Чудо любви
Шрифт:
Лекси посмотрела на него и вздохнула. Возможно, он был прав. Нет, он, несомненно, был прав. Это она начала нелепый спор. И все из-за ужасной путаницы в мыслях, которую спровоцировала своими словами Дорис. Нужно было, несмотря ни на что, сохранять спокойствие.
– Мир, – наконец кивнула она. – Но с одним условием.
– С каким же?
– Мы поедем на вашей машине. Я сегодня пришла в библиотеку пешком.
– Отлично, – сказал он, радуясь заключенному миру. – Сейчас только найду ключи.
Они были еще не очень голодны, и Лекси привела Джереми в миленький продуктовый магазинчик, где они взяли коробку крекеров, две порции фруктового салата, несколько
– Ну так что вам хотелось бы посмотреть? – спросила Лекси, когда они снова сели в машину.
– Райкерс-Хилл. Ведь там есть дорога, ведущая на вершину?
Лекси кивнула:
– Да, есть, если это можно назвать дорогой. Раньше по ней возили лес с холма, а теперь туда забредают разве что охотники на оленей. Дорога очень неровная и каменистая, так что не знаю, захотите ли вы ехать туда на своей машине.
– Ничего страшного, – сказал Джереми. – Машину я взял напрокат. И к тому же я уже привык к вашим дорогам.
– Ну ладно, – пожала плечами Лекси. – Только не говорите потом, что я вас не предупреждала.
В молчании они выехали из города, миновали кладбище Седар-Крик и проехали по маленькому мосту. Дальше дорога тянулась между становившимися все гуще зарослями деревьев. Голубое небо постепенно скрылось за серыми тучами, заставившими Джереми вспомнить зимний полдень в Нью-Йорке. Время от времени в небе появлялись стаи скворцов, которые летели так слаженно, словно их связывали невидимые нити.
Лекси, ощутив неловкость от затянувшегося молчания, стала рассказывать обо всем, мимо чего они проезжали: о затеянных местными властями строительных проектах, но так и не доведенных до конца, о местной флоре, о кладбище Седар-Крик. По левую сторону вырисовывались неясные очертания холма. Окруженный тусклым светом, Райкерс-Хилл казался мрачным и таинственным.
Джереми помнил, что в прошлый раз, когда ехал по этой дороге, он повернул назад где-то тут. Как оказалось, он совсем немного не дотянул до дороги на холм. Подавшись вперед на сиденье, Лекси внимательно осмотрелась и сказала ему:
– Скоро будет поворот. Сбавьте скорость, чтобы не пропустить его.
Джереми поехал медленнее, а она продолжала сосредоточенно смотреть в окно. Кинув на нее быстрый взгляд, он заметил небольшую морщинку между ее слегка нахмуренными бровями.
– Так, так… а вот и поворот, – сказала Лекси, махнув рукой в сторону.
Да, она была права: едва ли это можно было назвать дорогой. Гравий, ухабы и рытвины – все было даже хуже, чем на подъезде к «Гринлифу». Машина тряслась и подпрыгивала, И Джереми вынужден был поехать еще медленнее.
– Райкерс-Хилл – собственность штата? – спросил он. Лекси кивнула:
– Да, штат купил эту землю у какой-то крупной лесопромышленной компании – вроде «Уэйерхаузер» или «Джорджиа пасифик». Точно не знаю – я была тогда совсем маленькой. Этот холм – историческое место, представляющее интерес для краеведения. Однако с тех пор, как его купили, он так и заброшен. Власти даже не разбили там парк.
Дорога сужалась, и кроны высоких сосен смыкались над ней. В то же время, по мере продвижения вверх, поверхность петлявшей зигзагом дороги становилась ровнее. По обе стороны от нее были видны охотничьи тропинки, шедшие в глубь зарослей.
Лес начал редеть, и вверху снова появилось небо. На вершине холма деревья были чахлые, поврежденные бурями и грозами. Многие оказались сломаны ветром и расколоты молниями, и примерно треть из них продолжали стоять, выдерживая натиск стихий. Когда дорога наконец перестала подниматься в гору и они поехали по ровной местности, Лекси сделала Джереми знак остановиться, и они вышли из машины.
