Дама с единорогом
Шрифт:
— Дэсмонд — смелый мальчик, и по праву заслужил его. Эй, Дэсмонд, расскажи баронессе о своих подвигах!
Дэсмонд вздрогнул и снова уткнулся в блюдо.
— Тут рассказывать-то не о чем, — буркнул он.
— Ничего строить из себя девчонку, рассказывай!
Повинуясь, Дэсмонд нехотя коротко поведал о событиях минувших месяцев, а потом, как-то незаметно перешёл к восхвалениям достоинств старшего брата.
— Как, хороша у меня невеста? — спросил после обеда Роланд, потягивая из кубка терпкое вино.
Дэсмонд кивнул
— Вот что, я Вас оставлю ненадолго, а ты, Дэсмонд, расскажи баронессе о нашем замке.
— Не нужно, я и так все видела. — Жанна чувствовала, что Дэсмонд не расположен к беседам.
— Ничего, ему полезно разговаривать с дамами. — Граф встал и выразительно посмотрел на брата. — А то привык с солдатней кутить!
— Зачем ты так, что она подумает? — Дэсмонд обиженно отвернулся.
— Да ничего она не подумает, только то, что ты водишь знакомства с кем попало.
После ухода Роланда Жанна не сразу решилась заговорить. Почему она — потому что Дэсмонд упорно молчал.
— Вы помолвлены?
— Нет, — резко ответил он.
— Я что-то не то спросила?
— Нет. — Ответ был по-прежнему односложный, но, по крайней мере, не такой грубый. Можно подумать, что Дэсмонд Норинстан занял оборону и намерен во что бы то ни стало не пустить её в крепость дружеских отношений.
— Скажите честно, Дэсмонд, что я Вам сделала? — напрямик спросила Жанна.
— Ничего, просто я… Брат, наверное, обидится, если узнает, что Вы со мной скучали.
— Так давайте не будем скучать, — улыбнулась баронесса. Улыбка подействовала — он тоже слабо улыбнулся в ответ. — Расскажите мне, как Вы боретесь со скукой и дурным настроением. Я, например, еду прогуляться или вспоминаю что-нибудь приятное. Иногда у нас бывают менестрели, я их с удовольствием слушаю. Только песни у них долгие и протяжные, — вздохнула она.
— Сестры их тоже любят, — поддержал разговор Дэсмонд. — И брат иногда слушает, сначала расспросит их, а потом велит что-нибудь спеть.
— А Вам нравятся песни менестрелей?
— Не знаю, — смущенно пожал плечами молодой человек. — Я никогда не задумывался: некогда, да и слышал я их только урывками. Я ведь дома и не сидел вовсе: то с лошадьми возился, то брат какие-то поручения давал, а то на поля взглянуть ездил. — Он ещё больше смутился и, чтобы оправдаться перед ней, пробормотал: — Но мне кое-что нравится, я даже помню… Они красивые, слова, были, вот я и запомнил.
Дэсмонд замолчал и искоса взглянул на неё — не смеется ли она? Она не смеялась и подбодрила его улыбкой. Она ждала продолжения, и он решился, продекламировав по памяти:
Когда впервые Вас я увидал,
То, благосклонным взглядом награжден,
Я больше ничего не пожелал,
Как Вам служить — прекраснейшей из донн.
Вы, Донна, мне одна желанной стали.
Ваш милый смех и глаз лучистый свет
Меня забыть заставили весь свет.
— Вот уж не ожидал от тебя, Дэсмонд! — расхохотался Роланд. Оба: и Дэсмонд, и Жанна — так увлеклись поэзией, что не заметили его возвращения. — Я думал, из него нужно будет слова клещами вытаскивать, а он ей стихи читает!
На щеках Дэсмонда выступили два пунцовых пятна, выступили и исчезли. Вперив глаза в пол, он насупился и хмуро пробормотал:
— Это она попросила.
Норинстан заночевал в Уорше, и Жанна целый вечер суетилась, стараясь как можно лучше устроить его и его людей на ночь. Мысли о браке с графом больше не вызывали у неё отвращения, он стал для неё желанным выходом из сложившегося положения.
Вечером, сидя на постели и расчёсывая волосы, девушка строила планы на будущее. Она надеялась, что война скоро кончится, король простит Роланда (он ведь ни в чем не виноват) и накажет клеветников. Они переедут в Леопаден. Жанна будет вести хозяйство, совершать паломничества в какое-нибудь аббатство, по воскресеньям раздавать скромную милостыню и растить детей. У них будет много детей, красивых и сильных, таких, какими мог бы гордиться сам король. Детей, похожих на Роланда.
Наутро, после завтрака, граф наедине тепло попрощался с хозяйкой.
— Мне пора. — Норинстан поцеловал её в лоб, как ребёнка. — Надеюсь, у Вас найдется приличное платье?
— Конечно. — Жанна встала, чтобы проводить его.
— Вот и прекрасно. По дороге я взгляну на Ваши поля. Обещаю, повесить всех встреченных разбойников и поджигателей.
Баронесса улыбнулась и вслед за ним вышла во двор. Она проводила его, как некогда провожала отца и Артура Леменора, только на этот раз без слёз, а с улыбкой.
Природа не терпит пустоты?
Глава XXVII
У Элсбет и её помощниц сегодня было много работы. Конечно, это не было похоже на свадебный пир, но всё же следовало до отвалу накормить людей Норинстана и двух свидетелей, которых он привёз с собой. Одним из этих свидетелей был его брат.
Официально никто не говорил о предстоящей свадьбе, но слуги только и делали, что шептались об этом по углам.
— Не знаю, право, не знаю, нет ли здесь греха? — беспокоилась баронесса.
— В чём грех-то?
— Не успело остыть тело отца, а я… Да и пост скоро…
— Да не беспокойтесь так, — успокаивала её служанка. — Граф ведь со священником говорил, раз он согласился венчать, то, значит, можно. А пост… Пост с воскресного дня только. Лучше посмотрите, какой я узорный покров для Вас приготовила.
— Красивый.
— А после Вы гебенде наденете?
— Нет, ведь я не собираюсь быть ему женой в полном смысле этого слова. Я сказала ему, чтобы до восстановления чести его имени он и не думал…