Чертушки из сербской глубинки
Шрифт:
– Анат.
– Серьезно? Это не сербское имя!
– Ее зовут Анат, – тупо повторила Гордана, глядя на свои стоптанные башмаки.
– Ладно, Анат так Анат. Этот дом принадлежит ей?
– Да.
– Она сушит какие-нибудь травы?
– Да, сейчас принесу.
– У меня сохранилось немного зверобоя и чабреца, но этого недостаточно для лечебного снадобья. За гербарий-то не влетит тебе?
– Не знаю. Спасите Давида и Павле, – бесцветным тоном уронила Гордана.
Магистр Луп разбирался не только в ядах. В свое время мать заставляла его заучивать травники и справочники по медицине. Поставив на огонь джезву, колдун нашел в своем гримуаре
– Когда жар снизится, натру их барсучьим жиром. А пока прокапаю пацанам носы вот этой гадостью. Надеюсь, ты сумеешь быстро унять их плач.
Мальчики разревелись от ужасного жжения в носоглотке. Пока Гордана нежно утешала и кутала их, Луп изучал аномалии в ее ауре. Неужели эта суетливая пигалица – наследница ведьмы? Бесов она не видит и не слышит, но в доме всего четыре живых души. Выходит, Анат, передала свою силу племяннице… и в то же время не передала! Разве такое возможно? Может, лесная колдунья находится в некоем пограничном состоянии?
Варево закипало. Помешав его, Луп попросил проверить свою шевелюру на вшей. Гордана вспыхнула от смущения.
– Делай, что велят. И натаскай мне воды. Пусть хоть какие-то мечты исполнятся. Будешь хорошей девочкой, разрешу и тебе воспользоваться последним куском мыла с моей Родины. Чуешь, чем пахнет? Горьким миндалем. И моя страна в переводе с древнего языка называется Миндальным королевством.
– Какое сказочное название! И аромат приятный. Я принесу воды, а вы присмотрите за Павле и Давидом?
Синильный кивнул головой. Гордана повернула к двери, потом резко обернулась.
– Неужели вы решитесь переночевать в доме тети? Или вы не знаете о ведьме?
– Как ты думаешь, кто я сам? Твоя тетка задолжала мне за лечение. Я поселюсь под ее крышей, чтобы она не забывала, что долг платежом красен.
Такой ответ огорошил девушку. Теперь ей точно влетит от усопшей ведьмы за то, что впустила в дом ушлого чужака. Что же делать? А ничего не поделаешь, положение безвыходное. Лишь бы братья выжили, а она любую взбучку выдержит!
Пока Гордана ходила за водой, Синильный огляделся. В горнице висел портрет полной блондинки в турецком платье и тюрбане. В серебряном семисвечнике горели свечи, которые разожгла Гордана, чтобы «доктор» не портил глаза. Обычно дети сидели при лучине, а менора украшала спальню Анат, где Луп приметил себе мягкое место для ночлега. «Крутая бабенка, не побоялась синагогу ограбить» – усмехнулся колдун.
Вальяжно прогуливаясь по комнате, он подошел к больным детям. Седой и угрюмый дух деловито расселся на груди одного из близнецов и похищал у него дыхание. Задыхаясь, ребенок зашелся в приступе мучительного кашля. Магистр Луп ткнул нечисть магическим жезлом в мохнатую попку. Бес злобно выругался и скрылся за шкафом. Бубушик воззвал к благоразумию хозяина: «Они угрожают нам, босс. Может, не будет топтаться на чужой территории?». «Спокойно, дружок, где наша не пропадало» – подумал Луп, поджигая пучок полыни. – Гордане по наследству досталось могучее войско. Как прибрать его к рукам, а? Рыжая дурочка даже не видит своих помощников. Почему лесные кудесники не завладели армией бесов, зная, что наследница – зашуганная девчонка, в магии ни бельмеса?
– Возможно, просто выжидают, пока детишки сгинут. А потом придут в дом с осиновым колом и насадят на него полумертвую Анат, дабы завладеть ее знаниями, солдатиками и золотишком, – предположил компаньон. Луп провел обряд, обеспечивающий мальчишкам защиту от атак астральной швали. Напоил остывшим зельем.
От ужина Луп отказался, зато потребовал горячей воды. Пока она грелась, Гордана поборола стеснительность и осмотрела его волосы. Вшей в них пока не завелось. Нашелся и медный таз. Краснея от стыда, девушка отводила глаза от голого мужчины, чьи понятия о приличиях оставались загадкой. Может, их вообще не было. После мытья густая черная грива заблестела, благоухая, как ликер амаретто. Закутавшись в полотенце, Луп с удовольствием причесывался щеткой с кабаньей щетиной.
– Могу я узнать ваше имя? – осмелилась на вопрос Гордана.
– Меня зовут Луп, Люпус, как тех серых братишек, что завывают в чащи стылой, – заявил колдун. – Перейдем на «ты»?
– Какое странное имя.
– Ничуть, малышка. Когда клиентки рассказывали моей матушке о кознях мужиков, она криво улыбалась и бормотала по латыни: «Penis vaginae lupus est». Взяла из любимой присказки слово Lupus и дала мне имя. Что голову-то ломать?
– А что означает эта поговорка? – спросила Гордана. Луп пожал плечами, давая понять, что сам не в курсе, хотя часть рецептурных прописей в его книге была написана на латыни.
– Братья спокойно заснули. Я так благодарна вам… тебе.
– Возможно, дело не только в болезни. Сопляки для демонов – корм. Из них посасывают жизненную энергию. А ты видела себя в зеркало, детка? У тебя под глазами черные круги, будто ты несколько ночей не спала. И эта худоба…
– Мне снится страшный кошмар. Почти каждую ночь меня преследует видение, – передернуло Гордану. Даже говорить об этом тяжело.
– Где твоя тетка?
– В подполе лежит она, – отрешенно уронила девица. – Не жива и не мертва…
– Вот как? – вытянулось лицо у Лупа. – Лягу в ее кровать, а потом поглядим.
Тщательно обнюхав перину и стеганое одеяло, колдун пришел к выводу, что старая упырица не успела испачкать постель трупными выделениями. Подушку и оберег он достал из рюкзака. Луп поставил на тумбочку алебастровый гекатейон * и зажег перед ним свечу. Приказав зевающему Бубушику стоять на часах, мужчина погрузился в сон.
Убедившись, что братьям не стало хуже, Гордана переоделась ко сну. Опустившись на колени, она воздала хвалу Господу и своей маме, которая представлялась ей ангелом, за нежданное появление лекаря. Девушка сомневалась, что лесные колдуны помогут. У них много разнообразных снадобий, но они не дали ей лекарства, ограничились обещанием проведать малышей. От умершей матери у Горданы остались только серебряные цепочка и крестик, которые она берегла, как зеницу ока. Когда ей становилось страшно, лишь в этой реликвии она находила успокоение.
К трем часам ночи в подполе пробудилась ведьма. Она не считала гостеприимство добродетелью. Первым делом Анат решила воздать мелкой дряни за самоуправство, а потом расправиться со смельчаком, который так опрометчиво решил прилечь на ее койку.
*Гекатейон – изображение трех женщин вокруг столба, символизирующее богиню магии Гекату.
Тетушка Анат
Лекарь проснулся от грохота и сдавленного визга в гостиной. Он спихнул с кровати Бубушика, который так утомился, что и ухом не повел, продолжая сипло похрапывать.