Дайте мне меч, и я переверну мир! Том 2
Шрифт:
— Теперь точно не вылезете, — довольно констатировал Джек, и в свете фонаря стало отчётливо видно, что над нами появилась металлическая решетка. — А если попытаетесь, то будем убивать твоих друзей по одному. Слышишь медведь?
Конвоиры взяли фонарь и, подленько похихикивая, ушли. Хлопнула дверь, и мы опять погрузились во тьму.
Томаш и Харви постанывали. Было по-прежнему же сыро и мерзко. Мы все молчали, потому что всем было ясно, что угодили мы в самую жопную жопу, в какую только можно было угодить. И вылезти нам из
Я все пытался найти в себе соколиные крылья. Они же не могли исчезнуть — это уже сьало частью меня. Но стоило мне почувствовать их тепло и силу, как что-то извне глушило их магию. Это выбивала меня из колеи, я был как человек лишенный слуха и зрения.
Мы долго так сидели, сначала перекидывались незначительными фразами, пытаясь бодриться, но потом разговор затих. Несмотря на сырость, холод и голод я даже успел забыться тяжелым сном.
Я чувствовал, как расправились мои крылья. Подо мной понеслась земля. Мелькали леса, поля деревни, потянулись цепи гор и движение замедлилось. На высокой скале из черного камня стоял высеченный из этой же скалы черный замок.
Я залетел в высокое окно, полуприкрытое тяжелыми, бархатными шторами и оказался в просторной комнате. Посредине огромная кровать, застеленная шелками.
Подле нее стояли двое: Кира и Вард.
Кира с распущенными волосами в прозрачном неглиже была прекрасна. Все пламя свечей вобрал в себя костер ее волос. Её крепкая грудь колыхалась в волнении. Глаза испугано поблескивали из-под опущенных ресниц, но лицо выражало только холодное равнодушие.
Ворон был обнажен по пояс, все его тело испещряли шрамы. Черные глаза смотрели на девушку напряженно, с едва сдерживаемым желанием.
Он ласково провел длинными пальцами по ее щеке, спускаясь все ниже по линии шеи, неспешно очерчивая грудь. Кира содрогнулась всем телом и стала похожей на перепуганного котенка, когда он дыбит шёрстку.
— Не вздрагивая так, — хрипло попросил он. — Я тебе не чужой, Кира. Я твой муж!
— Ты мне чужой, — возразила Кира, смело подняв на него глаза.
— Ты моя! — возразил Вард.
— Моё тело, пусть так…– с тоской ответила Кира. — Но харма, принадлежит только мне…
— Это пока, — прорычал Вард.
Он схватил её за плечи так, что Кира поморщилась от боли, но не издала ни звука. Он бросил её на кровать, она не противилась…
Я зажмурился, не в силах выносить этого зрелища. Чувствуя, что повинен, что это случилось… И проснулся.
Проснулся я вовремя. Опять загорелась лампа на краю ямы. Потом раздалось пыхтение и скрежет, кто-то сдвигал решетку. Затем нам сбросили веревку.
Но никто не спешил хвататься за верёвку, обещавшую спасение. Я понимал, что ничего хорошего от нас хотеть не могут и, если решили выпустить, то значит, выпустили для медвежьего ритуала.
— Эй, вы там…Уснули что ли? Времени
— А куда нам поторапливаться? — настороженно поинтересовался я.
— На волю или ты, сокол, хочешь медведем стать? — поинтересовались сверху. — Так это тебя, скорее всего, убьет.
Говорящий склонился так, что мы смогли разглядеть его лицо. Волосы у него были седые, а глаза узнаваемо желтые. Это был старик Леон, которого мы освободили из лабиринта. Только теперь он был уже вовсе и не старик, а так — парень на пару лет постарше нас с Филом. Просто, почему-то седой.
Хотелось бы выяснить, с чего это вдруг он так помолодел и откуда у него взялся язык, но это пришлось отложить на потом. Сейчас я был несказанно рад этому старику.
Мы стали вылезать по одному. Я подсадил Стеллу, осталоп Томаш хотел было помочь принять ее наверху, но из-за сломанной руки чуть не уронил. На выручку пришел Фил, помогая обоим.
Мы тихонько вышли. На улице быстро темнело. Оказывается, яма была вырыта в сарае. Наши конвоиры лежали со свернутыми шеями у дверей. Джека среди них не было, видимо уже произошла пересмена.
Мы обошли сарай и двинулись темными проулками прочь. Идти быстро нам мешала хромота Харви, отец подставил другу плечо, но это делу не очень помогло.
По улицы нам навстречу двигалась пьяная толпа. Мы только и успели нырнуть в тень. Толпа прошла мимо. Я, пользуясь случаем, взял Леона за плечо, заглянул в его желтые глаза.
— Спасибо, друг! — искренне поблагодарил я.
— Я вам не друг, — хищно усмехнулся Леон. — Просто не люблю ходить в должниках. Вы вытащили меня из плена, а я вытащу вас, на этом пути дороги наши разойдутся.
Я даже немного оторопел от такого резкого отворота поворота.
Отец пристально всматривался в Леона и вдруг скривился. Они переглянулись с Харви, словно одновременно поняв, что к чему.
— Ты и вправду нам не друг, — брезгливо процедил отец. — Шакал ворона!
— Я не шакал, а волк! — поправил Леон. — Не время выяснять отношения, идемте!
— Я с тобой никуда не пойду, шакал! Твоя подлость запечатлена в веках! И неизвестно куда ты нас ведешь, я тебе не верю!
— Как пожелаете, ваша светлость, — с издёвочкой протянул Леон. — Можете оставаться здесь. Только твой сын обращение в зверя не переживет.
— Что значит не переживу? — зацепился я.
Леон был прав, нам надо было двигаться дальше. Мне бы только выйти за эти стены, а там со своей силой я с любым противником справлюсь.
— Тёмные вы ребята, — вздохнул Леон, воровато озираясь. — Медведь, это дар от Амадей, правда её дар, скорее проклятье…А ты, Эрик избранник Аве — богини жизни.
— И что это значит? — все еще не вдуплял я.
— После ритуала, чтобы стать окончательно медведем, тебе нужно будет в течение тринадцати дней сожрать несколько человек.