Дело всей жизни. Книга первая
Шрифт:
Так и добрался до самого сокровенного. Не сразу и не быстро. И даже кончил, пока трогал её пальцами, засовывал в неё и копошился внутри, щупая мышцы, изучая, как она устроена. Хотелось посветить внутрь фонариком, но каждый раз, когда вытаскивал из Ани пальцы, её лоно закрывалось.
Не знаю, сколько я с ней так возился, но в какой-то момент понял, что она мокрая и стонет. Думал, ей больно, а она просила ещё. Тогда я её и лизнул. Думал, стошнит. Но нет. И я осмелел. Правда, пару раз засосал так, что она орала «Больно, дебил, убью!», но потом я понял, как надо и как ей нравилось.
А Аня пригрозила: если не научусь сдерживаться и не кончать, пока не удовлетворю её, буду вылизывать её столько раз, сколько кончу. Иначе не даст. Аня знала толк в шантаже.
Почему-то сейчас это вспомнилось так ясно, будто было только вчера. Я глухо засмеялся. Мне бы сейчас Аню, чтобы научила, как вести себя на романтическом вечере. Потому что сейчас я возбуждён уже от того, что вообще не представлял, что делать. Сидеть у окна и есть сыр под шампанское? Пфр, ничего особенного. Трахнуть Несси как-то по-другому? Как только мы уже не трахались.
Я освежился под душем, брызнул на себя каплю туалетной воды, натянул новые трусы. И снова засмеялся. Похоже, в преддверии романтического ужаса у меня начиналась истерика. Ещё минута, и я просто передумаю. Решительно вышел из спальни, спустился на первый этаж и вошёл к Несси.
Она повернулась на спину и разметалась по постели. Мой нежный несостоявшийся завтрак манил сейчас теплом и лёгким дыханием из приоткрытого ротика. Моя податливая девочка, моя сказка, моё наслаждение. Член высунулся из трусов — ему не терпелось нырнуть в тёплую глубину с головой. Я его понимал — сам нырнул бы в её объятия, и к чёрту свечи и шампанское. Пусть она делает со мной, что захочет.
Я нашёл розу под одеялом. Помятую, немного оборванную. Раздавленную красивой ножкой. Поднял её — ножку — согнул и провёл лепестками по ступне. Моя девочка вздохнула, повернула голову и не проснулась. Я поцеловал каждый её пальчик, обнял губами и пощекотал языком. И моя нечаянная радость, прекрасное тело случая, аппетитное и возбуждающее, моя томная сонная красавица открыла глаза.
— Что ты делаешь, Никита? — прошептала, но ножку не отняла.
Я пощипал её пальчики зубами у самых ноготков.
— Пойдём в постель… трр. Ко мне в комнату? Я угощаю.
Она засмеялась спросонья хрипло и возмутительно весело:
— Пойдём в постель, я угощаю? Ты неподражаем.
Я нежно покусал всю её ступню, крепко удерживая ножку, потому что Несси смеялась и извивалась, вырываясь:
— Щекотно! Отпусти! Никита…
Я отпустил, взял несчастный цветок в зубы и подполз к Несси, нависая над ней с вылезшим из трусов членом наперевес. Положил потрёпанную розу ей на грудь и длинно лизнул её шею и щёку. Моя радость крутила головой и смеялась, но не стремилась оттолкнуть, а я лизал её как щенок и тоже смеялся, язык скользил то по губам, то по виску, то по носику…
— Ну, хватит, Никита, ты чего?! — верещала моя сладкая девчонка, а сама тянула к себе за шею.
И сил терпеть эту пытку уже не было.
— Можно, я тебя чуть-чуть трахну, а потом мы продолжим обнимательный процесс у меня?
— Чуть-чуть? — озорно улыбнулась Несси.
— Ага. Я только суну-выну раз пять, и всё. Чтобы не отвлекаться. Очень я тебя хочу, сил уже нет. Можно? — Я прихватил губами её сосок и застонал. — Всё, не могу больше. Товарищи пассажиры, пристегните ремни, мы взлетаем. Пилот невменяем, вас может швырять в воздушные ямы, оглушать шумом турбины и мотать по бездорожью. Просьба держаться крепче всеми конечностями, потому что пилот никаких прав не имеет…
Несси заливалась смехом, и я сделал страшное лицо, схватил её зубами за подбородок и порычал для устрашения. Потом стянул с неё стринги, лизнул нежные складки и спустил свои трусы.
— Закинь мне ножки на плечи, милая. Пилот любит глубоко и проникновенно. Всего пять раз, и мы пойдём ко мне на пару снов. Скажи, что ты согласна, Несси.
— Согласна.
— Тогда иди ко мне на ручки, моя стюардесса, я тебя покончаю…
Я сел на колени, моя девочка закинула ножки мне на плечи, я подхватил её под мышки и поднял, сложенную вдвое. Она широко распахнула глаза, а я медленно опустил её на член, зажмурившись от кайфа.
— Ты невероятна, моя радость… Богиня моего члена… Фея моего наслаждения…
Несси держалась за мою шею, я прижал её к попу к своим бёдрам и заелозил под ней, втираясь глубже. Двигал девочку вперёд-назад, в стороны и по кругу, плотно прижавшись к её мокрому лону.
И напевал:
«Взорви меня! Я словно динамит.
Взорви меня! Бикфордов шнур горит.
Взорви меня! На части, изнутри.
Люби меня, люби, люби…»[17]
Ещё никогда я не трахал никого с шутками и песнями. Я сбивался с дыхания и нот, но не сбивался с ритма тела. Несси смеялась, я тоже, но это ни капли не мешало возбуждаться и наслаждаться друг другом.
— Спусти-ка ножки пониже, моя тесная пещерка сокровищ, я внесу свою лепту… Мой мальчик похозяйничает немного в твоих глубинах… — Девчонка послушно распахнулась и откинулась на вытянутых руках. — Ах, ты ж моя царевна-лягушка…
Я поднял её и снова медленно опустил на член с наигранным стоном, закатив глаза:
— О-о-о-о… Да-а-а-а…
Несси хохотала, ей явно доставляло удовольствие моё хулиганство. Я и сам не знал, откуда взялась эта лёгкость и мальчишество, да и сам процесс, скорее, баловство, хоть и очень приятное. Я получал удовольствие уже от одного смеха моей девчонки, от того, что её глаза искрили на 220 вольт и прошивали тело вспышками острого наслаждения. Не отказался бы от бурного секса и жарких объятий, но сейчас между нами возникла какая-то лёгкость, а эта игривость добавляла пикантности. Мне хотелось удивить её и удивиться самому, но в голову не приходило ни одной идеи, а импровизатор я так себе. Я знаю тысячу и один способ трахнуть женщину, но не представляю, как её развлечь.
А Несси вдруг отпустила мою шею и опрокинулась назад, и член выскользнул из неё.
— Товарищи пассажиры, пилот вынужден покинуть кабину и приступить к срочной реанимации стюардессы. Держитесь крепче, неуправляемый самолёт будет сильно качать… Жаль, что я три раза перерисовал Камасутру и ни разу — пособие по оказанию первой помощи пострадавшим от секса.
— Вы льстите себе, капитан. В данный момент стюардесса страдает от недостатка секса, — игриво ответила моя девочка, выпрямила ножки и широко развела их.