Десять вечеров. Японские народные сказки
Шрифт:
Одетая во множество разноцветных платьев и шаровары, тысячу раз окрашенные пурпуром, шла она гордой, уверенной походкой. На ножках ее были сандалии с тончайшей подошвой. Высокие шпильки в прическе благоухали ароматом цветущей сливы.
Девушку сопровождала служанка, лишь немного уступавшая в красоте и роскоши наряда своей госпоже.
Увидев девушку, Таро Лежебока подумал:
«Вот она, моя будущая жена! О, радость! Ах, скорей подойди ко мне. Хочу обнять тебя, пить твое дыхание!»
И, полный нетерпения, он раскрыл свои объятия. Девушка, взглянув на него, невольно попятилась и спросила свою служанку:
— Это
— Какой-то нищий человек,— ответила та.
— До чего же он страшен! Я боюсь подойти к нему близко! — И девушка попробовала было пройти в храм другой дорогой.
Таро Лежебока, увидев это, воскликнул:
— О, беда! Она уходит! Надо спешить, пока не поздно,— и бросился к ней, широко расставив руки. Сунув свою грязную голову под сень ее красивой шляпы, он приблизил лицо вплотную к самому личику девушки.
— Послушай, красавица,— сказал он, обнимая рукой ее стан. Тем временем уже так стемнело, что не различить было, где восток, где запад.
Девушка молчала, не отвечая ему ни звуком. Прохожие только восклицали:
— Ах, какой ужас! Ах, бедняжка! — но спешили пройти мимо. Ни один не подошел ближе.
Таро Лежебока прижался к девушке теснее и стал говорить так:
— Послушай, красавица, я тебя люблю с давних пор. Много раз я видел тебя на разных торжествах и праздниках в Охара [*] , Сидзухара и селенье Сэрё, в храме Кодо, в Кавасаки, на горах Накаяма и Тёракудзи, в Сага, храме Хориндзи, в Удзумаса и Дайго, в Курусу, Каватаяма, Ёдо, Явата, Сумиёси, Курамадэра, в храме Тэндзин, что находится в Годзё, храме Мёдзин, что в Кибукэ, в Хиёси-санко, Гион, Китано, Камо, Касуга и еще во многих других местах, всего не упомнить. Так что же, каков будет твой ответ?
*
Следует длинный перечень храмов, городов и селений, славившихся своей красотой. Они расположены главным образом в городах Киото и Нара и их окрестностях.
Девушка подумала: «Это, видно, деревенский простак. Какой-нибудь столичный шутник подучил его выйти на перекресток с подобными речами. Нетрудно будет провести этого дурачка».
— Верю тебе,— молвила она.— Но здесь сейчас слишком много чужих глаз. Над нами будут смеяться. А ты приходи ко мне потихоньку.
— Куда же мне прийти? — спросил он.
«Придумаю-ка я хитрую загадку,— решила девушка.— Пока он будет голову себе ломать, я убегу от него».
— Живу я в таком селенье, где никогда тьмы не бывает,— сказала она.— Отгадай, коли сумеешь.
— О! Так, верно, ты живешь в селенье Фонари возле Залива Огней! Что, угадал я?
«Вот удивительное дело! Чудо из чудес! Так сразу догадаться! Но, должно быть, слышал он эту загадку раньше... Попробую еще»,— подумала девушка.
— Нет, по правде сказать, я живу в той деревне, где солнце заходит.
— О, я понял! Понял тебя с полуслова. Ты живешь на запад отсюда, в селенье Темное. Что, угадал я?
— Угадал-то угадал. Родом я, в самом деле, оттуда, но теперь живу в деревне, где все люди робки и застенчивы.
— Значит, в деревне Потайной, что, правда моя?
— Правда-то правда, но я ушла оттуда, и надо искать меня на той улице, которую на себя надевают.
— Это, выходит, на Парчовой
— Угадал, угадал. Но теперь живу я в таком поселке, который без всякой жалости жгут каждую ночь.
— Значит, верно, на Улице светильного масла?
— Но и оттуда я ушла. Живу теперь на улице сердечной радости.
— О, значит, на Перекрестке встреч?
— Ах, нет, ищи меня в селенье, где все жители только и делают, что любуются своей красотой.
— Так ты живешь в Поселке зеркал?
— Нет, приходи ко мне туда, где всегда стоит осень.
— Выходит, в село Добрый урожай?
— Нет, нет, и там я больше не живу. Ушла в ту деревню, где всем жителям по двадцать лет.
— О, слышал про нее. Это село Молодое.
Таро Лежебока отгадывал так быстро, что девушка никак не могла убежать.
«Лучше я буду состязаться с ним в искусстве слагать стихи. Пусть-ка призадумается на минуту, я живо ускользну»,— подумала девушка.
И, поглядев на бамбуковую палку в руках Таро Лежебоки, сложила такое пятистишие:
Посохом служит тебе Палка простого бамбука! Много коленьев на ней, Но до моих колен Ты, поверь, не коснешься.Таро Лежебока огорчился: «О, горе, не хочет она провести ночь со мной!» И молвил в ответ:
Связаны крепким узлом Эти коленья бамбука. Нерасторжим их союз. Пусть же узлом любви Свяжет нас тайна ночная.«Ах, какой ужас! Этот мужлан хочет сказать, что разделит со мной ложе. Урод уродом, а знает толк в поэзии. Вот незадача»,— подумала девушка и сказала:
Отпусти меня. Я в густую сеть любви Поймана давно. О, молю тебя, молю: Руки расплети свои.Услышав это, Таро Лежебока подумал: «Она просит отпустить ее. Как мне быть?» — и сложил в ответ такое стихотворение:
Поймана иль нет Ты в густую сеть любви, Что мне до того? Дай к губам твоим прильнуть, Руки разомкну свои.«Нельзя упускать удобной минуты»,— решила девушка и говорит:
Если любишь ты, Всюду путь ко мне отыщешь... Знай, стоит мой дом Позади ворот, лиловых, Что китайский померанец.Задумался Таро Лежебока над ее словами, а девушка выскользнула из его объятий и убежала со всех ног вместе со своей служанкой, бросив шляпу, накидку и даже сандалии.
«О, горе! — подумал Таро,— упустил я свою нареченную»,— и, перестав загораживать дорогу своим бамбуковым посохом, бросился вдогонку за беглянкой с воплем: