Дерзкая невинность
Шрифт:
По положению в обществе Оливия все еще была ниже его. Господи, а если она не сможет родить ему наследников?
Зачем только графиня ей все это сказала! Ее слова только добавили сомнений.
Оливия хотела его. И хотела Макса навсегда.
Она не могла дождаться, когда увидит его. Она будет считать часы до его приезда, чтобы сопровождать ее в театр.
В тот вечер Макс отправился в свой клуб. Вчера он обедал дома в одиночестве, но сегодня почувствовал, что нуждается в обществе и приятной беседе.
Вечер в клубе будет еще более приятным, потому
В клубе, чтобы отвлечься от мыслей об Оливии, Макс решил сосредоточиться на окружавших его мужчинах, на разговорах о политике и спорте, о еде и напитках.
Неожиданно он увидел капитана Лэнгли.
— Добрый вечер, Лэнгли.
— Уэйкфилд. — Лэнгли с хмурым видом оглядел комнату и кивнул в сторону малоосвещенного угла. — Можете уделить мне пару минут? Я бы хотел кое о чем с вами поговорить.
— Разумеется, — ответил Макс, но стиснул зубы.
Неужели что-то случилось с Оливией? Новый приступ лихорадки? Но она говорила, что приступы случаются редко.
Макс сел на стул, Лэнгли устроился напротив него и, подавшись вперед, сказал:
— Я надеялся увидеть вас здесь сегодня. Если бы вы не пришли, я пришел бы к вам.
— Да скажите, что случилось? — У Макса вдруг комок застрял в горле. — Оливия?..
— С Оливией, насколько мне известно, все в порядке. Стрэтфорд прислал мне письмо, в котором сообщил, что она должна приехать в Лондон со старой графиней. Он попросил меня по возможности опекать их.
Макс вздохнул с облегчением.
— Но то, что мне надо вам сказать, касается сестер Донован, а также вашего друга Фенвика.
Опять Фенвик.
— Он мне не друг, — процедил Макс сквозь зубы.
— Рад это слышать, поскольку ходят кое-какие слухи, подтверждение которым я только что получил у Стрэтфорда.
Какие слухи?
— Фенвик избивал свою жену.
Макс закрыл глаза, но не мог заставить себя удивиться. Он достаточно часто видел Беатрис в доме Стрэтфордов, чтобы понять, что должно было случиться что-то такое, из-за чего яркая, счастливая дебютантка превратилась в робкое, забитое существо. Тогда он не знал, в чем дело, но теперь все встало на свои места.
— Боже милостивый. Она?..
— После вашей последней встречи здесь, в клубе, Фенвик вернулся в Суссекс и жестоко ее избил.
Макс сжал кулаки. Он был причиной гнева Фенвика, значит, нес ответственность за это избиение.
— Сведения стали известны от доктора из Суссекса, который ее осматривал. Он был в ужасе от жестокости мужа и немедленно доложил об этом, разрушив репутацию Фенвика.
— Не подумав о безопасности молодой женщины?
— Она сбежала. — Лэнгли придвинулся еще ближе и понизил голос. — Об этом пока никто здесь не знает. Доктор не раскрыл связи между леди Фенвик и сестрами Донован — возможно, дал слово, — но мы оба знаем, что мисс Джессика и леди Фенвик близкие подруги. Стрэтфорд сообщил мне, что это Джессика убедила Беатрис бежать.
Смелая Джессика. Он не был удивлен. Макс легко мог себе представить самую младшую из сестер стойким защитником любого, кто ей дорог.
— Они обе исчезли, — тихо прошептал Лэнгли. — Стрэтфорд не сообщил, куда они уехали, и это, верно, к лучшему. Я знаю, что у вас сейчас много работы, Уэйкфилд, но история об избиении уже известна всем. Фенвик в городе, а вчера вечером он был здесь, в клубе.
— И что случилось?
— От него все отвернулись.
— Хорошо.
— Если правда то, что говорит Стрэтфорд — а он не тот человек, который склонен преувеличивать, когда дело касается такого серьезного обвинения, — молодая леди может умереть от побоев Фенвика. Так что он заслуживает изгнания из общества.
— И не только этого, — сказал Макс.
— И не только, — согласился Лэнгли. — Но я подумал, что вы должны знать, поскольку вы… пусть и не его друг, но часто с ним общались…
— Я не искал встреч с ними.
Макс откинулся на спинку стула. Новая информация испортила благодушное настроение Макса, но он все еще хотел видеть Оливию — возможно, даже больше, чем несколько минут тому назад, — но только наедине, а не в театре. Ему хотелось обнять ее и любить долго и нежно.
Макс постарался выбросить из головы мысли о том, что пришлось перенести беззащитной жене Фенвика из-за его злобы на Макса.
Он встал, вытирая со лба неожиданно выступивший холодный пот.
— Я, наверное, поеду домой.
Лэнгли тоже встал и похлопал Макса по плечу.
— Мне жаль, что я оказался вестником плохих новостей.
— А я рад, что услышал достоверную информацию от друга. Это гораздо лучше, чем преувеличенные слухи, которые наверняка скоро до меня дойдут.
Макс попрощался, взял у портье шляпу и плащ и покинул клуб. Он пошел пешком по улицам, слабо освещенным только фонарями, и был рад тому, что его дом находится недалеко от клуба. Пройдет немного времени, и он сможет вслепую добраться до дома.
Ночь была темной, не было видно ни луны, ни звезд. Туман стелился и скрывал здания.
За спиной раздался приглушенный стук кареты, а когда она почти поравнялась с Максом, лошади замедлили шаг.
Макс взглянул через плечо. Из тумана выскользнула пара темных лошадей и блестящий черный экипаж. Судя по элегантным линиям и блеску боков, он принадлежал аристократу, а не какому-нибудь грабителю.
Может, это был кто-либо из его знакомых?
Порыв холодного ветра заставил его ускорить шаги. Кто бы это ни был и чего бы ни хотел, Макс был не в настроении разговаривать. Он хотел быть с Оливией. А поскольку сейчас это невозможно, он хочет быть дома. Один.
Макс свернул за угол, и карета остановилась позади него. За спиной раздался хриплый голос:
— Ваша светлость?
Разве этот человек вышел из кареты? Макс остановился. Подавив раздражение, он обернулся.
Боль обожгла ему лицо. Он качнулся назад и схватился за нос — горячая липкая кровь сочилась меж пальцев. Макс быстро заморгал и смог различить силуэты по крайней мере четырех человек в черных плащах.
Значит, все-таки грабители.
Макс быстро оценил обстановку. Впереди был самый высокий из бандитов, немного выше Макса, со сжатыми кулаками, готовый к драке. Макс расставил ноги и принял защитную стойку. Если он хочет из этого выпутаться, сначала придется вывести из игры этого высокого.