Давай никому не скажем
Шрифт:
— Как интересно. Без меня меня женили, — откинувшись на спинку стула, скрестил руки на груди. — И чем же? Математические курсы? Или, в свете последних событий — бокс? А может, макраме? Полезно для мелкой моторики.
— Не ёрничай! Английским. Тебе поступать скоро, язык нужно подтянуть. — Я только собрался что-то возразить, как она меня резко пресекла: — Папа рассказал о трудном финансовом положении вашей новой преподавательницы, думаю, деньги лишними ей не будут и она не откажется приезжать к нам, скажем, три раза в неделю. Сегодня же позвоню Эмме Валентиновне, узнаю номер этой, как её там, Яны… Альбертовны.
— Мама, она живёт в клоаке города, у неё нет телефона.
— Не проблема. Заеду лично сегодня в школу
— Мама!
— Не пререкайся. Дело решённое! — твёрдо отрезала мать, всем видом показывая, что развивать эту тему дальше она не намерена.
Забрав со стола пустые тарелки, скинула всё в раковину, и чтобы наверняка отбить желание спорить, включила шипящий напор воды.
Она редко бывала жёсткой, но если уж что надумала, сдвинуть её с намеченного курса было крайне тяжело. Эта же черта характера передалась и мне.
Поначалу идея с английским показалась мне бредовой, и я всё-таки думал возмутиться, но потом, пораскинув, решил, что в общем-то это может оказаться занятным времяпрепровождением. Особенно в свете событий последних дней.
Наблюдать за тем, как мило она смущается — одно удовольствие. Почему бы не поразвлекаться.
Часть 23. Минаева Полина
Полина
Девчонки столпились возле технаря, перетирая события произошедшие на выходных. Лосева в соседний город к родственникам съездила, Понкратова в субботу тусовалась в «Чайке» и познакомилась с какими-то «нереальным студентиком». Зная её — очередное быдло деревенское, Понкратову на таких только и тянет. Или, скорее, к Понкратовой таких. Скука смертная, а не выходные. Хотя её, Полины, тоже не отличались чем-то интересным, скорее даже они прошли ещё скучнее, чем у остальных. Все два дня просидела дома в ожидании неизвестно чего. Гипнотизировала телефон, в надежде, что он соизволит-таки и позвонит, покается. Напыщенный индюк. Набиев. Иногда было огромное желание подойти, и как зарядить чем-то тяжёлым промеж глаз, чтобы он эти самые глаза наконец-то разул и увидел, как она к нему на самом деле относится. Что нравится он ей сильно, и уже давно. Да что там нравится — что втюрилась по самое не хочу. Подойти и просто признаться не позволяла гордость, да и заигралась она уже в «железную леди», давать заднюю и обнажать чувства было стыдно.
Понравился он ей сразу же, как только увидела его на линейке первого сентября в позапрошлом году. Такого красавчика в их школе ещё не было: высокий, крепкий, внешность как у голливудского актёра. И по характеру не слюнтяй какой-нибудь: сразу всех на место поставил, позатыкал рты главным задирам класса, и показал, кто теперь здесь главный.
Лидер, авторитет, Полине такие всегда нравились — настоящий мужик со стержнем, не то что всякие Горшковы и ему подобные озабоченные слюнтяи. Ян определенно первый красавчик технаря среди парней, а она среди девчонок — да они просто обязаны стать парой! И такой, что все шеи посворачивают провожая восхищённым взглядом. А узнав, что его отец не какой-нибудь там рабочий класс, а занимает хорошую должность в городской администрации, ещё больше воспряла духом урвать этот лакомый кусочек.
Почему-то ей казалось, что охомутать Набиева будет проще простого: уж кто-кто, а Полина знала себе цену, и видела реакцию парней к её персоне. Да любой был просто счастлив стать её бойфрендом! Любой… кроме Набиева. Тот на поверку оказался крепким орешком. Флиртовал напропалую, отвешивал шуточки, трогал за талию и чуть пониже, а потом просто уходил тусоваться со своими друзьями. И какими! Гопники да голодранцы. Полина всю свою жизнь подобных обходила за версту, но из-за Набиева пришлось поменять круг общения, опустившись до уровня дна. И всё ради него! Чтобы быть к нему ближе!
