Цветик-2 . Обычные судьбы
Шрифт:
– Ну тебя и гоняли, ты дольше всех там был.
– Да, Хоревич напоследок оторвался, но сказал, что "отлично" заслуженное! Ща отдышусь и домой позвоню, там у мамки небось всё из рук валится. А батя больше её волнуется, но не показывает свою тревогу.
– Да, родаки у тебя замечательные!
– сказал Колька Сидоров, проживший с Минькой в одной комнате все пять лет, - мне здорово понравились. Ща такие нормальные редкость.
– Ну и батя у тебя, Авер, мозговитый, понятно, в кого ты такой.
Вот теперь Мишук в первую очередь набрал батю.
– Бать, все нормально, да, да - отлично! Да, спасибо, я вас тоже очень люблю, через недельку, думаю, буду дома.
– Мам, привет! Конечно, спасибо! Ну я же не Филюшка. Хорошо-хорошо, пока!
– Ну вот, теперь можно и отоспаться и пошляться! Мишуку предлагали пойти сразу в аспирантуру, но он очень вежливо отклонил такое предложение, мотивировав тем, что любит живое дело, и не видит себя ученым. Все эти полгода он прикидывал, просматривал варианты и склонялся к предложению Филина, хотелось попробовать свои силы на севере, да и родителям немного помочь: Настю побаловать, покупать Филюньке самые лучшие всякие краски-кисточки, бабе Рите помочь отремонтировать старый уже дом, родителям поменять машину. И была у него тайная мечта - найти в Польше могилку никогда не виданного двоюродного деда Филиппа, погибшего в 44 году.
Откуда-то он знал, что его обожаемый дед Панас этого ждет. Вот уже года полтора как написал письмо в Центральный архив Министерства обороны в Подольск с запросом, надеясь что ему ответят.
А на выпускном вечере его напрягла Вика Спиридонова, все эти годы пытавшаяся охмурить, завлечь, замороженного Аверченко. Он пару раз пытался объяснить ей, что не судьба им быть вместе, ну не цепляет она его нисколько. Вика на какое-то время успокаивалась, крутила романы с другими ребятами, говоря всем, что Аверу назло, Минька только пожимал плечами - авансов никаких не давая.
Ну не будешь же всем объяснять, что не трогает его ни капельки ни красота, ни все остальные достоинства девушки Вики. Девушка Вика изрядно приняв на грудь пошла, как говорится, ва-банк, попыталась затащить Миньку в какой-то закуток, но увы - не вышло. И тут из неё полилось много ненужных слов, размахивая руками, она громко орала, какой козлина Аверченко, что она угробила на него лучшие годы, что не будет ему счастья и прочее дерьмо. Мишук аккуратненько взял её за локоть и повел спотыкающуюся девицу к подружкам:
– Девочке надо пойти в кроватку, иначе конфуз точно случится. Отведите её, вон,
– Что, Аверченко, попал под горячую руку?
– ехидненько спросила вечная тень Спиридоновой, какая-то очень уж завистливая Егорова.
Мишук ухмыльнулся:
– Под пьяную, ты хотела сказать? Ну так, простительно, девушка в полном неадеквате, что уж на неё обижаться?
Выпускники до утра бродили по полюбившимся за пять лет местам, утром сидели на парапете Невы, восторженно встречая как-то лениво выползающее после сна солнышко, долго прощались с местными однокурсниками - в общем, погуляли. Через день Мишук уезжал из Питера, было какое-то двойственное чувство: с одной стороны прирос сердцем к этому прекрасному городу, но вот зимы промозглые - бррр. А дома ждали дипломированного специалиста с огромным нетерпением.
Филюнька, издалека увидевший братика, летел к нему как на крыльях:
– Минечка! Минечка! Я так по тебе скучал, я тебя так ждал!
– повиснув на шее братика, захлебывался от восторга ребенок.
– Минечка, а мама с Настькой твои любимые пирожки пекут, а папа вино охлаждает, - сдал всех сразу мальчишка.
– Минечка, а я тебе чего нарисоваал, секрет.
Вот так и ввалились в дом - Минька с большой сумкой в одной руке и повисший на другой руке Филюня.
Саша подождал, пока его девочки нацелуются и наобнимаются с сыном, а потом крепко обнял его, Мишук тоже обнял своего батю и на несколько минут замер - так уютно и надежно было в отцовских обьятиях.
– Сын, горжусь тобой!
– Бать, восемьдесят процентов чего я добился - твоя заслуга!
– Так, мужики, хорош обниматься. Айда за стол, - шумнула баба Рита.
Только подняли рюмки за диплом, ввалились Петька и Гешка со всеми домочадцами, пришла и Зоя Петровна, застолье случилось шумное и веселое. Вспоминали Минькины проделки, но сошлись во мнении, что сестричка его обошла по части хулиганства во много раз. Последними пришли Стоядиновичи, опять было много смеха, Стоядинович и Валя тоже помнили Миньку совсем небольшого.
Прозвонился крестный - Бабуров, сказал, что утром будет у них, очень соскучился по крестнику, и ждет не дождется когда его увидит. Дрюня за эти годы дорос до начальника автотранспортного предприятия, немного пополнел, но был все такой же шустрый и резкий, и все так же нежно и глубоко любил свою центровую подругу и её семью.
Минька малость взгрустнул:
– Бать, как же деда не хватает, вот бы он сейчас "як гвоздь программы быв."