Дар Демона
Шрифт:
– Как их убивают?
Женщина улыбнулась:
– Чем можно потушить огонь и убить солнечный свет, маг? Подумай.
– Водой и тьмой?
– приподнял Арон брови.
– Чуть иначе, маг, самую малость иначе, - женщина покачала головой и потянула за поводья, отводя своего ящера в сторону.
– Следуй за мной, смертный, тебе будет интересно.
Граница Царства действительно походила на границу, черным изломом отделяя зелень степи от... иного. Арон несколько минут вглядывался в то, что лежало за глубоким проломом в земной коре, но так и не смог подобрать подходящего определения. Словно бы там, за границей, не имелось ничего, кроме слепящего солнечного
– Гидры рождаются и растут на той стороне, - проговорила женщина.
– Самые удачливые из них, кого не поглотит Разлом, проникают на нашу сторону в поисках добычи. А мы, в свою очередь, охотимся на них. Приманиваем и убиваем.
Несколько человек сошли с ящеров и встали в круг, на расстоянии вытянутой руки друг от друга. Арону казалось, будто они не делали никаких движений, не произносили слов, но воздух внутри круга начал мерцать - с каждым мгновением все ярче. Потом сгустился, принимая форму белого коня - как сперва показалось Арону. Но нет, во лбу существа светился витой черный рог.
– Вообще-то рог тоже должен быть белым, - вздохнула женщина.
– Но таких мы пока не научились создавать. К счастью, гидры не различают цвета, следуя только теплу крови, а у единорогов кровь как кипяток.
Арон молча кивнул, не видя необходимости объяснять, что он не только впервые видит процесс создания единорога, но и само священное животное тоже. Еще во времена Первого Императора единороги считались редкостью, теперь же они сохранились только у эльфов.
– А если гидры не придут?
– поинтересовался Арон. Вокруг, в видимых пределах степи, все казалось тихим и мирным. О происходившем за Разломом Арон сказать не мог - противоположная сторона виделась лишь стеной света. Если там что-то и двигалось, то человеческий глаз определить это был не в состоянии.
– Придут, - в этот раз Арону ответил мужчина, по внешнему виду имперец.
– Они всегда приходят.
На периферии зрения мелькнул яркий солнечный блик.
– Вот!
– радостно выдохнула женщина.
Арону вспомнились гидры водяные - небольшие юркие змейки, обычно двух- или трехголовые. Но, похоже, общим у гидр оказалось лишь название: солнечные твари на своих тезок походили мало. В частности, передвигались они с такой быстротой, что взгляд едва успевал за ними.
– Назад, Кариш, на...
– крик оборвался, когда огромное, отливающее металлическим блеском змеиное тело вынырнуло из пустоты, пронеслось мимо Арона, обдав волной горячего воздуха, и обрушилось на того мужчину, который отвечал Тонгилу. Имперец не закричал, не издал вообще ни звука, когда огромная треугольная голова, как таран, врезалась ему в грудь. Несчастный отлетел в сторону и упал, сложившись, словно сломанная игрушка. Арону приходилось видеть немало смертей, но в этой было нечто неестественное, и он не мог отвести взгляда, едва ли понимая, в чем дело.
Несколько мгновений имперец лежал в позе, невозможной для живого человека, потом... потом силуэт его тела начал расплываться, превращаясь в бесформенную темную массу. Таяло тело, таяли одежда и оружие, таяли и впитывалось в землю. Рядом Арон слышал восторженные и яростные крики, змеиное шипение, но не смотреть на исчезающего человека не мог, даже когда на почве осталось лишь нечеткое пятно.
– Ты пропустил самое интересное, - подходя к нему, укоризненно проговорила женщина. Арон вздрогнул, потом кивнул в сторону растаявшего:
– Я никогда не видел такой магии и не слышал о ней. Он просто...
– ...растворился, - закончила за него женщина.
– Так обычно и бывает. Кариш всего лишь ушел на перерождение, хотя и раньше объявленного срока. Но это риск. Охотясь, мы все рискуем, - улыбнувшись, добавила.
– Награда того стоит!
– Какая награда?
– Арон встряхнулся.
– Кровь гидры дает возможность посещать мир живых и приводить смертных в наш...
– произнесла женщина, потом пожала плечами.
– Тебе это ни к чему, маг, пока ты жив. Но, чтобы суметь вернуться, тебе все же придется выпить немного солнечной крови. Пойдем. Жаль, по-настоящему участвовать в охоте тебе не довелось.
Даже мертвая, солнечная гидра сияла теплым золотом. Свет ореолом окутывал длинное змеиное тело, в недавней агонии свившееся в причудливые кольца, но больше не слепил.
– Поторопись!
– велела женщина.
– Как только сияние погаснет, кровь потеряет свойства. Вот, возьми, - она отстегнула один из висящих у пояса длинных ножей и протянула Арону.
– Сделай надрез и пей. Чем больше, тем лучше.
И, не озаботившись проследить, выполнит ли человек указания, отошла чуть в сторону и последовала собственному совету. Стоило ей сделать разрез, как из змеиного тела хлынуло... на кровь это не походило, скорее, на жидкий свет, полный солнечных всполохов. Женщина набирала его полными горстями и опрокидывала в себя, не обращая внимания на то, как кровь твари стекает по подбородку, пятная одежду. Снова и снова, и чем больше она пила, тем отрешеннее, счастливее и моложе становилось ее лицо...
Тонгил встряхнулся и перевел взгляд с нее на гидру. Показалось, или сияние начало блекнуть?
Наклонившись, Арон полоснул по чешуе - плоть мертвого существа расступилась невероятно легко - и подставил ладони. Тепло, приятное и ласковое, действительно, словно бы от солнечных лучей. Поднес ко рту, осторожно сделал первый глоток...
Кровь гидры оказалась вкуснее всего, что Арон когда-либо пил; он сделал первый глоток, и все чувства, все внимание перешло на терпкую сладость с нежным послевкусием, попавшую в рот. Он выпил еще одну горсть, и еще, потом просто прижался ртом к ране и пил, пил, не отрываясь, словно умирающий от жажды. Где-то рядом зазвенел веселый женский смех, но вдруг оборвался. Вместе с ним исчезло сияние, исходящее из-за Разлома, растаяло под его руками тело гигантской змеи.
Арон поднял голову, оглядываясь и облизывая губы, - вокруг царил сумрак, но недостаточно густой, чтобы скрыть знакомые очертания его собственных покоев. Сам северянин стоял на коленях на полу. Тонгил встряхнул головой, пытаясь осознать случившееся. Похоже, переход назад, в мир людей, произошел намного быстрее, чем он ожидал. А он... он хотел еще этой сладкой крови.
Глава 8.
Мэа-таэль еще раз постучал в дверь Арона, потом толкнул - безрезультатно.
– Должно быть, он никого не хочет видеть, - проговорил стражник.
– Господин Тонгил выглядел странно, когда вернулся.
– Да уж, - пробормотал полуэльф.
– И впрямь странно, - и, кивнув воину, пошел прочь.
Дел у Мэля имелось немало, но перемена, случившаяся с магом после излечения Тималя, не давала полукровке покоя. Пустота во взгляде, абсолютное равнодушие... Это наводило на неприятные мысли.
На выходе во двор Мэля поджидал угрюмый Кирумо:
– Тар Митрил, велите Торису разрешить мне ехать!
– потребовал мальчишка, не снисходя до таких мелочей, как вежливое приветствие. Впрочем, судя по злой дрожи, он с трудом удерживался от превращения в зверя, какие уж тут правила этикета.