Лекси шла, скрестив на груди руки. Здесь, на вершине холма, воздух казался гораздо холоднее, а ветер был резким и пронизывающим. Над холмом кружил краснохвостый сарыч. Облака тут уже не выглядели бесформенными, и можно было легко различить все изгибы и завитки причудливых фигур, проплывавших по небу. Сверху был виден весь город: крыши домов, прижавшихся друг к другу или разбросанных вдоль дорог, одна из которых вела к кладбищу Седар-Крик. Сразу за городом виднелась река, воды которой блестели, как расплавленное железо. Автомобильный мост и живописно возвышавшаяся за ним железнодорожная эстакада тоже были как на ладони. Присмотревшись внимательнее, Джереми разглядел казавшееся крохотным здание библиотеки и даже смог найти то место, где должна быть его гостиница, хотя ее домики затерялись среди их деревьев.
– Какой потрясающий вид, – сказал он наконец.
Лекси указала на одну из окраинных улиц города:
– Видите вон тот маленький домик? Тот, который стоит немного особняком, возле пруда? Вот там я и живу. А чуть дальше, неподалеку – видите? Это дом Дорис, где прошло все мое детство. Порой, когда была маленькой, я смотрела на этот холм и представляла, как было бы здорово увидеть отсюда весь город. – Джереми улыбнулся, и она продолжила: – Подростками, мы с друзьями иногда забирались на этот холм и могли сидеть здесь часами. Летом огни домов сверкают, как звезды. А светлячки!.. Их так много в июне, что кажется, будто в воздухе сияет огнями еще один город. Как ни странно, на этот холм редко кто приходит, хотя все знают, насколько здесь красиво. И мы с друзьями всегда считали это место своим. – Лекси замолчала, чувствуя, что ее охватило необъяснимое волнение. – И однажды мы тут попали в такую историю, – продолжила она. – Ожидалась сильная гроза, и мы с друзьями решили отправиться на холм, чтобы полюбоваться ею с самого верха. У одного из нас был пикап – огромная такая махина, которая могла проехать где угодно. На нем мы сюда и добрались. Нам ужасно хотелось посмотреть, как молнии будут прорезать небо прямо над нашими головами. Мы совсем не думали о том, что будем во время грозы находиться на самом опасном месте в округе. Когда засверкали молнии, мы сначала были в полном восторге. Молнии освещали небо яркими вспышками, и после каждой мы считали вслух, ожидая удара грома – ну, вы понимаете, чтобы узнать, как далеко была молния. Однако вскоре до нас дошло, что мы находимся в самом эпицентре грозы. Подул такой сильный ветер, что наша машина чуть не перевернулась, а дождь так хлестал, что ничего не было видно. А потом молнии стали ударять в окружавшие нас деревья, и их вершины, искрясь, разлетались в щепки. Земля под ногами дрожала.
Пока Лекси говорила, Джереми внимательно смотрел не нее. Она впервые рассказывала о себе, и он пытался представить, какой она была раньше, например, когда училась в школе. Кем она тогда была? Заводилой, лидером? Или наоборот – тихой, задумчивой девочкой, проводившей большую перемену в библиотеке? Но конечно, все это уже далеко в прошлом. Какое сейчас имело значение, какой Лекси была в школе? С тех пор она могла измениться. Но как бы то ни было, слушая ее, он не мог точно сказать, какая она сейчас.
– Могу представить, в каком вы были ужасе, – сказал Джереми. – А кстати, знаете, что температура молнии достигает пятидесяти тысяч градусов? – Он выразительно посмотрел на нее. – Это в десять раз выше температуры поверхности Солнца.
Лекси улыбнулась:
– Нет, этого я не знала. Но нам и так было страшно. Большего ужаса, чем тогда, мне в жизни не приходилось испытывать.
– Ну а что было дальше?
– Гроза закончилась, и, придя в себя, мы поехали домой. Все это время моя подруга Рейчел так сильно стискивала мою руку, что у меня на коже остались следы от ее ногтей.