди гадких воспоминаний; тело едва сдерживало дрожь, а организм - позывы тошноты. Перед глазами всё расплывалось, и дыхание больше походило на икание. Казалось, Олег вот-вот лишится сознания.
– Он как раз пришёл ко мне в прошлый понедельник, - заявил Павел.
Молодой человек был шокирован услышанным происшествием, однако, к собственному удивлению, довольно быстро переварил этот шок и сосредоточился лишь на допросе парня. Сейчас Павел очень ругал себя, что не поговорил с Олегом заранее и не передал сообщение от Дрон. Те парни, что сотворили такую жестокость, старались выгородить своего друга, лгали, дабы он остался на свободе, а значит, и ему нужно их поддержать. Сдавать Олега нельзя! Тем более что первую подсказку инспектор не заметил. И этот факт придал Павлу уверенности, робость отступила в сторону, освободив место жаркому желанию спасти.
Инспектор обернулся, - инициатива молодого человека ему явно не понравилась.
– Я разговариваю с гражданином Гороховым.
– Но Олег не помнит. У него был сильный жар, а потом он несколько дней находился без сознания.
Взгляд инспектора не скрывал недоверие. Однако бесхитростное и немного растерянное выражение открытого лица мужчины заверяло в честности и порядочности. Инспектор снисходительно кивнул.
– Допустим. Хотя мало верится, что человек не помнит, как пришёл к кому-то, как вспомнил адрес, нашёл дом, нужный подъезд...
– Я помню...
– подал Олег голос, больше похожий на дыхание.
– Был дождь, холодно...
– Говорите громко!
– с нервом приказал инспектор.
Этот строгий окрик полицейского заставил оцепеневший разум встряхнуться, а горечь сигаретного дыма помогла ослабить нервы.
– Не могу, - постарался выдавить звук парень.
– У меня голос сорван.
– Зачем вы пришли к гражданину Грумер?
– Чтоб занять денег на дозу.
– Разве Леон вас не обеспечивал финансами?
– Мы поссорились, и я ушёл из дома без денег.
– Это было в понедельник?
– Не знаю. Наверно. Я не следил да днями и часами.
– Но вы ушли днём или ночью?
– Днём.
– Почему вы пошли именно к гражданину Грумер, а не к своим знакомым?
– Я гулял, потом вернулся, но Леонида не было дома. Пошёл по друганам - никого не было. Тогда вспомнил про Пашку.
– То есть, вы в тот день вообще никого из той компании не видели?
– Вообще.
– Где же все были?
– Не знаю.
– Так позвонили бы и узнали.
– У меня телефон сел.
– А откуда вы знаете Павла Марковича?
– Он меня сбил на своём автомобиле.
– Как это сбил?
– покосился инспектор на внимательно слушающего разговор молодого человека.
– Я ночью пьяный на дорогу вышел. Сбил, отвёз к себе домой, я отлежался и ушёл.
Павел подтвердил это заявление. Олег затушил пальцами бросил окурок, отбросил его на столик и принялся раскуривать новую сигарету. Нервы вновь напряглись до предела, заставляя руки дрожать, а дыхание вздрагивать. Зажигалка зажглась не сразу, чем нервировала ещё больше. Олег едва сдержался, чтоб не отбросить её к чёрту. Сдержался, ибо перебарывая боль, разум предостерегал, что с органами власти нужно вести себя осторожнее.