Давай сыграем… в любовь…
Шрифт:
Рудольф сидел в кресле так, что Амалии было прекрасно видно его классический профиль, которым так гордились все Лауфенбурги. Император чуть прищурил глаза, словно размышляя, губы кривились в усмешке. Амалии, с тайным трепетом ожидавшей его ответ, совершенно некстати подумалось, что этот профиль будет красиво смотреться на монетах.
Лилиана стояла напротив Рудольфа, слегка наклонив голову и улыбаясь так, чтобы были хорошо видны ямочки на её щеках. Казалось, ее не смущало пренебрежение, с которым на нее смотрел бывший любовник.
— Ты же знаешь, что я не люблю, когда меня называют Руди, — наконец произнес он. Женщина рассмеялась:
— Мне стоит называть тебя «Ваше Величество»?
— Да, это было бы более уместно.
— После всего, что между нами было?
— Между нами не было ничего такого, чего у меня не было с другими, прости за каламбур.
— Другие не пришли к тебе…
— С чего ты так решила?
Лилиана в досаде прикусила губу, прошлась по комнате, будто решая, что делать.
— Пусть так, но ты отказал им! — воскликнула она, вновь поворачиваясь к мужчине.
— Интересно, почему ты должна быть удачливее их?
Он с неприятной улыбкой наблюдал, как все еще стоявшая передним женщина гордо вскинула голову, ее глаза сверкнули, впрочем, она тут же подавила свой порыв и натянуто рассмеялась.
— Мне не хватало твоих шуток.
— Напротив, не помню, чтобы они тебе нравились.
— Что было, то давно прошло, — слегка недовольно отозвалась она, — Я пришла к тебе и предлагаю продолжить то, что было.
Красавица нежно улыбнулась, готовая упасть в раскрытые объятия, но император молчал, явно заставляя бывшую любовницу нервничать.
— С чего вдруг такое предложение? — наконец произнес он, — Твой нынешний любовник не столь щедр, как тебе хотелось бы? Или же ты прельстилась моим новым титулом?
Лилиана покачала головой:
— Милый, не все люди корыстны! Я просто скучаю, — она сделала несколько шагов, явно собираясь присесть на подлокотник его кресла. Предугадав этот маневр, император спокойно поднялся.
— Неужели? — усмехнулся он, — И ты готова показать мне, как сильно?
— Конечно! — женщина томно обняла бывшего любовника, подставляя свое лицо для поцелуя. Тот стоял и холодно смотрел на нее. Голубые глаза женщины лукаво сверкнули:
— Или ты хочешь пошалить, — она грациозно опустилась на колени, руки потянулись к застежке его бриджей. Амалия ахнула, понимая, что сейчас наверняка произойдет что-то непристойное. Рудольф шумно выдохнул.
— Лилиана, встань! — голос обжег, как удар хлыста, — И прекрати этот фарс!
— Это не фарс! — горячо возразила женщина, все еще стоя на коленях, её рука все еще покоилась на его бедре, — Руди, пойми, я все время думаю о тебе, каждую ночь я просыпают от того, что тебя нет рядом со мной. Я хочу снова ощутить себя в твоих объятиях, почувствовать
Последнее слово она произнесла очень многозначительно. От Лилианы шло что-то такое, что, казалось, воздух вокруг нее дрожал. Амалия напряглась, безотчетно чувствуя тревогу. Рудольф с какой— то брезгливостью стряхнул ее ладонь:
— Не трать свои силы понапрасну, моя дорогая, ты прекрасно знаешь, что я не поддаюсь магии приворота, — он помог Лилиане подняться, подвел к креслу, усадил и вернулся на свое место, — Ну а теперь давай поговорим начистоту. Что ты действительно хочешь?
Она беззаботно улыбнулась, белоснежные зубы блеснули:
— Тебя.
Император покачал головой:
— Исключено. Что еще?
— Место статс-дамы, — она взглянула на него сквозь полуопущенные ресницы, — Согласись, я весьма подходящая кандидатура…
— Похоже, моя невеста так не думает.
— Так переубеди ее! — в мелодичном голосе послышались нотки раздражения, — Ты — император! Она обязана исполнять твои приказы.
— Интересно же ты представляешь себе мою семейную жизнь, — снова усмешка. Лилиана снисходительно посмотрела на бывшего любовника:
— Руди, ах, извини, Ваше Величество, мы все знаем, что, если бы не печальные обстоятельства, ты никогда бы не женился, — она заметила его скептический взгляд и поспешно добавила, — По крайней мере, на этой невзрачной девице, когда вокруг тебя порхали первые красавицы империи.
Амалия прикусила губу, чтобы не закричать. Бывшая любовница ее жениха озвучила мысли, которые постоянно крутились в голове.
— Ну, положим, порхали они, скорее, вокруг Леопольда, — спокойно заметил император, — А некоторые даже вокруг дяди Франца.
— Не прибедняйся, ты всегда пользовался успехом у женщин! — воскликнула Лилиана. Амалия сжала руки в кулаки, впиваясь ногтями в ладони, неужели Рудольф не слышит, насколько фальшиво звучит голос этой женщины.
— Возможно, — тот казался абсолютно спокойным, — Но это еще не повод распространять обо мне и моей невесте лживые слухи.
— О чем ты?
— О небольшой газетенке, которую содержит твой нынешний любовник, — он взял со стола газету и кинул её Лилиане, — Там подчеркнуто.
— О, похоже, Герольд погорячился… — пробежавшись глазами по строчкам, женщина смущенно улыбнулась, — Уверяю тебя, я не имею к этому никакого отношения.
— Неужели? Тогда, увы, тебе придется начать иметь к этому отношение.
— Прости? — насторожилась она.
— Знаешь, я даже рад, что ты пришла, — в голосе Рудольфа звенел металл, — Поскольку я хочу, чтобы ты незамедлительно направилась к своему газетчику и передала ему, что если он в следующем номере не напечатает опровержение и не принесет извинения мне и моей невесте, то его и его сообщницу ждет обвинение в государственной измене, в подрыве устоев Империи и каторга. Об этом я позабочусь лично!