Четвертая пуля [Похищение. Четвертая пуля. Пусть проигравший плачет]
Шрифт:
Потом достал, наконец, пистолет из правого кармана, навел наугад дуло и нажал курок. Боек тихо щелкнул. Вернье вспомнил, что оружие не заряжено — этого требовал Клид. Он хотел закричать. Апперкот достал подбородок, оторвал его от земли и бросил на стену. Казалось, голова расколется. Он соскользнул на землю и растянулся поперек тротуара.
Бертье склонился над бездыханным телом. Лицо Вернье было подобно месиву, и снег впитывал кровь, текущую изо рта, разбитой переносицы и множества других ран.
II
Взвизгнув тормозами, такси остановилось. Клид протянул шоферу деньги, выпрыгнул из машины и устремился в вестибюль.
Лифт, естественно, стоял на верхнем этаже. Клид не стал ждать его прихода и бегом поднялся по лестнице. Вера была на лестничной площадке. Она едва держалась на ногах. Клид обнял ее за плечи и повел в бюро. В комнате чувствовался запах лекарств. Доктор, должно быть, использовал всю гамму антисептиков. Детектив рухнул в кресло.
Вера купила бутылку «вуври» и приготовила несколько сэндвичей. Он взял один, налил в стакан вина и молча начал есть.
«Вера — просто чудо», — подумал он…
Она машинально поигрывала ножом для бумаг, глядя прямо перед собой.
Клид съел второй сэндвич и закурил. Теперь он чувствовал себя гораздо лучше. Он сумел поспать около часа в последнем поезде на Париж в 22 часа 05 минут. Этой сиесты хватило для восстановления сил.
В такси он ни на миг не переставал думать о Вернье. Когда Вера сказала, что с тем произошло какое-то несчастье, он сразу понял, что речь идет не о несчастном случае. Он не выспрашивал деталей из-за Винсена, предпочитая не ввязывать комиссара в это дело. Он сам предъявит счет убийце.
Его глаза встретились с глазами Веры. Он нежно улыбнулся. Она, казалось, была на грани обморока. Ее ресницы хлопали, как крылья пойманной птицы.
— Это ужасно, месье Клид, — с трудом произнесла Вера.
Голос ее звучал глухо, она с трудом держала себя в руках, чтобы не расплакаться.
Клид вдруг услышал собственный голос:
— Вы хотите сказать, что он?..
Уточнить он не осмелился. Она отрицательно покачала головой.
— Доктор сказал, что у него есть шанс выкарабкаться. Доктор Батю.
Это был личный врач Клида. Необычный человек, бесконечно преданный. Клид чувствовал, что Веру необходимо подбодрить.
— Вернье выкарабкается, — кивнул он. — Он что-нибудь сказал?
— Нет, — покачала головой Вера. — Какой-то бред, бессвязные слова. «Зели… зеленая машина… он пьян… надоело, надоело…». И еще «Зели!» — несколько раз. Он бредил. Доктор сказал, что у него черепная травма, что это самое опасное. Еще он сказал, что большая потеря крови.
Клид стряхнул пепел с сигареты.
— Как он вернулся сюда?
Вера неопределенно пожала плечами.
— Я не знаю. Какой-то человек проезжал по улице Ранелаг, увидел его лежащим на тротуаре, в снегу, перед домом 53. Остановился, думал, что имеет дело с пьяницей. Когда увидел его голову, хотел просто уехать. В этот момент Вернье пришел в сознание и назвал адрес агентства. Он и привез его сюда.
— Назвал он себя?
— Не захотел, — ответила Вера. — Сказал, что не хотел бы иметь дело с полицией. Но я записала номер его машины, взглянув в окно, когда он вышел. Записка на столе.
— Прекрасно, Вера. Это может помочь, никогда не знаешь, что пригодится.
Какое-то время он молча курил. Это Жюльетта Дравиль. Пусть приготовится платить по счету, Клид чувствовал, что будет жесток. Он хладнокровно поставит последнюю точку. Конечно, это некрасиво, но она сама так захотела.
Он вернулся к происшествию с Вернье.
— Что у него за травмы?
— Доктор Батю сказал, что его вначале оглушили ударом кулака. Потом, как полагает, ударили еще чем-то тяжелым. Но он не может утверждать достоверно — слишком много крови вокруг раны.
Клид выпустил большой клуб дыма.
— Хорошо. Клер что-нибудь принес?
— Немного, я думаю. Он приходил час назад. И был взбешен, когда узнал, что произошло. Сказал, что будет ждать всю ночь, если понадобится.
Клид выбросил сигарету и поднялся.
— Отлично, Вера, благодарю вас. Сейчас вы можете вернуться домой. Возьмите такси и устройте себе день отдыха.
Вера перестала крутить нож и тоже поднялась.
— Не относитесь ко мне как к маленькой девочке, месье Клид, из-за того, что я плакала о бедном Вернье. Я вам клянусь, что выдержу столько, сколько понадобится.
Клид мягко улыбнулся, покачал головой.
— Не в этом дело, Вера, — сказал он твердо. — Я знаю, что могу рассчитывать на вас. Только я слишком долго загружал вас работой и хочу, чтобы вы немного отдохнули. Мне еще понадобится ваша помощь.
Вера медленно застегнула манто, достала зеркало из сумочки и быстро привела себя в порядок.
Клид подошел, едва она закончила. Заметив в ее взгляде что-то странное, открыл рот, словно собираясь что-то сказать, но ничего не произнес. Он отвернулся и вздохнул. И Вера поняла, что он только что подумал о Вернье. Глубокие складки залегли в уголках его рта. Он положил ей руку на плечо и слегка подтолкнул к двери.
— Это мерзкое дело, — сказал он наконец, глухо и решительно. — Вернье — первая неудача. Я думаю, что будут и другие…
Он открыл дверь, вышел на площадку и вызвал лифт. Они молча ждали, пока кабина поднялась на этаж. Вера вошла внутрь. Клид крепко пожал ей руку. Она грустно улыбнулась.
— Доброго вечера, месье, — сказала она, отнимая Руку.
— Спокойной ночи, Вера, — ответил Клид. — Обещайте как следует отдохнуть.
Он толкнул дверь.
— Примите немного гарденала. Это поможет заснуть.