Четыре королевы
Шрифт:
Он назначил отплытие на май, немного позже Пасхи, но раньше в сложившихся обстоятельствах поспеть не мог, хотя и понимал, что нужно торопиться. К апрелю Гуго де Ламарш начал забрасывать Генриха письмами, побуждая поторопиться и привезти с собой побольше денег; с войной все в порядке, насчет солдат можно не беспокоиться, у Гуго уже все готово, вот только средств недостаточно. «Можно было подумать, что король Англии — какой-нибудь банкир, меняла или торгаш, а не государь, военачальник и благородный предводитель рыцарства», — презрительно фыркал Матвей Парижский.
Элеонора была на шестом месяце третьей беременности, однако решительно пожелала отправиться в Гасконь вместе с супругом. Ричард тоже собрался, хотя и с намного меньшим энтузиазмом. Генрих и Элеонора считали брак графа Корнуэлльского с Санчей настолько необходимым условием его сотрудничества, что предпочли воспользоваться не военными а дипломатическими доблестями савойского дядюшки Пьера и направили его в Прованс раньше срока, в апреле, чтобы детально обсудить предстоящий брак.
Английские войска отплыли из Портсмута 9 мая и 13 мая высадились в Руайяне, на землях Гаскони. Там к ним присоединились
59
Официальные документы составлялись на латыни, и в них было принято обращение на «ты» между равными или высшего к низшему. (Прим. перев.).
К несчастью для Генриха и Элеоноры, на самом деле война уже закончилась.
Получив от Альфонса де Пуатье призыв о помощи, Людовик и Бланка действовали быстро. Дело было изложено собранию французских баронов, известных своей преданностью короне, которые — неудивительно! — постановили, что граф де Ламарш и его жена ведут себя плохо, и официально отрешили их от владения всеми фьефами. Людовику не нужно было, как Генриху, выпрашивать у баронов деньги для финансирования военного предприятия. Королевская казна была полна — за последние годы в нее обильно вливались средства от конфискованного инквизицией в Лангедоке имущества еретиков. Таким образом, к апрелю Людовик собрал в Пуату большое войско. В мае он уже глубоко вторгся на вражескую территорию. Число соратников Гуго уменьшилось, и воодушевление мятежников угасло еще до того, как Генрих пересек Ла-Манш.
Не зная об этом, Генрих отправил Элеонору, бывшую на сносях, в Бордо, где ей предстояло родить, а сам с войском пошел на Тайбур [60] в южной части Пуату, рассчитывая встретиться здесь с Гуго де Ламаршем 23 июля 1242 года. Но Людовик уже был там: ворота города были открыты неким предателем. Английские войска были столь малочисленны, что Генриху угрожала опасность стать заложником. Он гневно напустился на Гуго де Ламарша, обвиняя графа в обмане: «Когда мы еще находились в Англии, ты многократно обещал нам, присылая гонцов, и заверял нас письменно, что приготовишь, когда понадобится, такое количество войска, чтобы мы могли, не опасаясь ничего, пойти на короля французского, и просил нас побеспокоиться лишь о деньгах!»Гуго в ответ напомнил, что письма отправлял не он, а Изабелла, мать Генриха.
60
Тайбур или Тайлсбург (Taillebourg) — замок, контролировавший мост через реку Шаранту, единственный стратегически важный проход между Пуату и городом Сент, принадлежавшим Лузиньяну, на севере и Аквитанией на юге. В 1134 году в этом замке провели свою первую брачную ночь дед нашего короля Людовик VII и его жена Элеонора Аквитанская, так что место это было связано с семейными преданиями французских королей. У Людовика IX имелось около 30 000 рыцарей и пехотинцев. Захватив примерно за полтора месяца несколько замков и городков на территории Пуату, он пошел на Сент и занял по дороге Тайбур. К 19 июня 1242 года туда же подошла английская армия. Противники два дня стояли на берегах реки, разделенные мостом, а 21 июня произошла схватка, которая завершилась тем, что французские рыцари перешли в атаку и отогнали противника в Сент. Там 23 июня произошло решающее сражение, и соединенное войско англичан и сеньоров Пуатье потерпело окончательное поражение. Битва под Тайбуром означала крушение всех надежд графа Тулузского на восстановление своей независимости. Для Англии и Франции же она стала предзнаменованием Столетней войны. (Прим. перев.).