Дошло до того, что, превозмогая брезгливость, стала ходить по каким-то блатхатам и общаться с откровенным отрепьем, с которым бы раньше даже под дулом пистолета не поздоровалась, но раз ему нравится такая дворовая романтика, то она была готова потерпеть, главное, какой приз ожидает в финале. Ради такого парня можно и общество гопников вынести, и поступиться своими принципами. Потом уже, когда он без памяти в нее влюбится, она возьмёт его под каблук и будет диктовать свои условия, но сейчас нужно быть покорнее. Все хитрые женщины так поступают, а она ещё какая хитрая.
Целый год она крутилась возле него, искушала, соблазняла, подстраивала "случайные" встречи на дискотеках — ни в какую.
Сколько она пережила за этот год — известно только ей. Для всех она продолжала улыбаться и держать хорошую мину при плохой игре, и только лишь ночами, закрывшись в своей комнате, могла дать волю чувствам, прорыдаться вволю, чтобы утром снова блистать.
Были моменты, когда гордость брала верх: сколько можно за ним бегать? Пыталась переключиться на других ухажёров — всё бесполезно. Этот чёртов Набиев прочно обосновался в её сердце, не желая уступать своё место никому другому. А ведь всё начиналось с банального желания прикарманить первого красавчика школы…
А потом они закончили школу и пришло время куда-то поступать, вот тут-то у Полины и случилась настоящая истерика. Ян уедет, как же она без него… Но оказалось, что он не поступил, и Полина, не смотря на протесты матери, отложила мечту о столичном университете и осталась тоже, пошла в местный непристижный техникум. За ним! Ради него! Но он не оценил…
Так прошел первый год, теперь вот начался второй… Они встретились после долгой летней разлуки, но ничего не изменилось — он продолжал её игнорировать. Полина опустила руки и практически сдалась: ну не действуют на него её чары, хоть убейся, бесполезно. Как вдруг, совершенно неожиданно лёд тронулся, и Ян сам вызвался проводить её до дома, а потом поцеловал. По-настоящему. Страстно, проникновенно: немного грубо прижал к стене и буквально обездвижил, взяв инициативу в свои руки. Поцеловал так, что дыхание перехватило и захотелось умереть, прямо здесь и сейчас в его стальных объятиях. Мозг расплавился, коленки подкосились, и если бы он решил перейти к чему-то большему, она бы без колебаний позволила перейти ему эту черту. Плевать, главное, что потом бы он точно никуда от неё не делся. Но… всё испортила мама — вышла на лестничную клетку и загнала домой! В другой раз Полина бы ужасно разозлилась, но тогда ей было так хорошо, что она великодушно простила родительнице её оплошность, решив, что они с Яном обязательно закончат начатое, просто в другой день и более подходящей обстановке.
Она была настолько счастлива, что всю ночь не спала, с улыбкой покусывала распухшие губы, вспоминая его прикосновения. Наконец-то она добилась своего. Завтра в технаре она первым делом при всех возьмёт его за руку и громко объявит, что они теперь с Набиевым вместе. Или даже лучше пусть он сам всем скажет, вот лица девчонок вытянутся!
Засыпая, она представляла предстоящий триумф и счастливое совместное будущее с Яном.
Но на следующий день её ожидало жестокое разочарование. Он не только не кинулся первым делом в её объятия, он даже как будто бы забыл о том, что было вчера.
Потрясение, разочарование, крах мечты. Полина была буквально раздавлена его безразличием. Что опять не так? Вчера же всё было даже более чем хорошо!
В душе теплилась небольшая толика надежды, что, может, он не хочет выставлять свои чувства напоказ, и после занятий проводит её домой, и, быть может им даже удастся уединиться, пока матери дома нет… Но и здесь её ждал большой облом: после пар он просто свинтил в неизвестном направлении со своим тупым Горшковым. Снова она весь вечер как дурочка прождала его звонка, но телефон молчал, а когда она набралась смелости и сама позвонила ему домой, его мама взяла трубку и сказала, что Яна нет.