Чернозимье
Шрифт:
Я постарался взять себя в руки. Она права. От ответственности за егерей меня никто не освобождал. Макс, Тим, Вика, Матвей, все прочие. Кто позаботится о них, если не я? Но ведь и я тоже не знаю, что делать. Бежать за море к этим непонятным пустынным егерям? Да полно, существуют ли они вообще!
— Лети туда, — твердо сказал я. — Предупреди их. У них есть еще пара дней, пусть готовят артиллерию, пусть откроют королевские арсеналы, вооружат людей, займут цитадель.
— Я не полечу без тебя, — ответила Ксай.
—
— У тебя ведь есть навык по управлению экзотическими животными? –спросила она.
Я кивнул.
— Вложи туда еще одно очко, — сказала она слегка смущенно. — Тогда сможешь удержаться у меня на спине. Вот только не вздумай мной управлять. И не вздумай называть меня экзотическим животным!
Все напряжение этого дня словно выстрелило во мне. Я повалился в снег, истерически хохоча. Ксай смотрела на меня смущенно и с некоторым укором в глазах. Я буквально задыхался от смеха, сжимая руками комки снега, слезившиеся так же, как мои глаза. Только минут через пять меня отпустило, и я смог подняться с земли, вытерев мокрые ладони о брюки.
— В порядке? — спросила Ксай. — Прокачивай навык, у нас мало времени.
В своем драконьем облике Ксай была не меньше купеческого когга, и на спину мне пришлось карабкаться по крупным чешуйкам, стараясь их не повредить. Благодаря новому навыку, вызвавшему у меня знакомое приятное головокружение, я знал, куда лучше ставить ногу, так что забраться удалось быстро.
— Ты там норм? — раздался в моей голове ее голос, когда я устроился между лопатками, ухватившись за зубец небольшого гребня, выделявшегося более темным, сапфировым цветом на фоне лазурного тела.
— Вроде, да, — ответил я. — Держусь.
— Держись крепче, — ответил Ксай и переступила ногами.
Сделав несколько шагов, словно примериваясь, она взмахнула крыльями, отчего я невольно вцепился в гребень изо всех сил.
Холодный ветер, поднятый крыльями, ударил меня в лицо. Разбежавшись совсем немного и сделав несколько плавных взмахов крыльями, Ксай легко оторвалась от земли, и я отчего-то подумал, что это противоречит всем законам аэродинамики. Ну, и что с того? А превращение человека в огромного дракона и обратно противоречит закону сохранения массы. Подумаешь, дело большое.
Пальцы еще плотнее уцепились за гребень, оказавшийся теплым и похожим наощупь на резину. Взмах крыльев, еще один. Мы уже летели, и пушистая верхушка сосны проплыла мимо меня, едва не задетая драконьим крылом.
— Ты как там? — мысленно спросила Ксай с участием.
— Ничего, — ответил я.
— Ты весь дрожишь, — констатировала она. — Я чувствую.
— Высоты боюсь, — неохотно подтвердил я. — Умом понимаю, что при новом перке вряд ли свалюсь, но… от страха перк не помогает.
Несколько секунд Ксай молчала, поднимаясь все выше. Я закрыл глаза.
— Смотри,
Мне пришлось открыть глаза и взглянуть вниз. Голова тут же закружилась, и сперва я ничего не разглядел в черно-белой мешанине покрытых снегом древесных верхушек. И лишь приглядевшись, понял, о чем она говорит.
На фоне леса вырисовывались мелкие черные силуэты, движущиеся выше древесных крон и поднимающиеся к нам.
— Горгульи, — произнес я. Моя правая рука потянулась к крикету за поясом, в то время как левая вцепилась в гребень так, что побелели костяшки пальцев.
— Они, — ответила Ксай. — Учти, если я буду с ними драться в полную силу, ты свалишься вниз, и никакой перк тебе не поможет.
— А может, не догонят? — спросил я с легкой надеждой.
— Догонят, — голос Ксай звучал в моей голове категорично. — У тебя оружие заряжено?
— Заряжено, — ответил я. — Да заряд–то один.
— Значит, береги его.
Черные силуэты внизу стали крупнее, и я уже мог различить взмахи крыльев.
— Держись крепче, — сказала Ксай и стала снижаться им навстречу.
Встречный поток воздуха загудел в ушах, и я вцепился в гребень, норовивший выскользнуть из моих рук. Мне сразу вспомнились американские горки, на которые меня затащили родители когда-то в детстве. Никогда их не любил.
Спикировав с высоты на не успевших приготовиться к атаке горгулий, Ксай схватила одну из них зубами, и те сразу потеряли строй, замельтешив вокруг нас. Одна из тварей бросилась на меня, но отлетела назад, остановленная пулей из крикета, и, кувыркаясь в воздухе, повалилась вниз. За ней последовала ее спутница, выпущенная Ксай.
Остальные твари — штук восемь, не меньше — перестроились и попытались напасть на Ксай со всех сторон, но та нырнула еще ниже, так что верхушка одного из деревьев хлестнула меня по ноге, а затем взмыла вверх, схватив еще одну тварь. Другая горгулья, замешкавшись, угодила под удар моего крикета, остальные атаковали Ксай, и та, пытаясь уйти от них, начала метаться из стороны в сторону, норовя сбросить меня.
На спину Ксай прямо передо мной спикировало одно из существ, раскрыв пасть с двумя рядами острых зубов, и я с ужасом и отвращением осознал, что узнаю его.
Его светлость, герцог Волькенбергский смотрел на меня белыми глазами, лишенными зрачков. Его лицо, искаженное маской смерти и разложения, все еще было узнаваемо, а на голове виднелся круг из костяных наростов, напоминающих корону.
Вот, значит, какую корону вы получили и чем заплатили за это, ваша светлость. Когда власть стала утекать от вас, как вода сквозь пальцы, вы бросились к единственному, кто мог вам помочь удержать ее в своих руках. Даже если эти руки обзаведутся дюймовыми когтями и скрючатся в смертной судороге.