Чтение онлайн

на главную

Жанры

Шрифт:

Я вспомнил утверждение Флоры и леди Фитц, что сокровища покрыты ослепляющим порошком, но отбросил его. Если сокровища и ослепляют, то только в переносном смысле.

Тень на юге приблизилась и разлилась по грязной бумаге неба, как чернила. Ветер стал прохладнее, он озорно шевелил волосы и шумел в ушах. Рябь на воде сливалась в сплошные гряды, подхватывала нас и подбрасывала.

Некоторые гребцы трясли головами, словно вода попала им в уши. Один перегнулся через борт, набрал пригоршню воды и плеснул в лицо. Другой потерял весло и не мог найти его, пока оно не ударило его в грудь.

Порыв холодного

ветра подхватил нас. Он был уже не озорным, а враждебным, и нас несло к коралловому рифу, под которым разбивался в полосы кружев прибой.

Мы развернули лодку и изо всех сил начали грести прочь от рифа. Ветер сносил нас назад, волны накатывались сплошными фалангами, потрясая пенными плюмажами. Чернота закрыла половину неба.

Теперь я отчётливо слышал гул, который раньше уловил и усилил остров, – звук, который слышишь в раковине. «Сьюзан Энн» развернуло по ветру. Стоявшие на палубе что-то кричали нам, но слова относило ветром. Мы спешили на шхуну, как крестьяне бегут к замку своего феодала, когда вторгается неприятель, и спотыкались о волны, как бегун спотыкается о камни и корни деревьев.

Из тьмы, как из открытых ворот чёрного дворца, вырвались ряды белопенных коней в бесконечном кавалерийском натиске. Они били в борта, ржали стеклянными голосами, разбиваясь о рифы, окатывали нас своей солёной кровью. Ветер звучал всё громче, это был уже не шум раковины, а вой, словно завывала сама темнота.

Мы оказались за кормой «Сьюзан Энн», всего в двадцати ярдах от неё. Ветер снова развернул шхуну, и она двинулась на нас, угрожая прижать к рифу и раздавить. Тросы удерживали её на месте, и гичка металась в узком пространстве свободной воды. На палубе продолжали кричать, но голоса срывались с губ и уносились прочь. Нам сбросили шторм-трап, и мы, поймав его, подтянули гичку к борту корабля.

Потом, по двое и по трое, мы поднялись по лестнице, взлетая вверх, когда волна подбрасывала гичку. У одного из моряков развязалась куртка, в которой он нёс сокровища, и в воду хлынул радужный поток драгоценностей! Белые руки пены жадно подхватили их; моряк беззвучно закричал, глядя вниз, но не прекратил подъёма.

Человек, поднимавшийся за мной, оступился, схватился за воздух и упал в гичку, повалив остальных. Волна, поднявшая лодку, окатила меня до пояса, и я едва успел вскарабкаться, чтобы не оказаться между лодкой и кораблём.

Вскоре мы были уже на палубе. Моряки тянули тросы, пытаясь закрепить гичку на шлюпбалках, остальные столпились вокруг. Ветер бил в лицо, прижимая нас к переборкам.

От неба осталась только серебристая полоска на севере. Стало темнее, чем в сумерки.

В этот момент все забыли, кто есть кто, все, кроме меня. Сжимая пистолет, я пробирался сквозь кольцо людей и остановился у борта, чтобы подобрать ещё один пистолет. Потом по наклонной палубе двинулся к носовой надстройке. Ванты гудели, как струны гигантской арфы: ветер играл на них похоронные марши. Я беспрепятственно прошёл в кают-компанию, перевёл дыхание и прежде всего побежал к Мактигу, а от него – к Бенсону и Пен.

Мактиг схватил протянутый мной пистолет и выбежал на палубу. За ним Бенсон. Пен хотела обнять меня, но я опасался заразы белого племени и оттолкнул её. Пока я освобождал Джонсона, Маккензи и Сватлова, Пен открыла каюту Деборы и леди Фитц.

С каким-то кашляющим звуком нос «Сьюзан Энн» задел за коралловый риф, шхуна вздрогнула, будто действительно в приступе кашля. Меня подбросило, как при землетрясении. Джонсон и Маккензи выбежали, лишь только я открыл дверь, но Сватлов лихорадочно продолжал что-то записывать и даже не поднял головы. Вокруг него повсюду лежали исписанные листы.

По пути на палубу я встретил Дебору. «Сьюзан Энн», как огромный орган, вся гудела аккордами натянутых вант. К этому добавлялся воющий ветер, барабанные удары волн и протестующий скрип мачт. Поэтому я не расслышал ни слова из того, что она мне кричала.

