Чудо любви
Шрифт:
Джереми направился к своему столику. К счастью, помощника шерифа Хоппера там уже не было, и Джереми с облегчением опустился на стул. Рейчел поставила перед ним тарелки.
– Надеюсь, вам понравится. Я сказала повару, чтобы он постарался, не каждый же день у нас бывают гости из Нью-Йорка… Подумать только – из самого Нью-Йорка! Я просто обожаю этот город!
– О, вы были в Нью-Йорке?
– Нет, если честно, то не была. Но всегда хотела. Там такая интересная, гламурная жизнь!
– Да, другого такого города нет во всем мире. Вы обязательно должны там побывать.
Рейчел улыбнулась и скромно потупила глазки:
– О, мистер Марш… вы меня приглашаете?
Джереми
– Считайте, что я поймала вас на слове, – прощебетала она. – Ну а пока вы у нас, я готова показать вам Бун-Крик. Так что когда надумаете идти смотреть на огни, обращайтесь – я с удовольствием стану вашим гидом. Я работаю обычно до трех, а потом всегда свободна.
– Спасибо, буду иметь это в виду, – пробормотал Джереми.
В течение следующих двадцати минут, пока он завтракал, Рейчел подходила к его столику по меньшей мере раз десять и, обворожительно улыбаясь, подливала ему кофе.
Джереми вышел из ресторана и направился к машине, пытаясь прийти в себя после завтрака, неожиданно оказавшегося столь беспокойным.
Помощник шерифа Хоппер. Мэр Геркин. Тулли. Рейчел. Джед.
С утра, на голодный желудок, да еще после бессонной ночи – это уж слишком! Джереми решил, что следующим утром будет пить кофе где-нибудь в другом месте. Хотя, конечно, еда в «Гербсе» отменная – намного лучше, чем он мог предположить. Дорис ничуть не преувеличила, рекламируя ему вчера свой ресторан: тут действительно все было самое свежее – вероятно, продукты доставлялись прямо с фермы. Однако даже ради всего этого он не хотел жертвовать утренним спокойствием. Лучше уж выпить кофе в другом месте. Но разумеется, только не на авто-заправке Тулли (если там вообще имелось кафе) – нет, только не у него: от этого болтуна потом точно полдня не отвяжешься.
Поймав себя на этой мысли, Джереми остановился, ошеломленный: он уже начинал думать как настоящий житель Бун-Крика!
Джереми встряхнул головой и, вытащив из кармана ключи, подошел к машине. По крайней мере он успешно прошел первое испытание – завтрак остался позади. Часы показывали почти девять. День едва начался.
Лекси выглянула в окно своего кабинета как раз в тот момент, когда Джереми Марш въезжал на парковку перед библиотекой. Джереми Марш… Мысли о нем не оставляли ее, и она никак не могла переключиться на дела.
Джереми вышел из машины, и Лекси заметила, что на этот раз он выглядел иначе. Вместо «траура» на нем была обычная одежда – очевидно, он решил одеться попроще, чтобы не слишком отличаться от местных жителей. Отчасти ему это удалось.
Лекси усмехнулась. Ну что ж, хватит прохлаждаться. Пора взяться и за работу. Она окинула решительным взглядом кабинет. Здесь повсюду были книги: они переполняли стоявшие вдоль стен книжные шкафы. Других предметов мебели в кабинете, за недостатком места, было мало: серый шкафчик для хранения документов, простой письменный стол, два стула (один – перед письменным столом, другой – в углу). Повсюду разложены кипы бумаг и папок: на столе, на подоконнике, на стуле в углу и даже на полу.
Работы было невпроворот. Лекси собиралась ознакомиться с издательскими каталогами, чтобы заказать для библиотеки новые книги, а к концу месяца составить смету расходов. Кроме того, она должна была найти ведущего для вечера встречи с друзьями библиотеки, намеченного на апрель, и подготовить здание к посещениям туристов, поскольку его в качестве одного из тех самых старинных домов включили в программу экскурсии по историческим местам.
Сегодня с самого утра работа у Лекси не шла. Она пыталась составить план, но мысли ее постоянно возвращались к Джереми Маршу. Она изо всех сил старалась не думать о нем, но слова Дорис настойчиво звучали в ушах, продолжая возбуждать ее любопытство.
Он кажется не таким, какой на самом деле…
Что это могло означать? Вчера вечером, когда Лекси стала расспрашивать об этом бабушку, та не захотела ей ничего объяснять и сменила тему разговора. Она больше ни слова не произнесла ни о личной жизни Лекси, ни о Джереми Марше. Они побеседовали о работе, о знакомых, о новом городском проекте экскурсий по историческим местам с посещением кладбища.
Дорис была председателем исторического общества, и там сейчас только об этом и говорили. Новый проект считался событием года, хотя собственно нового в нем было не так уж много. По сути, все было практически то же самое: четыре церкви, библиотека и десяток старинных домов, которые включались в программу экскурсии из года в год. Однако раньше посещение кладбища Седар-Крик не предусматривалось. Дорис долго распространялась на эту тему, но у Лекси в это время не выходили из головы ее загадочные слова о Джереми Марше.
Он кажется не таким, какой на самом деле…
А какой он на самом деле? Метросексуал? Сердцеед? Искатель мимолетных развлечений? Беспринципный журналистишика, способный сделать их город посмешищем в глазах всей страны? Охотник за сенсациями, привыкший идти напролом, не считаясь ни с чьими чувствами?
Но какое ей вообще до него дело? Этот человек пробудет здесь всего несколько дней, а потом уедет восвояси – и жизнь опять потечет по-прежнему. Дай-то Бог.
Этим утром до ушей Лекси дошли циркулирующие по городу слухи. В булочной, куда зашла, чтобы купить горячую сдобу, она услышала, как две женщины оживленно обсуждали приезд журналиста. Они радовались, что теперь, как им казалось, об их родном Бун-Крике узнают все и начнется новая жизнь – в город устремятся туристы, станет развиваться бизнес, откроются новые перспективы. Едва увидев Лекси, дамы засыпали ее вопросами о Джереми Марше и стали высказывать предположения о том, удастся ли журналисту выяснить причину появления огней на кладбище.
Одни жители города и в самом деле верили в сверхъестественную природу этих огней и искренне полагали, что таинственное свечение исходит от бродящих по кладбищу призраков. Другие же (и в первую очередь сам мэр Геркин) были убеждены: никакой мистики здесь нет и в помине. Однако это не означало, что мэр стремился открыть на это глаза всем. Он совершенно не хотел, чтобы какой-нибудь исследователь – или журналист вроде Джереми Марша – докопался до истины. Сохранение загадки кладбища, по его мнению, было выгодно городу, и мэр прилагал все усилия, чтобы тайна так и осталась тайной. А между тем знал он гораздо больше, чем был готов рассказать.