Четверо с базарной площади
Шрифт:
Решил, что долго засиживаться на одной и той же скамейке нельзя, и целых полдня изучал окрестности Дролиного дома, наблюдая при этом за каждым прохожим, которые появлялись на Степной довольно редко. В ворота дома № 8 за все время не вошел ни один человек.
Генка сделал большой круг через пустырь в обход участка дома.
Попасть к Дроле можно было с улицы и со стороны огорода, через дверцу в заборе (правда, такие дверцы имелись почти в каждом дворе). Генка решил учесть этот вход на будущее.
Еще он отметил
Да, подозрения Генкины остались, но они ничем пока не были подтверждены…
Над крышей Дролиного дома скоро заголубел дымок, ворота и калитка закрылись, как бы давая этим понять, что уходить Дроля не собирается, а гости к нему не являлись…
Обо всем этом Генка подробно рассказал на триумвирате в бывшем монастыре.
Утаил он от своих друзей лишь одно: то, что белый, с небольшим садом, с резными наличниками на окнах и деревянной, точно кружева, резьбой по кромке зеленой крыши дом Тоси Беловой находится в каких-нибудь полутора кварталах от дома Дроли. И Генка, чтобы не примелькаться дошколятам на Степной, время от времени заглядывал на Калужскую улицу, что шла ближе к центру, параллельно Степной.
Здесь ему тоже не повезло. Впрочем, если бы Калужской он уделил хоть сотую часть того внимания, что уделял Степной, возможно, его набеги сюда оказались бы и не напрасными.
Некоторые итоги. Дальнейшее распределение обязанностей
Итоги были малоутешительными.
Один Слива неожиданно для Генки и Фата ухватился за какую-то нитку.
Но людей по кличкам Купец и Толстый они не знали, их еще предстояло найти. Среди завсегдатаев базара таковых не было.
Фат упустил мужика в болотных сапогах.
Генка узнал кличку и местожительство своего подопечного, но в дальнейшем его поведении ничего подозрительного не обнаружил, а кроме того, и сам начал сомневаться в прежней своей догадке…
Круг людей, которые могли быть (а могли и не быть) причастны к убийству, расширился, а результатов пока ни на грош.
— Не этот бы милиционер… — продолжал злиться Фат.
— А может, зря мы — за Дролей? — глубокомысленно спросил Генку Слива.
Генка промолчал. У него не было доказательств. Все, что он мог привести в свое оправдание, основывалось на расплывчатом «показалось»: «показалось тогда…», «показалось потом…»
— Все равно Дроля знает щербатого! — вступился за Генку Фат. — Я здесь тыщу лет — на базаре. И про карты эти мать говорила: когда надо щербатому — у него дамы пиковой вовсе нет на табурете!
Генка и Слива не поверили. Но Слива спорить не стал, а Генке спорить было невыгодно.
—
Итоги сводились к следующему.
Мужик в болотных сапогах. Личность не установлена. Но знаком со щербатым и Арсеньичем. Вдобавок сразу от базара он направился по дороге к выселкам, где живут Дроля и Банник. Возможно, он заметил Фата.
Щербатый парень. Базарный постоялец. Игрок. Знает Арсеньича, Дролю, мужика в болотных сапогах, Купца и Толстого. Отношения между ними неизвестны.
Арсеньич. Как и щербатый, знает всех, кроме Банника. Хотя возможно, что оба знают и его.
Дроля. Знает щербатого. Генка считает, что он заглянул к полковнику (но это под вопросом).
Купец. Им, кроме щербатого и Арсеньича, может быть каждый из перечисленных выше. Но скорей всего — какая-то новая, еще неизвестная личность.
Толстый. То же самое.
Банник. Исчез недели три назад. Где находится — вопрос.
Кесый. Известен от пяток до макушки. Но следить за ним труднее, чем за любым взрослым, потому что он сразу обратит на это внимание.
Итак: восемь человек. Из них до следующего базара один Дроля мог быть взят под наблюдение.
Генка покрутил свою кепку.
— Вот это да…
— Я буду искать мужика, — сказал Фат.
— В Дролином доме два выхода, — сказал Генка, — надо следить вдвоем.
— А я? — сразу выставился из-под челки Слива.
— Ты будешь искать щербатого. Так и запишем… — Генка записал. — Вы теперь вроде знакомых. Если и столкнешься с ним — ничего страшного. Рубль давай сюда. Это в общую казну. У кого карманы дома не проверяют?
— Я спрячу. — Фат взял рубль себе. — А как же с мужиком? Пусть гуляет?
— Мужик, если приметил тебя, увидит опять — будет еще хуже. Понял? А нам надо убедиться насчет Дроли… — Генка опять яростно крутнул кепку. — Ну, вот: то я вроде сомневаюсь, а то прям — стоит у меня перед глазами это окно! Понимаешь?
— Ладно, — сказал Фат. — Дроля тоже шишка… Лично я убежден.
Распределив таким образом обязанности и основав рублем, заработанным Сливой, казну, на полчаса разошлись.
Потом Слива отправился путешествовать по городу со строгим наказом глядеть во все глаза и подолгу «не зевать на афиши», а Генка с наступлением сумерек повел Фата к дому Дроли.
Луны не было, и, как только потухла узенькая полоска зари на горизонте, быстро загустела темнота.
Все это время друзья выжидали на почтительном расстоянии от дома № 8.
Распрощались уже в совершеннейшей темноте.
Фат через пустырь по тропинке между усадьбами пробрался в соседний с Дролиным огород и лег прямо на влажную землю за жердяным забором. Сырость первое время не чувствовалась, но чуть позже пришлось то сидеть на корточках, отогреваясь, то опять ложиться, когда немели ноги.