Чужая птица
Шрифт:
— Я подумаю, — пообещала Мария и подозвала официантку.
Юнатан уже успел выбежать за дверь, и когда Мария вышла на улицу, оплатив счет, он был далеко впереди. Рассказ Кристоффера поразил ее до глубины души. Поодаль в небо поднимались клубы дыма, а воздух над городом прорезал звук сирен. Марии пришлось пробежаться, чтобы догнать Юнатана. На улице Норрагатан в одном из приземистых старинных домиков пылало вовсю. Пожарные уже были на месте.
— Что здесь произошло? — спросил Юнатан кого-то из зевак.
— Они заразные. Их ребенок был в том футбольном лагере, и теперь наверняка вся семья заразилась
— Ушам своим не верю! — Вот теперь Мария действительно испугалась. — В этом доме живет Андрей, приятель Эмиля.
— Я — врач. Моя помощь нужна? — обратился Юнатан к одному из пожарных.
— Нет, лучше отойдите в сторону, чтобы мы могли проехать.
Мария с Юнатаном увидели, как мальчика и его родителей сажают в «скорую». Бедняги, должно быть, наглотались дыма.
— Чем теперь займемся? Вечер пошел вовсе не так, как я планировал, — произнес Юнатан, приобняв Марию и помогая ей протиснуться сквозь возмущенную толпу. — Какой-то кошмарный сон. Не верится, что все происходит наяву.
Они прошли мимо магазина, в котором были разбиты все витрины, а хозяин попытался закрыть зияющие дыры картоном. Асфальт перед магазином был усыпан осколками стекла.
— Да, будто кошмарный сон, хочется проснуться как можно быстрее. Неужели народ потерял остатки разума? Они с тем же успехом могли поджечь наш дом в Клинтехамне!
— И не говори. Только сегодня я общался с четырьмя врачами, каждому угрожали расправой, если он не выпишет рецепт на лекарство. Притом что их подпись все равно недействительна, пока правительство не установит очередность. А мне уже позвонили все родственники. Давно я не пользовался у них таким вниманием, как сейчас. Все хотят раздобыть тамивир. Господи, как я устал! Меня все злит! С удовольствием отделал бы твоего дружка, да как-то не пристало колотить тех, кто заведомо слабей.
— Не сердись, Юнатан. Мы с Кристоффером сто лет не виделись, вот я ему и обрадовалась.
— А вы с ним?..
— Спала ли я с Кристоффером? — расхохоталась Мария. — Это невозможно. Он любит всех женщин одинаково сильно. Абсолютно всех, понимаешь?
Юнатан с Марией побрели по узеньким переулкам в сторону Центральной площади. Хартман обещал дать знать, как освободится, чтобы забрать Марию и вместе поехать домой, но пока не звонил. Повсюду виднелись следы погромов. Разбитые витрины магазина, торгующего итальянскими деликатесами, и еще одной лавки, владелец которой был родом из Ирака. У него Мария не далее как вчера покупала оливки. Ей подумалось про Хрустальную ночь, отчего мурашки побежали по коже. Дождь наконец перестал, небо прояснилось, и яркий свет луны отражался в тысячах осколков. Юнатан с Марией обсуждали то, что видели, строили предположения насчет будущего, а потом разговор снова вернулся к птичьему гриппу и ситуации у Юнатана на работе.
— Самая острая проблема сейчас — найти персонал. Никто не хочет иметь дело с больными гриппом. Врачи и медсестры боятся заразиться и не выходят на работу. Правда, сегодня утром случилась трогательная история.
— Чудесно! Ей наверняка найдется работа в больнице. Ты ведь хотел со мной о чем-то поговорить, Юнатан. И не обижайся на Кристоффера, он так вживается в роль, что потом ему сложно из нее выйти. Ничего дурного он в виду не имел.
— Очевидно, у него комплекс по поводу собственного «червячка». Нет, ну какой нахальный тип! Ладно, пойдем где-нибудь перекусим, — предложил Юнатан, взглянув на часы.
Было начало двенадцатого. Они решили зайти и выпить кофе с шафрановым пирогом в «Погребке монаха». Зал оказался полупустым. Видимо, народ боится показать нос на улицу. Юнатан с Марией присели за столик на двоих у окна с видом на узкий переулок.
— Ты собирался мне что-то рассказать, — напомнила Мария, потягивая кальвадос. Отличное сочетание: яблочный бренди и пирог с шафраном, который подали со сливками и вареньем из шелковицы.
— Да, так вот: когда я стал изучать, каким образом распространялся вирус, я обратил внимание на одну интересную деталь. Все, кто ехал в том такси, заболели гриппом. Все, кроме Рейне Хаммара. Малин Берг, с которой он провел ночь, скончалась от вируса. Размышления о том, как Рейне смог избежать болезни, не давали мне покоя. У нас в больнице оставалась пробирка с его кровью, взятой для анализа. Я попросил лабораторию посмотреть, нет ли в его крови антител к вирусу. Уж и не знаю, почему я вдруг это заподозрил. Мысль, согласись, странная.
— Дай угадаю: анализ выявил наличие антител, верно? — Мария напряженно ожидала ответа.
— Верно, и очень хочется знать, как это могло выйти.
— Твоя версия? — спросила Мария, подавшись вперед.
Он быстро поцеловал ее в щеку и дерзко улыбнулся, когда она взглянула на него, сурово сдвинув бровь.
— Вариантов всего два: либо он уже переболел птичьим гриппом, либо был привит от него к тому моменту, как попал в такси с инфицированным водителем.
— Самое удивительное, что в крови торговца картинами тоже нашли антитела к вирусу. И как нам это расценивать?
Глава 35
В двадцать три минуты пятого утра Марию разбудил грохот на лестнице, будто что-то упало, а затем послышалась серия тихих ударов — стук лап по полу. Кот Хартманов. Она попыталась прогнать его, но кот назойливо мяукал и не уходил. Мария на ощупь нашла кота, отнесла его вниз и закрыла дверь в комнату. Вернувшись в постель, она задремала, и ей приснился сон про Эмиля. Она бегала по большому пустынному дому с бесконечно длинными коридорами и искала сына, но его нигде не было. Потом она вдруг увидела его тень в окне. Он махал рукой на прощание, будто уходил в школу или уходил в вечность… «Сегодня я встречусь с Себастианом», — улыбнулся он, и от этой улыбки ей захотелось плакать.