Далия. Проклятая мечтой

Гром Александра

Небо усеяно рваными темно-серыми облаками. За которым из них спрятался местный спутник, сразу и не скажешь — он усердно делает свое дело, стараясь пробиться сквозь всю эту массу, высвечивая контуры облаков, чуть ли не до самого горизонта. Никакого намека на рассвет. Выходит, сейчас часов семь.

Вдоволь полюбовавшись на небосвод, возвращаюсь к брошенному на полу коврику. Приступим!

Возвратившись в спальню через пятнадцать минут, я застаю эльфа в той же позе, только

глаза у него теперь открыты.

— Доброе утро! Надеюсь, это не я… тебя разбудила?

Ответной реакции не вызывают ни мое бодрое пожелание, ни заминка, связанная с подбором правильного местоимения. Эмиль продолжает молча смотреть на меня.

— Ты же не против, если в ванную я пойду первой?

Нет, он не против. Только вербально со мной общаться все еще не желает. Мужчина подтягивает одеяло и накрывается им с головой. Очаровательно! И это гроза всего эльфийского мира, которому без малого восемьсот лет!

До ванной я иду с широкой улыбкой на лице, только что не хихикая.

Вторая за сегодняшнее утро встреча с Эмилемза начинается с его признания:

— Я проспал.

Мужчина сидит на краю кровати, упершись локтями в колени. Пальцы он запустил в волосы, от чего те топорщатся в разные стороны. Приходится подавлять очередной приступ неуемного веселья и с подобающей интонацией интересоваться:

— Это смертельно?

Эльф отрицательно качает головой и одновременно пытается вытащить пальцы из того вороньего гнезда, в которое за ночь превратилась шевелюра. Да… а днем прическа выглядит идеально: ровный пробор, волосок к волоску. Теперь понятно, зачем господину герцогу такой набор средств в ванной. И длина неудобная — в косичку на ночь собрать нечего…

— Долго вчера сидел за работой?

— Дольше, чем планировал, — соглашается Эмиль.

— О! Пока не забыла — меня не нужно накрывать одеялом. Мне жарко.

— Это я уже понял, — все так же заторможено произносит мужчина. — Я тоже хотел кое-что сказать.

Терпеливо жду продолжения. Со стороны кажется, что Эмиль пытается вспомнить, какую же важную информацию планировал до меня донести. Интересно, он всегда такой по утрам? Или только когда не выспится? А как он собирается приводить себя в надлежащую форму? Поток моих вопросов к самой себе прерывает голос эльфа:

— В гостиной есть стол. Верхний ящик закрывается на ключ. Можешь хранить свой дневник там.

— Хорошо, спасибо, — искренне благодарю я за заботу.

— Можешь убрать его туда прямо сейчас, заодно проверишь, не оставил ли я там какие-нибудь бумаги… хотя не должен был.

Первые фразы прозвучали, как пожелание, поэтому я остаюсь на месте, но ровно до тех пор, пока меня не удостаивают внимательным взглядом. Понятно, за пожеланием следовал завуалированный намек. Не приказ, и на том спасибо!

Захватив со своего

прикроватного столика дневник и книгу, я спешу покинуть спальню и ее совсем нерадушного по утрам хозяина.

— Надеюсь, ты не обиделась. Если да, то приношу свои извинения, — Эмиль отрывает меня от чтения.

Настроение мое в данный момент не очень радужное, более того, я переполнена желанием донести этот факт до мужчины:

— Есть множество фраз, которые понравились бы мне гораздо больше.

Я откладываю книгу в сторону и смотрю на эльфа. Сейчас он выглядит как всегда безупречно.

— Перечислить?

Эмиль рассматривает колыхающиеся от ветра портьеры.

— Извини, мне нужно побыть одному. Раз. Не могла бы ты оставить меня. Два. Будь любезна, подожди меня в гостиной. Три…

— Я понял, — перебивает меня герцог. — Я запомню.

— Главное, запомни принцип.

Эльф переключает внимание на меня.

— Прямо и по существу. Вежливость приветствуется. — Эльф кивает каждому моему слову. — Я осознаю, что мое нынешнее положение весьма неоднозначное, но хочу напомнить, что я не являюсь ни твоей подчиненной, ни прислугой. Ты говорил о дружбе. У меня нет возражений, есть небольшое пожелание.

— Я понял, и я запомню, — повторяет Эмиль. — Ты готова спуститься к завтраку?

— Более чем! — уверяю его и поднимаюсь с дивана.

В дверях мы сталкиваемся с Элини, горничной, предложившей мне вчера помощь в разборе вещей. Некоторое время девушка так и стоит с занесенной для стука рукой, но потом, спохватившись, приседает.

— Доброе утро, ваша светлость, госпожа Далия, — произносит эльфийка.

— Доброе, — неласково бросает Эмиль. Он что думает, будто она подслушивала под дверью?

Тишина кажется мне неловкой, и я спешу напомнить о наших недавних планах:

— Так мы идем есть? Я очень проголодалась, твой повар потрясающе готовит!

Я обрываю поток своих восторгов, удивленная внезапной сменой настроений Эмиля и Элини. Суровость на лице мужчины уступает место полному довольству, а девушка заливается краской.

— Конечно, идем! — поддерживает меня эльф.

Невероятно! У него даже голос изменился! Знать бы еще, что послужило причиной чудесной метаморфозы.

В третий или четвертый раз просматриваю документы на несколько книг, поступивших в мое распоряжение. При этом я вполне отдаю себе отчет, что вид у меня сейчас такой же отрешенный, какой бывает у Велы, когда она, вполне сносно владеющая рунами мельвов, натыкается на нашу же вязь.

— Астен, ты не находишь, сегодня Далия необычайно тиха и задумчива? — обращается Ий к стоящей неподалеку коллеге.

— Знаешь, мой дорогой, я полностью согласна с твоей оценкой, — откликается женщина.