Четвертая пуля [Похищение. Четвертая пуля. Пусть проигравший плачет]
Шрифт:
Лифт пошел вниз. Клиду захотелось еще раз услышать утомленный и серьезный голос Веры. Он наклонился в пролет. Она смотрела на него, в глазах блестели слезы. Когда ее уже не стало видно, Клид крикнул:
— Если у вас будет свободная минута после обеда, сходите к Вернье и скажите ему, что я сделаю все необходимое. Это его порадует.
Он так и остался стоять, словно прислушиваясь. Она же спрашивала себя, что может порадовать Вернье и будет ли он в состоянии услышать ее слова.
III
Клер,
— Ты что-нибудь узнал, чего не знают они? — спросил он.
Клер поправил подушку, немного помедлил, будто размышлял над ответом. Потом улегся вновь. Диван был очень удобен. Он находил диван лучшим предметом обстановки в бюро Клида. Стиль ампир вообще-то ему не нравился. Он понимал, что для современного детектива это не предел мечтаний. Но Клид любил солидную и роскошную мебель, некогда стоявшую в рабочем кабинете одного из вельмож Наполеона.
— Консьержка дала мне кое-какую информацию, когда я заходил к ней с Вернье, — ответил он наконец, разгоняя дым рукой.
— Например? — терпеливо спросил Клид.
Клер невольно привстал. Ему нравилось потянуть время, зная, что Клид спешит.
— Это было не слишком приятно, знаешь ли. Она так болтлива, так манерничала, прежде чем начала говорить, — все, естественно, между нами, — что хозяйство ведется из рук вон плохо, что супруги иногда ссорятся, но это со слов горничной, ибо она никогда не подслушивает под дверью; он — отвратительный тип, а она — святая женщина, «потому что нужно быть святой, чтобы сносить жизнь, которую он ей устроил».
Затем она принялась рассказывать о том, что он приводил по ночам к себе женщин. Всегда разных. Друзья их оставили из-за мерзкого характера, деспотизма, вспыльчивости, даже жестокости. Остался лишь некий Бертье, приходивший время от времени, но чаще, когда Дравиль отсутствовал. А также одна дама, давняя подруга, Клодетта Жема, артистка. Ты знаешь кто это? Та, что с успехом сыграла Соломею в «Седьмой ночи».
Нет, Клид не знал. Он набрасывал портрет Веры на листке блокнота, где она записала номер автомобиля, водитель которого пришел на помощь Вернье. Спокойно закончив рисунок, отодвинул его. Конечно, это была она, с ее грустной улыбкой, погасшей перед уходом.
— Кто этот Бертье? — спросил он, не переставая смотреть на рисунок. — Твоя болтунья осыпала его, наверное, цветами. Это любовник Жюльетты, не так ли? Ромео осенней поры…
Клер раздавил сигарету в пепельнице, стоявшей на ковре, под рукой.
— Действительно, я подумал о том же. Бравая женщина говорила о нем, как ты выражаешься, с большой теплотой.
Едва заметная ухмылка Клида больше смахивала на волчий оскал. Жена, муж, любовник.
— Да, — продолжил Клер, — она описала его внешность. Коренастый, здоровый, как шкаф. К несчастью, бедняга…
Клид подумал о хромом, замеченном Роз-Мари.
— К несчастью, — перебил он, — бедняга хромает.
Клер не удивился: Клид всегда уже знает добрую половину того, что ему собираются сообщить. Он попал в точку.
— Да, он хромает. Но не так, как все. Он, по словам консьержки, хромает на особый манер. Что вполне возможно. Я лично знал стольких хромых! И в большинстве своем у них хватало прыти по всякой части. Те еще были ходоки!
Клид восхищенно смотрел на него. Клер лгал с удивительным апломбом. Он никогда в жизни не обращал внимания на походку хромых, но всегда нужно иметь свое мнение…
— Сравнения часто ошибочны, старина. Потому-то утверждают, что Талейран, «чертов хромец», принадлежал к тому исключению, что ты описал. Между тем мы знаем, что щепетильностью он не страдал, и тем не менее, все же опустился до устранения своими руками нескольких людей.
Клид добился своего. Клер одним махом слетел с дивана.
— Ну? Ты думаешь, это Бертье?..
Его глаза оживленно блестели. Клид жестом успокоил его.
— Не спеши. Я ничего не думаю. Я знаю только, что видели хромого, выходящего из номера Дравиля перед тем, как нашли труп. Шпики гонятся за ним с того момента, как Винсен получил эти сведения. Твое дело их опередить.
Клер проворчал для проформы.
— Ты не можешь дать немного вздремнуть? Видишь же, в каком я плачевном состоянии.
Клид прошелся по бюро и остановился перед Клером.
У него не было больше желания шутить. Шанс представился раньше, чем он предполагал, его надо использовать.
— У меня нет выбора, — холодно сказал он, даже не взглянув на Клера. — Бертье мог покинуть Париж с Жюльеттой сразу после того, как разделался с Вернье, как ты знаешь. «Зеленая», о которой малыш говорил в бреду, — это его машина, я уверен.
Клер взял пальто и шляпу.
— Найди такси и отправляйся в «Фе руж», бульвар Госпиталь, рядом с Аустерлицким вокзалом. Там небольшой гараж. Моя машина там, ты возьмешь ее у заправщика. Вот карточка. Оттуда отправляйся к Итальянской заставе. Через нее они должны выехать из Парижа, там ты будешь их ждать, думаю, долго это делать не придется. Зайди в комиссариат.
Тачка наверняка роскошная, что-нибудь из больших американских машин, и в ней будет цыпочка, каких можно встретить на любом перекрестке. Из-за сегодняшнего движения оставь их в покое. Если получится, пристройся в хвосте и утром позвони мне. Если тамошние шпики ничего не видели, поинтересуйся на других выездах. Это не сногсшибательное дело, я знаю, но оно может быть прибыльным. Понял?
— Понял. И если я найду Бертье, что тогда?
— Срочно свяжись со мной. Мне с хромым нужно свести счеты.