Чистилище. Книга 1. Вирус
Шрифт:
Со временем Лантаров убедился, что Вероника вообще была любопытным персонажем в компании – она умела произвести неизгладимое впечатление на кого угодно. Ее игра на всевозможных струнах человеческого восприятия позволяла решать почти любые производственные задачи. Как-то раз до него дошли слухи, как ловко Вероника спасла готовую к разрыву сделку. Одна из крупных акул в море украинского бизнеса весьма неудачно выводила на рынок свой новый продукт – эффект работы «Стелс-Инфо» за три месяца не сдвинул ситуацию с места. На переговорах Вероника прямо предложила сменить название продукта, предоставив на выбор несколько вариантов. Руководство заказчика колебалось лишь до того момента, пока она не высказалась в резковатой манере: «Неужели вы полагаете, что Свиной остров в Карибском море привлекал бы туристов, не будь он переименован в Парадиз?» Аргумент сработал, и вместо прекращения работы со «Стелс-Инфо» немедленно был подписан новый, еще более емкий контракт. Лантаров был свидетелем острой перепалки во
Лежа на казенной больничной койке, потеряв четкую связь со временем и пространством, Лантаров переосмысливал действительность, анализируя ее. Тогда он был всего лишь несмышленым бандерлогом, завороженным гипнотической силой внушения, укрощенный манипуляциями колдуньи, которую он с каждым днем желал все больше и больше. Впоследствии он ужасался немыслимой бесхитростности ее намеков, но тогда… Она всегда создавала искру невообразимого соблазна в момент окончания их коротких рабочих встреч, и этот десерт из ее рук или уст стал как бы демонстрацией будущей награды. Лантаров помнил, как Вероника чарующим движением тонкого ухоженного пальчика в кабинете поглаживала перед его глазами стеклянную талию песочных часов, – она смотрела в этот момент ему прямо в глаза, а ее слегка подкрашенные уста произносили какие-то ненужные абстракции о работе. А однажды вдруг делано посмотрела на часы и возбужденно воскликнула: «О боже, Кирилл, мне же к шефу на пятнадцать часов!» После чего стала сосредоточенно прихорашиваться, словно не замечая его. Лантаров искоса наблюдал, как она подводит губки – ровно столько времени, сколько позволяли рамки приличий, и затем поспешно откланялся. Она только извинительно улыбнулась, как бы благодаря за понимание. Она будто говорила ему: «Видишь, какой разной я бываю. И ты можешь открыть во мне другую Веронику. Со временем… Если постараешься…»
Прошло пару месяцев, и Лантаров был готов поклясться, что он постепенно превращался в кроткого, тихого раба госпожи с голосом ангела и с сердцем демона. Чем ближе он подкрадывался к ней, тем больше боялся; но неизбывная, незыблемая, веками живущая в томительном ожидании мужская страсть толкала его вперед, навстречу опасной авантюре. Они, не сговариваясь, избегали оказываться рядом на глазах у других сотрудников компании. Но если корабль долго плывет по реке, он неизбежно, если только не сядет на мель, достигнет устья. Откуда путь ведет в открытое море. Устьем их реки оказалась корпоративная вечеринка по случаю успешного десятилетнего продвижения компании на отечественном рынке. Лантаров колебался в отношении своего участия и даже подумывал улизнуть от греха подальше.
Колебания молодого сотрудника улетучились в тот самый миг, когда его набрала по внутреннему телефону Вероника: «Но ты ведь не откажешься разделить с нами столик?» Она спросила непринужденно и в то же время как о чем-то разумеющемся, словно вопрос был уже давно решен. Положив трубку, Лантаров только поежился, как если бы близился главный экзамен – на аттестат зрелости…
Саму вечеринку Кирилл помнил плохо. За исключением нескольких невзначай сделанных открытий, которые показались ему примечательными. С самого начала ему показалось, что все пространство было заполнено какими-то экзальтирующе-эротическими ферментами, искусственно закачанными в пространство вместительного конференц-зала компании. Молодой сотрудник лишь смутно догадывался об истинной фактуре многослойного персонала «Стелс-Инфо», впервые увиденного в одном месте. Будущий магистр маркетинга диву давался: оказывается, женщин в компании едва ли не в три раза больше мужчин! Так вот почему Вероника усадила его подле себя на правах коллеги – ей, стремящейся блистать в любой обстановке, просто необходимо было декоративное окружение. Кроме того, так было меньше риска, что его, податливого и размякшего, уведет кто-то из потенциальных соперниц. В первый момент Кирилл разозлился. Но досада быстро улетучивалась, когда он увидел, сколь радостно женщины искрились в зале, совсем как разноцветные стеклышки в благодатных переливах солнечных лучей. Румяные, ароматные, упакованные подобно подарочным конфетам, почти все в вечерних платьях, женщины входили в зал с задором и вызовом. «Все совсем не так, как на работе, все слишком глупо, наигранно и вычурно. И зачем только я пришел сюда?» – думал Кирилл, незаметно исподлобья разглядывая расфуфыренную публику. И тут же почувствовал себя неуютно в слишком жарких зимних ботинках. Его поразила настойчивая мысль: может быть, такие дни как-то используются для изучения сотрудников и перераспределения влияния внутри компании, перетасовки персонала? Ведь и Вероника ему намекала, что корпоративная вечеринка – не просто какое-нибудь party, но весомое звено в логически выстроенной цепи всей жизни компании.
