Дело застенчивой обвиняемой

Гарднер Эрл Стенли

Лифт между тем остановился. Дрейк быстро сказал:

– Мне бы хотелось передать тебе хоть немного из этой важной информации, Перри.

– Мне тоже хотелось, – сказал Мейсон, открывая дверь лифта.

Они с Деллой вошли в лифт и больше не говорили, пока не сели в машину Мейсона и не поехали в направлении Голливуда.

– Вы думаете, что Гамильтон Бюргер будет поливать вас грязью в газетах? – спросила Делла.

– Не сам Гамильтон Бюргер, – ответил Мейсон с изысканным сарказмом. – Для прокурора неэтично использовать газеты для влияния на общественное мнение. Гамильтон Бюргер даже думать не станет о том, чтобы что-то подобное проделать! И, по всей вероятности, откажется давать какие-либо комментарии из-за боязни нарушить профессиональную этику. Полиция, демонстрируя почти провидческое понимание того, что Гамильтон Бюргер сказал бы, если бы он был волен делать любые заявления, предоставит прессе массу информации. С другой стороны, у адвоката, представляющего интересы обвиняемой, нет никого, кто бы мог делать заявления от его имени. У него связаны руки.

– Бы хотите сказать, что вы даже не сможете сделать в прессе опровержения?

– Опровержения особой пользы не принесут.

– Ну тогда я не знаю, что же должно помочь.

– Бутылочка с безобидными таблетками и дробинки в не Л, – сказал Мейсон, – оказались в озере Туомби не сами по себе. Ведь кто-то забросил их туда. И нам придется доказать, кто же в самом деле бросил их, а в проявкой случае…

– В противном случае? – подтолкнула его она, и ее голос замолк, а Мейсон затормозил на сигнал светофора.

– В противном случае я в этом крепко запутался. – Еще несколько минут они ехали молча, а потом адвокат добавил: – Давай-ка проведем инвентаризацию, Делла. Мы имеем Надин Фарр, которая созналась в отравлении Мошера Хигли и в данный момент думает, что полностью выбралась из затруднений, уехав куда-то с Джексоном Ньюбэрном. Она ему расскажет о самых последних событиях, и никто из них не знает, что их разыскивает полиция. Далее доктор Динэйр, абсолютно не касающийся событий, миссис Джексон Ньюбэрн, которая ненавидит Надин Фарр и подозревает, что ее муж очарован Надин. Мы, наконец, имеем полицию, рьяно разыскивающую Надин, и Джона Локка, который, вероятно, ничего не подозревает о последнем развитии событий.

– А почему вы говорите – «вероятно, ничего не подозревает»? – спросила Делла Стрит.

– Потому что некто с довольно неплохими мозгами решил помочь Надин Фарр, опустив безвредные таблетки в бутылочку с дробью и зашвырнув ее в озеро Туомби, – сказал Мейсон. – Полагая, что эта блестящая идея возникла у меня, полиция не станет доискиваться дальше, но поскольку я-то знаю, что этого не делал, то, естественно, продолжаю искать человека, который это сделал, и, пока я не присмотрюсь к Джону Локку, я должен иметь в виду и его тоже.

– А предположим, что он в самом деле проделал это?

– Тогда, – сказал Мейсон, – очень важно заставить его признаться, что он это сделал, и проследить за тем, чтобы эта история в том виде, как ее освещают газеты, была бы достаточно драматична, чтобы выйти на первую полосу.

– И поэтому мы так торопимся добраться до Джона Локка?

– Это одна из причин, по которой мы так торопимся до него добраться.

Дальше они ехали молча, пока Мейсон не отыскал небольшое место для парковки автомобилей около «Копченого фазана». Адвокат подал руку Делле Стрит, и они пошли по тротуару мимо кафе, затем вернулись обратно. Какой-то мужчина, стоявший у дверей, чиркнул спичкой, чтобы закурить сигарету. Огонек осветил его черты.

– Мейсон, – сказал он чуть слышно. Мейсон остановился, а мужчина добавил: – Идите вперед. Я пойду следом.

Мейсон и Делла Стрит пошли дальше, а мужчина следовал за ними, посматривая назад через плечо, а потом он подошел к ним со стороны Мейсона.

– Он там? – спросил Мейсон.

– Да.

– На полицию нет намеков?

– Пока нет. Я думал, что вы, может быть, разгорячены и…

– Я-то разгорячен, но только они еще этого не знают. А он что делает?

– Как раз заканчивает десерт. Скоро должен выходить. Вот почему я и вышел первым.

– Отлично, – сказал Мейсон. – Возвращайтесь обратно. Стойте на своем месте. Когда он выйдет, закурите еще сигарету.

– А вы сейчас пойдете обратно?

– Первым пойдете вы, – сказал Мейсон, – а я буду дожидаться снаружи.

Оперативник вернулся и отошел, чтобы занять пост перед входом в кафе. Мейсон и Делла Стрит медленно повернули назад. Делла Стрит потянула носом.

– Готова заключить пари, что в этом кафе чертовски хорошая кухня.

– Судя по запаху, неплохая, – кивнул Мейсон.

– А не можем ли мы зайти внутрь и поесть, а его попросим присоединиться к нам?

Мейсон покачал головой.

– Ну почему?

– Люди Дрейка выяснили, что он здесь часто обедает. Полиция может найти такую же информацию и появиться в любую минуту. А вот он идет!

Дверь открылась, и из кафе вышел молодой человек. Он посмотрел вдоль улицы и повернул в сторону Перри Мейсона и Деллы Стрит. Детектив, стоящий в дверном проеме, зажег спичку и подержал огонек у сигареты. Это был стройный субъект с быстрыми движениями, что создавало впечатление нервной энергии и напряжения. Этакий человек, который быстро может разгневаться, стремительно меняет свои симпатии и антипатии и, однажды придя к неблагоприятному решению, уже вряд ли изменит его.

– Отлично, – негромко сказал Мейсон Делле, – теперь пошли.

И они медленно двинулись, пока в конце квартала молодой человек не нагнал их.

– Джон Локк? – окликнул Мейсон как раз в тот момент, когда он проходил мимо него.

Мужчина резко повернулся, словно Мейсон пронзил его каким-то остроконечным орудием. На его лице отразились тревога и отсутствие радушия. Заметив это выражение, Делла Стрит мягко сказала:

– Вы не возражаете против того, чтобы побеседовать с нами по поводу Надин Фарр?

– Кто вы такие? – спросил он, смотря на Деллу Стрит, и под воздействием ее улыбки выражение его лица постепенно смягчилось.

– Друзья ваши и Надин, – ответил Мейсон.

– Докажите это.

– Давайте-ка пойдем дальше, – сказала Делла Стрит, а потом добавила с такой ноткой уважения в голосе, что, казалось, это решение зависело от Локка: – Пойдем, да?

Между тем Мейсон и Делла Стрит уже шли около него с двух сторон.

– Что это значит? – спросил он.

– Я Перри Мейсон, адвокат, – представился Мейсон. – Я помогаю Надин.