Черный лебедь. Романы
Шрифт:
«Круглоголовые» толпились перед ним в нерешительности. Схватка продолжалась всего несколько минут, и уже пятеро из них лежали бездыханными на земле, а шестой был выведен из строя. Что-то ужасающее было в облике Рыцаря Таверны, и они не решались возобновить свои попытки.
– Ну, господа, - не преминул поддразнить их Криспин.
– Сколько мне еще ждать удовольствия сразиться с вами?
В ответ ему летели ругательства, но «корноухие» продолжали оставаться в стороне, пока голос полковника Прайда не бросил их вперед. Они атаковали его внезапно, яростно, всем отрядом, так что он вынужден был отступить. Он продолжал наносить удары, но они были уже не опасны. Они изменили тактику, уворачиваясь от его лезвия, осторожно продвигаясь вперед, заставляя его отступать все дальше и дальше.
Под конец Криспин разгадал их тактику и предпринял тщетную попытку удержать свои позиции. Его отступление замедлилось, но все же это было отступление.
Когда он наконец достиг лестницы, Криспин понял, что если ом сделает еще хоть один шаг назад, это будет концом для него. И все же он продолжал отступать, несмотря на героические усилия продвинуться вперед, пока справа от него не образовалось свободное пространство, достаточное для того, чтобы человек, вооруженный мечом, мог атаковать его с фланга. Дважды один из противников пытался сделать это, и дважды смертоносное лезвие отгоняло его прочь. Но на третий раз его противнику удалось прорваться вперед, его место занял другой, и Криспин очутился теперь лицом к лицу с тремя нападающими.
Он понял, что конец близок. Внезапно тот, кто атаковал его с фланга, стремительно бросился вперед и прижал его руку, сжимающую меч. Прежде, чем он успел стряхнуть нападавшего, двое других вцепились в его левую руку.
Он боролся из последних сил, но его держали крепко. Трижды они валили его на землю, и трижды он поднимался снова, стряхивая их с себя, как бык стряхивает собак. Но они были быстрее, и он снова упал на землю. Им на помощь подоспели другие, и Рыцарь Таверны уже был не в силах подняться.
– Разоружите собаку!
– крикнул Прайд.
– Разоружите и свяжите его по рукам и ногам!
– Господа, можете этого не делать, - задыхаясь ответил Криспин, - Возьмите мой меч. Я отдаю себя в ваши руки.
6. ДРУЗЬЯ ПО НЕСЧАСТЬЮ
«Круглоголовые» тащили Криспина по улицам Ворчестера, и хотя Геллиард не был неженкой - он был солдатом, рожденным в латах - его сердце сжималось от боли при виде ужасов, которые творились в городе.
Город был похож на бойню, и все канавы были залиты кровью. Поражение роялистов было теперь полным, и кровожадные фанатики Кромвеля рыскали по городским улицам, стараясь превзойти друг друга в жестокости и насилии. Они врывались в дома и грабили все подряд, а их обитатели - оказывающие и не оказывающие сопротивление, вооруженные и безоружные, мужчины, женщины, дети - все были безжалостно преданы мечу. Сам воздух Ворчестера, казалось, был насыщен запахом крови и гари.
При виде этого ужасающего зрелища Криспин на время позабыл о своих собственных горестях, не чувствуя даже ударов тупыми концами копий, с помощью которых пуритане подгоняли его вперед.
Наконец они пришли в незнакомый Криспину квартал города и остановились перед огромным домом. Его двери были распахнуты, и через порог в обе стороны струился бесконечный поток солдат и офицеров.
На короткое время охрана замешкалась в большом просторном зале, но затем победители грубо втолкнули Криспина в одну из смежных комнат. В ней лицом к вошедшим находился мужчина среднего роста, одетый в боевые доспехи. У него был непропорционально большой нос и красное лицо. Мужчина стоял с непокрытой головой, а его шишак лежал на столе в двух шагах от него. Он поднял глаза на вошедших, и на мгновение его взгляд задержался на высоком худощавом пленнике, который смело смотрел на него.
– Кого мы имеем честь лицезреть?
– спросил он наконец.
– Человека, чья вина слишком тяжела, чтобы позволить ему умереть простой смертью солдата, мой лорд, - ответил Прайд.
– Ты лжешь, проклятый изменник!
– воскликнул Криспин.
– Расскажи мастеру Кромвелю, - он уже догадался, кто стоит перед ним, - как я в одиночку сдерживал натиск вашего отряда и был взят в плен только после того, как зарубил семерых из вас. Расскажи ему об этом, мастер распевать псалмы, и пусть он решит, лжешь ты или говоришь правду. Расскажи ему также, что ты, который...
Его прервал бесстрастный голос:
– Спокойно, господа. Укротите ваш гнев. Теперь, полковник, послушаем ваш рассказ.
Полковник Прайд начал длинно и путанно излагать, как этот безбожный негодяй помешал его отряду захватить молодого Чарльза и способствовал его бегству. Он также обвинил Криспина в смерти своего сына и четырех других храбрых рыцарей церкви и попросил Кромвеля отдать негодяя в его руки с тем, чтобы он поступил с ним, как тот того заслуживает.
Лорд-Генерал не заставил себя ждать с ответом.
– Это уже второй пленник, которого приводят ко мне за последние десять минут с подобным обвинением, - произнес он.
– Первым был молодой глупец, который отдал Чарльзу Стюарту своего коня у ворот Святого Мартина, Но сам он не успел скрыться, и его схватили.
– Так король сумел спастись?
– воскликнул Криспин.
– Благословенное небо!
Кромвель посмотрел на него отсутствующим взором.
– У вас будет прекрасная возможность поблагодарить Господа лично, - пробормотал он мрачно.
– Что же касается этого молодого Стюарта, то ему далеко не уйти. Великий Господь, даровавший нам победу в сегодняшнем сражении, не допустит, чтобы великий грешник Стюарт избежал заслуженного наказания, и отдаст его в наши руки. За ваше участие в бегстве короля вы, сэр, заплатите своей жизнью. На рассвете вас повесят вместе с молодым бунтовщиком, который отдал королю своего коня у ворот Святого Мартина.
– По крайней мере я буду висеть в хорошей компании, кем бы он ни был!
– сказал Криспин весело.
– И за это, сэр, позвольте мне выразить вам мою сердечную благодарность.
– Вы проведете зту ночь вместе, - продолжал Кромвель, не обращая внимания на слова Криспина, - и я думаю, вы сможете использовать это время, как вам заблагорассудится. Все. Уведите его.
– Но, мой лорд!
– воскликнул Прайд, делая шаг вперед.
– Что еще?
Криспин улавливал отдельные обрывки фраз, которые Прайд нашептывал Кромвелю, полковник о чем-то просил. Кромвель покачал своей большой головой.
– Это не очевидно. Я не могу дать своего согласия на это. Пусть его смерть будет для вас утешением. Я скорблю с вами о вашей утрате, но на то она и война. Пусть вас согревает мысль о том, что ваш сын пал за правое святое дело во имя Господа нашего. Помните, полковник Прайд, что Авраам ни секунды не колебался, принося своего сына в жертву Господу. Прощайте!
Лицо полковника перекосилось от бессильной ярости, и он на мгновение задержал свой взгляд на прямой и неподвижной фигуре Рыцаря Таверны, который продолжал стоять с независимым видом посредине комнаты. Затем, всем своим видом выражая недовольство, он нехотя удалился, и Криспина вывели из комнаты.