Спас Генриха от плена и уплаты выкупа не кто иной, как Ричард. Граф Корнуэлльский узнал среди стоящих лагерем на другом берегу реки французских баронов тех, кого он совсем недавно спас, находясь в крестовом походе. По иронии судьбы они вернулись по домам, чтобы почти сразу же пойти воевать против него. Ричард опустил меч, демонстрируя свой нейтралитет, и, перейдя мост, вступил в переговоры, прося о милосердии. Французские рыцари, помня, что, если б не граф Корнуэлльский, они до сих пор гнили бы в арабских тюрьмах, согласились отпустить Генриха при условии, чтобы он уходил как можно скорее, пока об этом не узнал Людовик. («Когда известие дошло до короля французского, он едва мог поверить этому», — писал Матвей Парижский.) Генрих не мешкал. Английское войско отступило с такой поспешностью, что оставило все снаряжение, провизию и утварь. Генрих отблагодарил Ричарда, пожаловав ему все герцогство Гасконь.
Гуго собрался с силами еще один, последний раз, и присоединился к Генриху в Сенте (Saintes), к югу от Тайбура. В то же время Симон де Монфор также явился к Генриху. Он отправился в Святую Землю вскоре после Ричарда, где и оставался, пока из Англии не пришел вызов: король нуждался в его содействии в Пуату. Он с готовностью предложил королю помощь, но не бесплатно: пусть Генрих простит долг в две тысячи марок, которые Симон не сумел вернуть Томасу Савойскому. Время для сделки было выбрано удачно, Генрих сразу принял это условие. Таким образом король и его зять примирились. Они вступили в бой с противником, и Симон де Монфор отличился в схватке. Но одолеть французов в этих обстоятельствах смог
Изабелла, проявляя прежний норов, попыталась отравить Бланку, Людовика и Маргариту, подослав своих поваров во вражеский лагерь, но интригу раскрыли, а злосчастных поваров немедленно казнили. Тогда она попыталась покончить с собой, но ее удержали верные слуги; выздоровев, она яростно обругала их. В конце концов ей пришлось покориться, и 26 июля они с Гуго и двумя самыми младшими детьми сдались, униженно склонив головы, Людовику и Бланке. Они должны были опуститься на колени, при этом Гуго не сдержал слез.
Гуго потерял право на все замки и земли, которые взяли французы, и ему приказали поклониться Альфонсу де Пуатье. Изабелла, сломленная и впавшая в немилость у мужа, удалилась в монастырь Фонтевро [61] , где когда-то провела последние годы своей жизни знаменитая Элеонора Аквитанская. «Даже там, в потаенной келье, в монашеском платье, она не была в полной безопасности, ибо многие среди французов, равно как и жителей Пуатье, преследовали ее с неутолимой ненавистью, говоря, что ее следовало бы называть не Изабель, а порочной Иезавелью, за то, что она посеяла семя многих преступлений».В Фонтевро она и умерла в 1246 году.
61
Фонтевро — древнее аббатство, основанное в 1101 году, после Первого крестового похода, бретонским отшельником Робером д’Арбрисеслем ( d’Arbrissel), которому папа Урбан поручил проповедовать крестовый поход на землях Анжу. Благодаря щедрости графов Анжуйских Арбриссель смог приступить к постройке двух монастырей, женского и мужского, которые он посвятил Деве Марии, чтобы увековечить воплощенное в ее образе духовное материнство. Именно поэтому аббатством всегда управляли аббатисы, которые не подчинялись никому, кроме папы римского и короля Франции. Все они (на протяжении истории их было 36) принадлежали к высшей знати.
