Черное озеро
Шрифт:
Романова уводит коня вбок, позволяя всем собравшимся сделать вдох без страха за свою жизнь. Лошадь мгновенно успокаивается, горделиво вышагивая по заросшему саду.
– Стивер, прыгай к княжне.
Ландау бледнеет на глазах, но кивает. Он неловко забирается в седло. Младшая Романова хихикает.
– Держись за меня. – улыбаясь командует она. Приказ мягкий и дружелюбный для девочки, росшей при князе, что некогда командовал царской армией. Ландау вцепляется в Неву, как тонущий в спасительную веревку. Краем глаза отмечаю напряженное лицо Малена, ведущего коричневую лошадь под уздцы. Беру
– Я, конечно, понимаю, что обнимать мадам Романову та еще честь, но в твои обязанности входит защита ее жизни. Понял?
Веду себя менее приветливо, нежели Нева. Стивер кивает и принимается разглядывать оружие.
Ему не понадобится защищать ее. Княжна сделает все сама.
– Не стреляем из того, что издает шум. Не кричим, не поём, – бросаю выразительный взгляд на Нахимова и тот, поникши, опускает плечи. – не привлекаем к себе внимание без лишней необходимости.
Пытаюсь донести до них прописную истину. Стрелки кивают, пока Стивер с полным непонимания лицом заряжает арбалет. Катунь крутит указательным пальцем у виска. Хастах кивает ему, закрепляя оставшиеся вещи на седле своего вороного коня.
Надеюсь, Ландау не убьет нас.
Видя то, как неловко он обращается со стрелами я уже три сотни раз пожалел, что отдал ему арбалет.
– Амур, может не надо? – недоверчиво уточняет Идэр, разбирая сумки с награбленным. Стивер дрожащими пальцами устанавливает стрелу на место. Когда он, поднимая, наводит оружие на нас, стоящих совсем поблизости, мир вздрагивает. Ландау нажимает на спусковой крючок. Свист.
Смерть тебя побери…
Стрела впивается в моё левое плечо. Падаю на колени, зажимая рану ладонью. С губ слетает болезненный вздох. Левая рука безвольно повисает вдоль тела. Смертники встают полукругом. Катунь вырывает арбалет из рук мальчишки и дает ему затрещину. Да такую, что Стивер едва не выпадает из седла. Выдираю стрелу, заливая рукав и землю кровью.
– Амур? – жалобно пищит Идэр, зажав рот ладонями. На каждом её пальце блестит по оному, а то и по два кольца.
Стараюсь отвлечься, чтобы не начать кричать.
Рана кровоточит, но не так, как если бы рука была повреждена критично. Стрела не вошла глубоко, да и наконечник узкий, без зазубрин.
Мне повезло, если это вообще можно назвать везением.
– Дайте ему топоры. – восстановив дыхание хриплю я, крепко сжав челюсть. Стивер совсем побелел. Мальчишка Ландау наклоняется и его тошнит прямо под ноги белоснежной кобылы. Нева морщится и отодвигается подальше.
Работая с преступниками всегда нужно помнить – они преступники. То, что нас объединила одна цель, еще не значит, что по ее достижению никто не вынесет дробью мозг.
Или не выстрелит из арбалета.
– Даже не знаю, хочу ли я чтобы ты оказался метким или нет. –продолжаю я, по кусочкам собирая внезапно разбежавшиеся мысли. Хастах протягивает Стиверу два небольших топора. Инесса стоит в стороне, продолжая гладить лошадь. Поднимаюсь и прохожу мимо Малена. Идэр смахивает навернувшиеся на глаза слёзы.
Она меня жалеет. Какая мерзость. Кто угодно, но только не она.
В ее волосах тут и там
– Сядешь с Распутиным.
Идэр вытаскивает пару повязок и непрозрачных маленьких склянок из сумки. Она высыпает пепельный порошок на руку и прижимает ладонь к ране. Не знаю от чего меня передергивает больше: от ее прикосновения или от обжигающей боли.
Когда все закончится, то мы можем разойтись окончательно.
Очередное вранье. Все это не имеет конца, да и наше путешествие, хотим мы того или нет, повяжет нас окончательно.
– Амур, я знаю, что ты натравил принцессу чтобы отомстить. – шепчет Идэр над ухом.
Натравил. Забавно. Нева не нуждалась в подстрекателе. Все, что ей понадобилось, так это тень одобрения в моем лице. А уж это я способен ей дать.
– Ты переоцениваешь свою важность в моих глазах. Если ты думаешь, что мне есть дело до того, что ты путаешься с Распутиным, то мне абсолютно плевать. Могу благословить на счастливый брак. Но, я, как друг, обязуюсь предупредить его о том, что у тебя болезненное влечение к предательству.
Идэр пристыженно разглядывает промерзшую землю под ногами. Ряса висит на ней мешком, подпоясанная широким кожаным ремнем. Она ничуть не изменилась с нашей первой встречи.
У меня не осталось жалости. Ни для нее, ни для себя.
– Не поблагодаришь? – едва слышно говорит Идэр, завязывая узел на плече. Меня переполняет желание затянуть повязки на ее шее.
– Спасибо за изуродованную жизнь, Идэр. Надеюсь, ты благодарна мне за это же.
«А стоило бы поблагодарить хотя бы за то, что я всё ещё не свернул тебе шею.» – хотелось добавить мне, но я молчу. Эта тишина даётся мне с трудом. Рука безобразно ноет. Идэр поднимает глаза, цвета черного чая, и говорит с глупой надеждой, больше похожей на отчаяние:
– А должна? Ты бы хотел этого?
– Я не хочу ничего, что хоть как-либо связано с тобой. – бегло бросаю я, покидая монахиню. В груди закипает ненависть. С каждым шагом я укореняюсь в мысли о том, что если я сейчас кого-нибудь не прикончу, то забью ногами Идэр. На глаза попадается воровка. Подхожу к Инессе, стоящей рядом с Карамелькой.
Как она угадала какая из них принадлежит мне?
Инесса, облаченная в мужские е брюки и белую рубашку, выглядывавшую из-под черного кафтана, заплетает угольные волосы в тугую косу. Она не выглядит женственно, как девы при дворе или компаньонки в публичных домах. Инесса другая, но почему-то это не делает её хуже остальных.
– Мы поедем вдвоем?
Окидываю взглядом седловые сумки. Надеюсь, они собрали всё, что нужно.
– Да. – кратко отзываюсь я, вздыхая. В голове уже прорисовывается путь на запад. Долгий, из-за надобности обойти земли, кишащие людьми. Боль в руке не даёт забыть о себе ни на секунду. Инесса смотрит на Карамельку снизу-вверх со смесью ужаса и восхищения в глазах.
Ее, вероятно, нужно подсадить.
Подхватываю девчонку и усаживаю на лошадь. Инесса пищит, когда беру ее за поясницу и поднимаю. Рана на плече горит огнём, и я едва не роняю воровку. Инесса ерзает в седле, чем нервирует кобылу.