Черные псы пустыни
Шрифт:
— Значит, не рассматриваешь такой вариант?
Лагассар пожала плечами.
— Нашу армию не сломить.
— Но если канпурамцы проникнут через холмы? — Кишар указал на русло Тигра и протянул линию до Дагонора. — Там ни пикетов, ни разведки. Нас могут застать врасплох.
Лагассар всмотрелась в путь, обозначенный пальцем Кишара.
— Не пробраться им там, — неуверенно проворчала она.
— Я был на холмах. Не столь они непроходимы, как мы воображаем. Ночной маршбросок — и враг уже у храма.
— Что предлагаешь?
—
Лагассар прищурилась и кивнула.
— Даже если и проку от них не будет, то вреда и подавно.
— Назначь быстроногих.
— С рассветом вышлю.
— Хорошо. — Кишар посмотрел на руки Лагассар. Костяшки левого кулака разбиты, на правой кисти — свежий шрам. Ногти изгрызены до основания. — Еще одна возможность. Они могут разделить силы, половину направить через холмы, половину в долину.
— Даже черноголовые не настолько глупы.
— То есть?
— Разделить армию? Да они и часа не выстоят.
— Ты думаешь? Но наши силы тоже разделены.
Лагассар нахмурилась. Она смотрела на карту так, как будто по пергаменту шагали крохотные, как муравьи, воины.
— Ну… Можно атаковать с двух сторон.
— Но у них численный перевес.
— А что ты предлагаешь?
— Уничтожить преимущество перевеса.
Кишар указал на место, где высокие холмы стояли по обе стороны сужающейся к Дагонору долины. Здесь нифилимы часто проводили учения.
Лагассар смотрела на карту с сомнением.
— Слишком близко к храму.
— Да, риск есть, — признал Кишар. — Но и преимущества очевидны.
— Тогда расположим боевые группы здесь и здесь, — Лагассар указала пальцем на окраины холмов, — и атаковать будем с двух направлений. Если действовать быстро, черноголовые даже не успеют сообразить, в чем дело, как мы расколем их строй.
Кишар удивился и обрадовался сообразительности собеседницы. Лагассар в еще большей степени воин, чем сама Симха. Выносливый боец, она, как оказалось, способна быстро продумывать хитрые тактические ходы. Конечно, она предпочитала видеть врага в открытом поле, но приходилось учитывать сложившуюся ситуацию.
— Рад, что ты согласна. Значит, организуешь оборону в соответствии с планом.
— А что будем делать, если часть войска пройдет через холмы?
Кишар ухмыльнулся:
— Раз уж мы в долине, то людей будет достаточно при любом развитии событий.
Оба помолчали. Изображение местности часто подсказывало Кишару хитроумные идеи, но сейчас карты безмолвствовали. Если и можно было еще что-то из них почерпнуть, то Кишар этого не видел.
Они еще смотрели в пергамент, когда дверь из святилища Анта-Кане со скрипом приоткрылась, и оттуда вышла девушка с длинными черными волосами. В руках поднос, на запястье висит ведро. На щеке след пощечины. Закрыв за собой дверь, она заглянула в ведро для отходов в углу, проверяя, не следует ли вынести и его.
— Погоди, — приказала Лагассар.
Девушка замерла перед дверью.
— Подойди.
Лагассар повернула рабыню к огню. Кишар заметил, что руки ее дрожат, но, скорее, от страха, чем от тяжелой ноши. Сложения девушка была весьма приятного.
— Это что у тебя, на щеке? — спросила Лагассар.
— Большой… гневается. — Она покосилась на дверь в святилище.
— Чем ты его рассердила?
— Рассердила?
— За что он ударил тебя?
— Я смотрела. — Рабыня покраснела так, что след пощечины потерялся на фоне румянца.
— Смотрела… Куда? — Лагассар ткнула пальцем в след пощечины. Девушка вздрогнула, но не отшатнулась. Кишару ее поведение понравилось.
— Он… — Она колебалась, подыскивая верное слово, чтобы не разозлить эту белую госпожу еще больше. — Большой мылся, — выпалила она.
Кишар усмехнулся. Девушка как раз в том возрасте, когда молодежь присматривается друг к другу во время мытья. Все юноши и девушки, нифилимы тоже. Ничего в этом страшного нет, разумеется, если объект интереса не Анта-Кане.
Лагассар хмурилась.
— Сколько лет она здесь, а языка высших так и не усвоила. — Она сгребла в горсть черные волосы девушки. — Как сажа. И кожа… — Лагассар передернула плечами. — Она больше похожа на животное, чем на человека.
— Оставь ее в покое, — спокойно произнес Кишар. — У нее свои дела.
Лагассар выпустила волосы рабыни и отвернулась.
Девушка не двигалась. Она перевела взгляд с Лагассар на Кишара, очевидно, ожидая новых распоряжений.
— Иди, — проворчала Лагассар, не поворачивая головы. — Слышала, что сказал капитан?
Кишар проследил, как рабыня проскользнула в дверь, открыв ее локтем.
Оказавшись снаружи, девушка заторопилась к складу. Возле кучи шлака она остановилась и выплеснула туда содержимое ведра Анта-Кане. Ночь темная, но она могла бы найти дорогу с завязанными глазами. Не меньше пяти раз за день, а то и больше, пробегала она туда и обратно. Она обречена метаться по этой тропе всю жизнь, а может быть, и дольше. Ночью, в тесном бараке, зажатая между телами товарищей по несчастью, она представляла, как дух ее носится над Дагонором с ведрами отбросов и испражнений.
Она должна была еще вымыть ведро, поднос и все, что было на подносе, но решила отложить все дела до рассвета. Успеет вымыть до того, как придет пора подавать Анта-Кане его завтрак и снова выносить ведро. Работы много. Если б не возможность вздремнуть в промежутках, она бы сошла с ума.
Девушка заспешила к бараку. Если повезет, ее ждет целых четыре часа сна!
— Готова? — спросил стражник от двери.
Она кивнула.
— Быстро ты, — пробормотал он, медленно поднимаясь, чтобы пропустить ее внутрь.