Цветик-2 . Обычные судьбы
Шрифт:
.
– Ладно, я к деду пошел, прихорашивайся .
– Насть, не мельтеши и не дергайся, ты уменя обалденно красивая, никуда твой Леха не денется! Иди, смой свой боевой раскрас лучше, а то какая-то чужая девица вместо тебя получается.
Настя послушалась, смыла весь макияж, слегка подкрасила ресницы и нанесла блеск на губы:
– Минь, как?
– Клёво!
Лешка повез их в небольшое уютное кафе в небольшом переулочке, где-то на Чистых прудах. Ненавязчивое обслуживание,негромкая музыка все располагало к отдыху. И был чудный вечер, зажавшаяся вначале Настька потихоньку начала приходить в себя.
Когда на небольшом возвышении появились три музыканта - гитара, скрипка и аккордеон, и полилась нежная мелодия, Лешка утащил Настюшку танцевать, и эти двое пропали для всего мира. Они не разговаривали, просто танцевали, не отводя друг от друга глаз, и не существовало больше ни кого... Настя как будто парила над землей в бережных объятиях Леши, и не надо было никаких слов - все за них говорили глаза...
И до Веруньки наконец-то дошло, что пропал их Лёшка, зная его как облупленного, она поняла, что их братик полностью покорен Настей.
– Ох, Минь, я так рада за Лешку, он для нас с сестричкой всегда был не только старший брат, много больше, и мама и папа, мы с опаской ждали, кого он выберет. Боялись, честно, что не дай Бог, обожжется, а сейчас мне прям прыгать хочется от радости. Он у нас такой... такой, деда вот его называет "мой невозможный внук", а мы любим до безумия.
Даже музыканты, видя что эта красивая пара явно влюбленные, старались играть негромкие плавные мелодии, а когда скрипач хрипло негромким голосом запел:'Я тебя никому не отдам', на площадке остались только Леха с Настей, танцующие друг для друга, не замечающие никого вокруг...
Мишук искренне порадовался за них, у него стало так тепло в душе - его Настька нашла своего Авера, это его Алюня ещё где-то в огромном мире ходит... И он с легкостью отпустил её с Лешкой погулять по вечерней Москве, зная, что сестричке ничего не грозит с таким надежным человеком. 'Надежный человек', не отпуская руки Насти-Настеньки-Асеньки, устроил ей чудный вечер. Сначала -прогулка на катерочке по Москва-реке, затем Воробьевы горы, потом, под утро, поехали в Коломенское...
Вот там Настя зависла - в едва намечавшемся рассвете постепенно, как на фотобумаге, проявляющиеся купола храмов вызывали даже не восторг, а что-то запредельное. Она смотрела на эту красоту, замерев, казалось - не дыша и прижав руки к груди. А Лёха любовался этой чистой девочкой, Асенькой, мысленно он по-другому её уже и не называл.
– Настюш, я тебя уморил наверное, солнышко уже проснулось, а ты ещё и не спала!
– Что ты, Лёша?
– очнулась Настька.
– Я не подберу слов, это чудо-чудное, увидеть такой рассвет и в таком месте!! Спасибище тебе огромное!!
Обычно все, слушавшие его, смеялись, и никто не замечал едва заметной горечи, скользившей в его словах. Вот и сейчас он, посмеиваясь, рассказывал уже про Макса и Аришку и вдруг заметил, что его девочка дрожит.
– Настя, ты замерзла, вот я дурак, - он торопливо поднялся, - заморозил тебя своими баснями. Что?
– он вгляделся в её опущенные плечи и закрытое руками лицо, - я тебя чем-то обидел?
Она помотала головой, не поднимая её:
– Нннет!
Он присел на корточки возле неё, осторожно развел её руки и онемел: его девочка плакала.
– Что? Настенька, что случилось?
– Он резко поднялся и привлек её к себе.
– Что я плохого сделал?
– Нет, нет, все хорошо, - сквозь слезы проговорила она, - я, просто, дура набитая. Рассказываю тебе про родителей. Про всё... а ты... А ты...
– она судорожно всхлипнула и, подняв глаза на него, проговорила: - Лешенька, как же ты это все выдержал? Ведь совсем малышом был? Меньше нашего Филюньки!
– Но я же ничего плохого тебе не говорил?
– растерялся битый-перебитый жизнью Козырев.
– А то я не поняла? Лешенька, я...
– она опять заплакала, - какой же ты...
Лешка бережно-бережно, как драгоценную статуэтку, обнял её и, уткнувшись носом ей в макушку, сказал: -Асенька!! Девочка моя долгожданная!! Я ведь тебя никуда не отпущу и не отдам никому, я ...
– И никуда я от тебя не денусь, - пробурчала ему в ключицу Настька.
Леха поднял её зареванное личико и аккуратно, едва касаясь стал вытирать мокрое лицо:
– Асенька, я понимаю, что один день - это слишком мало, но четко знаю, ты моя единственная половинка во всей вселенной!
Он нежно и тихонько поцеловал её зареванные глаза, щёки, краешек губ и, вздохнув, сказал:
– Милая, я так боюсь тебя чем-то огорчить... может, поедем уже?
– Леш, - Настька робко обняла его за шею, - давай ещё постоим вот так, с тобой так тепло, как с нашим папкой!!
Заметив, что он улыбается, заторопилась:
– Просто я... мы с Минькой давно уже для себя решили, что нашими избранниками должны стать такие же, как наши родители, ну, не совсем конечно, но близко. И...
– она выдохнула, - я выбрала уже...тебя... вот!!