Данте. Демистификация. Долгая дорога домой. Том I
Шрифт:
Вмешивается Вергилий. Он называет перевозчика Хароном.
Харон – мифический перевозчик в Царство Мёртвых.
Вергилий объявляет Харону – Волопасу Высшую волю Пославшей его, а тому советует держать язык за зубами. Я вижу: он наделён исключительными полномочиями.
Распорядитель похорон мгновенно умолкает, но глаза его – один из которых – красный гигант Арктур, самая яркая переменная красная звезда Северного Звёздного Неба – испускают красный огонь вокруг себя. Волопас на иллюстрированных звёздных картах изображается бородатым (с шерстистым ликом). Данте называет его лодочником сумрачной реки, так как, с одной стороны, созвездие Волопас перемещается по чёрному ночному Звёздному Небу, с другой стороны, на Земле путникам предстоит ночное путешествие морем.
Ma quell'anime, ch'eran lasse e nude,cangiar colore e dibattero i denti,ratto cheРаненые, особенно тяжелораненые на войне, слабы и бледны, практически наги, одеты только в нижнее бельё, а мёртвые отправляются на тот свет без одежды. Приговорённые к Аду госпиталей раненые, обреченные Адским мукам проклятые души – нагие души, приходят в крайнюю тоску. Тут уже не до молитв Господу. Тяжелая ругань и проклятия роду людскому, своему рождению и часу своего зачатия – истинная симфония войны.
Потом, обреченно рыдая, раненые и похоронные команды движутся к реке. Не все смогут попасть на отплывающий корабль Харона. Беглецы устраиваются среди трупов или раненых на корабле, чтобы скрыться от преследующих их врагов.
Созвездие Волопас, стоя поперёк небосвода, гонит перед собой при движении остальные звёзды и созвездия. При этом часть звёзд и созвездий перед ним опускается за горизонт – в Ад, а другие звёзды и созвездия никогда не уходят за горизонт, можно сказать, что их Харон не берёт с собой.
Caron dimonio, con occhi di bragia,loro accennando, tutte le raccoglie;batte col remo qualunque s'adagia. [111]Come d'autunno si levan le fogliel'una appresso de l'altra, fin che «l ramovede a la terra tutte le sue spoglie, [114]similemente il mal seme d'Adamogittansi di quel lito ad una ad una,per cenni come augel per suo richiamo. [117]Cos`i sen vanno su per l'onda bruna,e avanti che sien di l`a discese,anche di qua nuova schiera s'auna. [120]А бес Харон сзывает стаю грешных,Вращая взор, как уголья в золе,И гонит их и бьет веслом неспешных. [111]Как листья сыплются в осенней мгле,За строем строй, и ясень оголенныйСвои одежды видит на земле, – [114]Так сев Адама, на беду рожденный,Кидался вниз, один, – за ним другой,Подобно птице, в сети приманенной. [117]И вот плывут над темной глубиной;Но не успели кончить переправы,Как новый сонм собрался над рекой. [120]Созвездие Волопас, двигаясь по Звёздному Небу впереди созвездия Северная Корона, и движущегося позади него созвездия Геркулес, гонит перед собой все остальные звёзды и созвездия, так же пугая их своим красным глазом – ярким Арктуром. Бьёт веслом – прямым текстом названа весельная лодка.
Звёзды осыпаются с небосвода, как осенние листья с ясеня, падая на чёрную землю – ещё один точный образ.
Сев Адама, рожденный на беду, уподобляется стае птиц, дружно бросающейся на приманку в сети птицелова. Это – воины, которых косит шрапнель и пули.
Насколько точный образ: видел ли ты, мой дорогой читатель, стаю перелётных птиц, слетывающихся перед дальним осенним перелётом. Поразительно, как они, не ломая строй, дружно разворачиваются, устремляясь вверх или вниз. Синхронность их движений поражает.
Гонимые Хароном – Волопасом звёзды плывут по черноте Звёздного Неба, а сзади них уже собираются новые толпы звёзд – душ, готовящихся к переправе. На Земле не успевают вывезти одних убитых и раненых, как война насыпает горы новых. На Звёздном Небе – это восходящие из-за горизонта новые созвездия, усеянные звёздами.
«Figliuol mio», disse «l maestro cortese,«quelli che muoion ne l'ira di Diotutti convegnon qui d'ogne paese; [123]e pronti sono a trapassar lo rio,ch'e la divina giustizia li sprona,s`i che la tema si volve in disio. [126]Quinci non passa mai anima buona;e per`o, se Caron di te si lagna,ben puoi sapere omai che «l suo dir suona». [129]«Мой сын, – сказал учитель величавый,Все те, кто умер, бога прогневив,Спешат сюда, все страны и державы; [123]И минуть реку всякий тороплив,Так утесненный правосудьем бога,Что самый страх преображен в призыв. [126]Для добрых душ другая есть дорога;И ты поймешь, что разумел Харон,Когда с тобою говорил так строго». [129]Вергилий говорит Данте, называя его сыном: здесь собираются души из всех стран и держав, прогневившие Господа. Здесь, на поле боя, воюют солдаты, согнанные из многих стран.
Они так торопятся потому, что их теснит правосудие Господа. Хоть Ад и страшен, правосудие Господа – война – ещё страшнее. На Звёздном Небе звёзды не торопятся, но и никогда не прекращают своего вечного движения, выходя из темноты Ада при восходе и снова опускаясь в неё на закате.
Добрые души, не прогневившие Господа, идут другим путём, о котором говорил Харон, советуя Данте найти себе челнок полегче. Они переходят в Чистилище, минуя пропасть Ада.
Finito questo, la buia campagnatrem`o s`i forte, che de lo spaventola mente di sudore ancor mi bagna. [132]La terra lagrimosa diede vento,che balen`o una luce vermigliala qual mi vinse ciascun sentimento;e caddi come l'uom cui sonno piglia. [136]Чуть он умолк, простор со всех сторонСотрясся так, что, в страхе вспоминая,Я и поныне потом орошен. [132]Дохнула ветром глубина земная,Пустыня скорби вспыхнула кругом,Багровым блеском чувства ослепляя;И я упал, как тот, кто схвачен сном. [136]Путники успевают скрыться на корабле – ладье Харона вовремя; пушечная канонада уже близко. Кончилось Рождественское перемирие, испано-неаполитанские войска возобновили артобстрел. До слуха поэта доносится гром пушечных выстрелов, на горизонте полыхает зарево пожаров. На небе занимается утренняя заря. Они скрываются в каком-то укромном месте; надо выспаться перед следующей ночью.
Я отмечаю ещё один возможный образ, стоящий перед глазами Данте. Простор сотрясся, дохнула ветром глубина земная – яркий образ землетрясения, вызванного и сопровождающегося извержением вулкана Везувий. При этом видна вспышка и багровый блеск огромной силы [Рис. А. III. 3].