Но Вероника… В черном платье прямого покроя, скорее коротком, чем строгом, совершенно закрытом вверху, казавшаяся после строгих деловых костюмов воздушной и тонкой, она выглядела неподражаемо. И опять Лантарова поразили ее распущенные, достающие до середины спины, феерически сияющие и влекущие дивные волосы. Они были вовсе не рыжими, как он полагал прежде, а солнечно-золотыми. Но краем глаза он заметил, что далеко не только он один рассматривает сиятельную женщину: мужчины откровенно любовались ею, тогда как женщины глядели искоса со змеиными улыбками. Она же артистично гасила вожделение одних и неприязнь других. Непринужденно-невозмутимая манера держать себя и еще что-то неуловимо острое делали ее похожей на львицу, смелую, величественную и честолюбивую, упивающуюся свободой, незримой властью над окружающими мужчинами, отлично знающую себе цену.
Все вокруг острословили, демонстрировали светские уловки, щедро посылали во все стороны манящие флюиды. Дерзкая игра, чудный, совершенно неведомый Кириллу флирт на фоне якобы забытых должностей и статуса. Когда полилась нежная музыка, он незаметно для храбрости и снятия излишнего напряжения выпил приличную дозу коньяка. Уже через несколько мгновений волна сладостного тепла прошлась по телу и накрыла голову. Шум в помещении превратился в фон, а объект его вожделения будто бы отделился от общего марева и еще больше приблизился. Походя он заметил, что за столиком у них с Вероникой создалась феноменальная синхронность поз, хотя он нарочито поддерживал разговор с другими мужчинами и женщинами.
«Что происходит?» – задавал Кирилл себе вопрос. Может, он просто потихоньку сходит с ума? Ведь это немыслимо! Она – замужняя, самодостаточная, взрослая женщина, а он еще даже не сумел попробовать того, чем теперь она его неотступно манила и завлекала. Но он не может бесконечно оставаться аутсайдером, прозябая на обочине жизни! И у сегодняшнего вечера – в этом у него не было никакого сомнения – наверняка запланировано продолжение. Он горел, как раскаленная печь, так как не знал, как ему вести себя в том случае, если Вероника предпримет какой-нибудь шаг. В себе же он не находил ни капли смелости. Он снова выпил, как и все, по традиции чокнувшись бокалами. Краем глаза он заметил: Вероника тоже предпочитала коньяк и выпила изрядно, как для замужней дамы. Лантарову казалось забавным, что они даже не смотрели друг другу в глаза. Обмен информацией происходил как бы на клеточном уровне, вызывая неуемные вихри не подчиняющегося никаким командам волнения. Он точно знал, что с фатальной отрешенностью движется в половодье ее чувственности. Она взглянула ему в глаза лишь раз, когда вечеринка уже набирала необратимые обороты. «Я сейчас вернусь», – тихо молвила Вероника, едва прикоснувшись к нему рукой, и его точно пробило насквозь коротким мечом гладиатора. В глазах Вероники он прочитал рвущееся наружу желание и решимость. Океан, поверхности которого угрожает тайфун! Он задрожал всем телом, глядя в пустой бокал и не решаясь даже посмотреть ей вслед. Вот оно, настало!
Кирилл совсем не удивился, когда через несколько минут на его мобильном высветилось имя Вероники. «Нужна твоя помощь, я у себя в кабинете» – прочитал он, предусмотрительно опустив телефон под стол. На всякий случай Лантаров выждал пару минут – ожидание вызвало испарину на лбу и ладонях, как будто он канатом тянул секунду за секундой. Кирилл поднялся и тихо, точно крадучись между столиками, выплыл из зала.
Он успел отметить, что свет у дверей ее кабинета был предусмотрительно выключен. В этой части офиса было довольно тихо, только звуки музыки издалека возвещали о дурашливом празднике, придуманным неизвестно кем и неизвестно для какой цели.
Кирилл хотел постучать, но передумал и тихо открыл легко поддавшуюся дверь. Настольная лампа в глубине кабинета была укрыта каким-то тканевым капотом. Сам кабинет был довольно узким, и Вероника стояла как раз за дверью. Она ждала, она ждала его! Сердце Лантарова восторженно забилось, и он как можно тише затворил дверь.
– Тут находится райский филиал «Стелс-Инфо»? – Кирилл наконец попробовал пошутить.
– Тут… – радостно прошептала Вероника и с пугающей быстротой приблизилась своим телом к его трепещущему телу.
Остервенелые, жадные, похожие на укусы поцелуи и смешавшееся дыхание, привкус коньяка, шоколада и еще чего-то неведомого, горьковатого. Запах ее тела напоминал аромат мускусной дыни; невыносимое кольцо чувственного огня сотрясающим толчком ударило ему в голову, подняло цунами ощущений… Он будто проник внутрь вулкана, и пальцы столкнулись с горячей, стремительно пульсирующей лавой, а сам он начал шалеть от счастливой мысли, что вот-вот наступит долгожданный момент. Вдруг она издала обжигающий слух, неслыханно громкий, чувственно-животный звук, что-то между криком и стоном. Неискушенный любовник содрогнулся: их слышно в коридоре! Их точно слышно в коридоре! Сейчас раздастся подлый стук в дверь! В порыве мальчишеского испуга он закрыл ей рот свободной рукой, невольно прислушиваясь, нет ли шагов за дверями. Она же резко и решительно оторвала его руку и, приблизившись к его уху, исступленно зашептала: «Возьми меня, возьми меня!»