Славу и богатство обители обеспечили короли Англии, которые происходили из рода графов Анжуйских. Генрих II Плантагенет стал королем Англии в 1154 году; его тетка Матильда была аббатисой Фонтевро, и он завещал похоронить себя в главной церкви этого аббатства. Это произошло в 1189 году. Элеонора Аквитанская, которая вышла замуж за Генриха II после развода с Людовиком VII, на старости лет удалилась в эту обитель и там прожила до смерти (не принимая сапа). Спустя 15 лет (1204) она была похоронена рядом с мужем. Ричард Львиное Сердце, их сын, будучи ранен в апреле 1199 года при осаде Шалю, велел перенести себя в Фонтевро, где умер и был погребен возле своего отца. Всего в трансепте этой церкви захоронены 8 государей и принцев Англии, а также урны с прахом Иоанна Безземельного и его третьей жены Изабеллы Ангулемской. Вместе с Генрихом и Элеонорой похоронена была также их дочь Жанна, четвертая жена графа Раймонда VI Тулузского, и Раймонд VII, их сын. В настоящее время Фонтевро — крупнейший исторический памятник, туристический объект и культурный центр. (Прим. перев.).
Покорность графа и графини де Ламарш означала поражение мятежников; к августу все было кончено. Генриху пришлось пуститься в бегство до Гаскони, а Людовик со своим войском шел за ним по пятам. Только разразившаяся среди французов эпидемия лихорадки и дизентерии избавила Генриха от опасности того, что Людовик сходу захватит Гасконь в дополнение к Пуату. Заболел и сам король Франции, после чего войско возвратилось в пределы его владений.
Поражение супруга Элеоноры в этой войне создало угрозу также и для нее самой. Город Бордо, где она 25 июня родила дочь, названную Беатрис, располагался на северной границе Гаскони. Гасконские бароны, хотя официально и считались союзниками Англии, опасались вторжения французов и не выказали охоты защитить королеву. Несколько городов в Гаскони перешли на сторону французов уже после того, как Людовик отступил, а королева Англии, будучи еще слаба, могла стать легкой добычей для тех, кто угрожал переметнуться на другую сторону. «Они не проявили милости ни к вам [Генриху], когда вы спасались от предательства и преследования короля французского, ни к королеве в тягости, и когда она лежала больная в Ла-Реоли [62] и когда рожала в Бордо», — позднее напомнил Генриху Симон де Монфор.
62
Ла-Реоль (La Reole) — небольшой городок (ок. 5000 жителей) на территории Аквитании, на правом берегу р. Жиронды примерно в 50 км от Бордо. Он вырос вокруг монастыря, основанного в VIII веке, а в XI веке принявшего устав бенедиктинцев (Regula),откуда и происходит название городка. В Средние века Ла-Реоль была королевским городом, вторым по значению в этой области после Бордо. На холме над городом еще стоит на прежнем месте замок, где лежала больная Элеонора. Судя по виду старых стен и отдельных построек, рожать в этом замке действительно было неуютно: он невелик, мрачен, и внутри, наверное, было очень холодно. (Прим. перев.).
Так или иначе, но Генриху, Ричарду, Симону де Монфору и уцелевшим английским отрядам все-таки удалось присоединиться к Элеоноре в Бордо. Генрих попытался связаться с графом Тулузским, но победы Людовика обеспечили французам приток пополнения, и король Франции направил ту часть войска, которую не затронула болезнь, воевать с Раймондом VII. Победа вновь досталась французам, и 20 октября Раймонд VII запросил мира.
Генрих был вынужден договариваться с Людовиком; в апреле 1243 года между Англией и Францией было заключено формальное перемирие на пять лет. Область Пуату полностью перешла к французам, как и несколько городов Гаскони. «Все, что завоевал король Франции в этом походе, досталось ему», —так выразился Матвей Парижский об этом договоре. Кроме того, Генриха вынудили ежегодно выплачивать Людовику тысячу фунтов, пока не истечет срок перемирия.