Дамасские ворота
Шрифт:
— Все в порядке, — сказал Януш. — Можешь не беспокоиться. В любом случае ты сделала полезное дело.
— Для кого полезное?
— Для страны. Для ее высших интересов.
— Не знаю, откуда ты это взял, Ян.
— Почему ты не сможешь сегодня петь? Я-то надеялся, специально приехал послушать.
— Мы едем в Галилею. Взглянуть на горы.
— Там холодина, в этих горах. Де Куфф туда собирается?
— Ненадолго.
— Я тебе дам еще один совет. Посмотрим, сделала ли ты какой-то вывод. Оставайся в Галилее. Если мистер
— Слушай, Ян. Скажи мне одну вещь. Я все вспоминаю тот наш странный разговор. Когда ты говорил, чтобы я держалась подальше от сектора. И о… капелле.
— И что тут не так?
— Ты ничего не знаешь о замысле взорвать Храмовую гору, нет? Чтобы религиозные фанаты могли восстановить Храм?
— А ты? — спросил Циммер.
— Ничего. Поэтому и спрашиваю.
Они остановились у переулка, ведущего ко второй от моря улице, на которой располагалось заведение Стэнли.
— Желаю хорошо провести время в Галилее, — сказал Януш Циммер. — Хорошего долгого отдыха, ты его заслужила.
Затем машина отъехала, свернула за угол на Ха-Яркон и скрылась из виду.
49
Когда Лукас появился у «Стэнли», на сцене полупустого зала человек с ниспадавшими на плечи кудрями цвета соли с перцем играл на рояле «Боливар блюз» Телониуса Монка. Сам Стэнли с несчастным видом стоял за стойкой, отхлебывая из стакана водку с тоником и закусывая ее фисташками.
— Эй, писатель, — сказал он Лукасу, — что ты сделал с моей Сонией? Она отказалась петь у меня.
— Она ударилась в религию, Стэнли. Разве она тебе не говорила?
— Верни ее. Мария-Клара прилетает из Колумбии. У нее есть подарок для Сонии. И каждый раз, когда Сония уходит, народ просто сатанеет: «Сония, Сония!»
— Могу себе представить.
— Знаешь кое-что? — доверительно сказал Стэнли. — Американцы покупают людей. Посылают детектива, хотят найти Разза Мелькера — парня, который играл у меня на кларнете. И еще они ищут того старика из Нью-Йорка, Маршалла. Обещают вознаграждение.
— Большое хоть вознаграждение?
— За Разза большое. За старика… — он пожал плечами, — мелочь.
— А меня никто купить не желает?
Стэнли посмотрел на Лукаса с живым интересом.
— Шутка, — успокоил его Лукас.
— В мире полно всяких дел и людей, которых американцы покупают, — философски заметил Стэнли. — В один прекрасный день у них не останется денег.
— Тогда все остановится, — сказал Лукас. — Настанет конец истории.
Нуала Райс сидела возле двери кабинета Стэнли. Лукас присел к ее столику.
— Кристофер! — воскликнула та, увидев его. — Я все пыталась тебе дозвониться. Нам нужно смываться отсюда, всем нам.
— Где Сония?
— Ее сегодня здесь не будет. Уехала повидать друзей в Герцлию. Она оставила для тебя записку.
На газетном клочке, который Нуала протянула
390
Намек на первый кибуц «Дгания Алеф», созданный в 1909 г. русскими толстовцами еврейского происхождения.
— Спасибо, — поблагодарил Нуалу Лукас и сунул клочок в карман.
Кибуц «Николаевич» был тем самым кибуцем, в котором выросли Цилилла и Гиги Принцер.
— Как ты? — спросил он ее. — Рашид с тобой?
— Он спит. Понимаешь, мы вчера ходили в американское консульство. Они знать нас не захотели.
— Тебя это удивляет?
— Как сказать, — ответила Нуала несколько беспомощно, что было не похоже на нее. — Наш шеф намекнул, что американцы дадут нам визу. — Она понизила голос. — Мы получили от него приказ скрыться. Он обещал помочь нам.
— Это хорошо. Но где он сейчас?
— Делает нам надежные документы. Они помогут нам выехать из страны.
— Что сказали в американском консульстве?
— Что для получения визы надо ждать. Как всем.
— Государственный департамент не любит давать визы людям из ООП, — объяснил Лукас. — Это, мол, неполиткорректно.
— Шабак может все уладить, — сказала она.
Какая умилительная для революционерки вера в добрую волю и всесилие тайной полиции, подумал Лукас.
— Спрашиваю просто из любопытства: чем ты объяснишь свое сотрудничество с ними?
— А чем они объясняют свое сотрудничество с нами? Иногда это совпадение интересов.
Совпадение интересов в этом уголке земли — иллюзия, сказал он себе. Оставалось лишь допустить, что она понимает это не хуже его.
50
Они поселились в четырехзвездочном отеле в Герцлии, в котором Фотерингил был шеф-поваром. Разиэль провел их через холл под изумленными взглядами почтенных торговцев бриллиантами.
Процессию возглавлял сам Разиэль, в черных слаксах, черной рубашке и больших темных очках, который поддерживал под руку Де Куффа. Следом шла бывшая монахиня мисс ван Витте, в строгом платье из жатого ситца. Затем двое покатоплечих братьев Волсинг. Отец и сын Маршаллы в двухтысячедолларовых костюмах, постепенно превращающихся в лохмотья. Сония в сандалиях и джинсах. Элен Хендерсон, Саскатунская Роза, в шортах цвета хаки, туристских ботинках и футболке с коротким рукавом под пару к шортам, на спине станковый рюкзак. Она явно решила разделить судьбу Сонии, будь что будет. И Гиги Принцер тоже приехала, остановившись у друзей в Эйн-Ходе, деревне художников на побережье.