Черные холмы
Шрифт:
– Ты действительно страдаешь из-за микроскопической разницы в возрасте? Будь это разница наоборот, ты бы о ней и не вспомнила.
– Но я не младше, а старше. И мне плевать на логику. Дело ведь не только в возрасте, но и в цвете кожи. Я черная, а он белый. Мы живем в Южной Дакоте. Нет уж! Не надо мне таких отношений.
– Выходит, если бы Фарли было лет тридцать, а цвет его кожи потемнее, у вас бы все наладилось?
– Я ведь сказала, мне плевать на логику!
– Тэнси явно нервничала, что было на нее совсем непохоже.
– Вот и чудесно. Тогда давай забудем на время обо всей этой ерунде. Скажи, он тебе
– Ты ведь хотела сказать младший брат, не так ли?
– Тэнси посмотрела подруге прямо в глаза.
– Вовсе нет. Просто теперь я вижу, что это куда серьезнее, чем «Эй, парень, какой ты классный! Я не прочь провести с тобой время».
– Я не упустила возможности рассмотреть, что он, наверное, действительно классный. В конце концов, я женщина, и дефектов зрения у меня нет. Но я никогда не делала это с соответствии с желанием провести время. И вообще, что за идиотское определение!
– Ну да, ну да. У тебя этого и в мыслях не было, - Лилиан притворно опустила глаза.
– Даже если и было, я никогда не пыталась воплотить это в действительность… Ради бога, Лил! Мы обе не обошли вниманием стати Грега-почти-что-Адониса, когда он помогал нам здесь прошлым летом. Ну и что с того?
– Да, стати у Грега были отменные, - задумчиво пробормотала Лил.
– Одни плечи чего стоили.
– Да уж…
На мгновение взгляд у обеих затуманился.
– Как же мне не хватает секса, - Лилиан вздохнула.
– И это ты говоришь мне?
– Тебе, тебе! Так что же мешает вам с Фарли?…
– Доктор Чанс, я уже знаю, что вы собираетесь мне сказать.
– Сейчас мы это проверим! Я полагаю, что ты избегаешь мыслей о Фарли, потому что он для тебя не просто «кое-что» с первичными половыми признаками. Тут замешано чувство.
– Я… - Тэнси хотела было возразить, но в конце концов махнула рукой.
– Ладно, ты права. Я даже не знаю, когда все это началось. Фарли приходил иногда, чтобы помочь с делами, и я всегда думала: «Какой приятный парень!» Он на самом деле приятный парень… Мы болтали о всяких пустяках, а потом я вдруг стала ощущать такое, знаешь, странное щекотание в груди. И… я же не дурочка. Я опытная тридцатилетняя женщина.
– Угу.
– Я сразу обратила внимание на то, как он на меня посматривает. Стало ясно, что у нас взаимное чувство, но сначала я не придала этому значения. Подумаешь, увлеклась симпатичным ковбоем. Что тут такого? Но чувство не проходило. А на прошлой неделе, в этот ужасный день… - она взглянула на Лилиан, и та понимающе кивнула.
– Мне было так плохо, и Фарли присел рядом. Он меня поцеловал, и я, сама того не желая, ответила. Впрочем, я тут же опомнилась и сказала, что все это не должно повториться. А он улыбался и улыбался… Знаешь, что он мне ответил? Что я его просто с ума свожу. Ну что это за разговоры? Неудивительно, что теперь я не в настроении.
Она взяла из коробки еще одно печенье.
– Никак не могу выбросить из головы его дурацкую ухмылку.
– Тебе наверняка не понравится то, что я скажу, и все-таки… - Лил легонько стукнула Тэнси по лбу.
– Ох!
–
– Я часто слышала о том, что цвет кожи не имеет значения. Так вот, обычно так говорят белые. Поверь мне, Лил, во многих странах отношения между представителями разных рас - по-прежнему большая проблема.
– Знаешь, что я тебе отвечу? Отношения между людьми - вообще большая проблема.
– Так зачем их еще больше осложнять?
– Потому что любовь - это так здорово! Тэнси, у тебя ведь еще не было серьезных отношений с мужчинами.
– Неправда. С Томасом мы прожили больше года.
– Вы нравились друг другу, вы желали друг друга. Наконец, вы занимались одним делом… но все это не совсем то, Тэнси. Вы никогда не относились друг к другу как к своей второй половинке. Я-то знаю, что это такое: жить с симпатичным парнем, который тебе очень нравится, но никогда не будет для тебя тем единственным, который… Когда-то таким единственным для меня был Купер, но он, как пишут в романах, разбил мое сердце. И все же лучше жить с разбитым сердцем, чем совсем не знать такой любви.
– Может быть, и так. Но своя теория есть не только у тебя. Моя теория гласит, что ты так и не смогла изжить свое чувство к Куперу Салливану.
– Это правда.
Тэнси вскинула руки к вискам:
– И как ты с этим справляешься?
– Пока лишь пытаюсь справиться… Все поменялось в тот ужасный день, когда убили пуму. Купер принес мне курицу с клецками… А еще он поцеловал меня. Тут даже не щекотание в груди, Тэнси. Это поток, который захлестывает меня с головой. Я не знаю, что будет с нами дальше… Допустим, я лягу с ним в постель. Поможет мне это преодолеть поток и выбраться наконец на твердую землю или я просто пойду ко дну? Пока что приходится теряться в догадках.
Лилиан поставила на стол чашку и слабо улыбнулась:
– Знаешь, он меня просто с ума сводит.
– Итак, ты страдаешь из-за мужчины, который разбил тебе сердце. А я страдаю из-за недотепы-фермера с дурацкой ухмылкой.
– И это при том, что мы с тобой умные женщины.
– Да, мы умные женщины, - кивнула Тэнси и добавила: - Даже если мы полные дуры.
Купер снова и снова пускал по кругу молодую кобылу, с которой занимался всю зиму. Лошадка была крепкой и добродушной, а еще на редкость ленивой. Будь ее воля, она бы с удовольствием дремала большую часть дня в стойле или на пастбище. Двигаться кобыла не любила и делала это лишь в тех случаях, когда была уверена, что отвертеться не удастся.
Она не кусалась и не брыкалась, а протянутое ей яблоко съедала очень деликатно.
«Такая лошадь, - в который раз говорил сам себе Салливан, - будет хорошо ладить с детьми».
Поразмыслив, он назвал ее Маленькой Сестричкой.
Туристов на исходе зимы было мало, так что он в основном работал по хозяйству и обустраивал свой новый дом.
И думал о Лилиан.
У нее- то дел было по горло. Он узнавал об этом то от ее родителей, то от Фарли, то от Галла.
Как- то раз Лил даже заезжала к ним на ферму -вернуть его бабушке лоток из-под курицы с клецками, однако сделала это в тот самый день, когда Купера дома не было. Интересно, случайно или знала заранее?