Дальше мы пошли вместе. Ветер подхватил чайку и прижал её к переборке, словно распял, и её янтарный глаз, полуприкрытый веком, смотрел на меня, когда мы пробирались по палубе к ослепшим людям.

Я сделал знак Деборе, похлопал ослепшего по плечу и указал на носовую надстройку. Дебора кивнула и, как овчарка колли, погнала ослепших туда.

Небо стало совершенно чёрным, волны сверкали, разлетаясь беловатой светящейся пеной. Ветер бил, как кнут из ледяной воды.

Поднимаясь по трапу на верхнюю палубу, я увидел леди Фитц. Зелёное платье развевалось вокруг неё нимбом, светящимся, как волны. Она выпрямилась на палубе, словно никакого ветра не было. Это была не та женщина, что бормотала показные молитвы, бранила Мактига и гневалась на Бурилова. Это была женщина, танцевавшая на палубе – прежняя игрушка Бенсона! Она сделала повелительный жест волнам, словно своим друзьям, как Тарпея [13] сабинянам. Неужели она воображает, что вызвала этот ветер? Думает, что может управлять им?

13

Персонаж римской мифологии. Во время войны Рима с сабинянами открыла перед врагом ворота Капитолия. – Примечания переводчика

Я оцепенел от холода и усталости и вначале даже не почувствовал, как меня схватил Мактиг. В тот момент я не очень успешно вёл ещё двоих ослепших к носовой надстройке. Мактиг прижался губами к моему уху, но я его едва слышал:

– Куда… вы… идёте? Джим… у руля. Нам нужны… эти люди. У нас… пистолеты… они нам не опасны…

Прежде чем я смог объяснить, что мои спутники беспомощны, нас оторвало друг от друга. В кабинете я прокричал инструкции прямо в уши Деборе. Когда мы открывали дверцы шкафов, на нас обрушивались потоки бутылочек и сосудов, они разбивались совершенно беззвучно в рёве урагана. Пришлось рыться в осколках, чтобы отыскать нужное.

Я держался за переборку, смешивая антисептический раствор для глаз, большая часть жидкости лилась мне на руки. Все ослепшие, кроме одного, апатично сидели на койке, раскачиваясь в такт кораблю, словно" дикари под бой барабанов. Один из них развязал свою куртку и запустил пальцы в драгоценности, У него был вид готового расплакаться ребёнка. Он ощупывал вещи, определяя их размер и возможную ценность. Самой крупной оказалась раковина. Дебора таращила на него глаза. Я оставил её заботиться об ослепших, а сам пошёл за остальными.

Поделиться:
Популярные книги

Неудержимый. Книга XVIII

Боярский Андрей
18. Неудержимый
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Неудержимый. Книга XVIII

Защитник

Кораблев Родион
11. Другая сторона
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
рпг
5.00
рейтинг книги
Защитник

Ратник

Ланцов Михаил Алексеевич
3. Помещик
Фантастика:
альтернативная история
7.11
рейтинг книги
Ратник

Последняя жена Синей Бороды

Зика Натаэль
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
5.00
рейтинг книги
Последняя жена Синей Бороды

Дракон с подарком

Суббота Светлана
3. Королевская академия Драко
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
6.62
рейтинг книги
Дракон с подарком

Огненный князь 4

Машуков Тимур
4. Багряный восход
Фантастика:
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Огненный князь 4

Диверсант

Вайс Александр
2. Фронтир
Фантастика:
боевая фантастика
космическая фантастика
5.00
рейтинг книги
Диверсант

Вперед в прошлое 6

Ратманов Денис
6. Вперед в прошлое
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Вперед в прошлое 6

Жена по ошибке

Ардова Алиса
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
7.71
рейтинг книги
Жена по ошибке

На границе империй. Том 7. Часть 3

INDIGO
9. Фортуна дама переменчивая
Фантастика:
космическая фантастика
попаданцы
5.40
рейтинг книги
На границе империй. Том 7. Часть 3

Дайте поспать!

Матисов Павел
1. Вечный Сон
Фантастика:
юмористическое фэнтези
постапокалипсис
рпг
5.00
рейтинг книги
Дайте поспать!

Медиум

Злобин Михаил
1. О чем молчат могилы
Фантастика:
фэнтези
7.90
рейтинг книги
Медиум

Черный Маг Императора 5

Герда Александр
5. Черный маг императора
Фантастика:
юмористическое фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Черный Маг Императора 5

Я не Монте-Кристо

Тоцка Тала
Любовные романы:
современные любовные романы
5.57
рейтинг книги
Я не Монте-Кристо