Девушка, которая не умеет петь
Шрифт:
Агата любила море. Оно было потрясающим, всегда манило её и теменью, сокрытой под глянцевыми волнами, и нежными, как пух, пенистыми барашками, да и всем тем, чем море было. Девушка ещё раз взглянула в сторону леса, темнеющего на утёсе, и сердце её сжалось от умиления. Она дома. Об этом она и не смела мечтать.
Услышав страшное завывание ветра где-то этажами выше, Агата вздрогнула и, повернув голову, пронаблюдала, как Марон, не посчитав нужным позвать слуг, пыхтя закладывает в камин короткие поленья. Впрочем, с розжигом огня у лорда и без слуг получилось управиться довольно быстро, так что уже через несколько минут
Вскоре Агаты коснулась первая крупица тепла, тронула её изможденное тело под сырым холщовым платьем. Вот бы подойти чуть-чуть поближе и отогреться…
Послышались шаги и громкие голоса, все присутствующие в комнате разом повернулись к двери, что, скрипнув, приоткрылась. В помещение вошла невысокая служанка. Кудри её каштановых волос торчали из-под белого чепчика, а карие глаза, торопливо бегающие любопытным взглядом по лицам присутствующих, горели некоторой наивностью. Девушка, как и другие слуги королевского замка, была одета в серое платье и белый передник, она сделала аккуратный реверанс и тут же кинулась к камину, принимая у Марона обязанность ухода за огнём.
Советник короля, кинув быстрый и весьма недовольный взгляд на пленниц, с усердием отряхнул ладони от частиц древесной коры и сажи. По его оклику все как один благоговейно замерли с некоторым трепетом и страхом.
Дверь комнаты снова распахнулась. Теперь в помещение вошёл не кто иной, как благословенный наследник королевской крови, избранный по роду регент последних северных земель и нынешней правитель великого Нортона – король Ренери.
Агата восхищенно распахнула глаза, и сердце её ошеломленно замерло в груди.
Кто бы мог подумать…
Он был невероятно хорош собой. У Агаты в один миг перехватило дыхание. Значит, слухи не врали, а россказни в тавернах были совсем не россказнями, а правдой. И теперь Агата видела это своими глазами.
Король Ренери был по-настоящему красив. Ростом чуть выше среднего, утонченный, стройный. Довольно густые, но не слишком короткие светлые волосы обрамляли его узкое, бледное лицо.
Одежды Ренери сияли торжеством и роскошью, достойной короля: это был камзол из темной ткани, украшенный жемчугом, лёгкие бриджи и сапоги из плотной кожи с дивными резными пряжками.
И даже то, что сейчас король Ренери пребывал в страшном гневе, нисколько не омрачало его великолепия.
– У Дактеана совсем крыша поехала? Я же велел привезти мне сестру Сиэлька. – Каблуки королевских сапог застучали по тяжелому камню пола. Ренери остановился в середине комнаты и сверкнул глазами в сторону Марона. – На что я ему даю золото? Чтобы он разбрасывался им как попало? Или он забыл, что идёт война, а деньги в казне сами собой не появляются?
– Дактеан заверил меня, что и теперешняя его добыча будет нам очень полезна, – сказал Марон. – Впрочем, я ему уже высказал всё, что думаю по этому поводу.
Теперь каблуки звонко застучали частым стаккато. Ренери, едва ли обратив внимание на слова советника, судорожно размышлял о происходящем.
– Да он просто не смог сделать того, что я ему приказал, и решил меня надуть, подсунув кота в мешке, – разъяренно пробормотал король. – Сволочь. Пусть только появится здесь. Снесу ему голову и насажу её на самую длинную пику у Рубиновой скалы,
Недовольно поморщившись, Ренери прикрыл ладонью нижнюю часть лица. Он посмотрел в сторону несчастных девушек, сжавшихся в комочек от одного только взгляда ясно-зелёных глаз молодого короля.
Неприятный лязг, с которым о каменный пол ударился металлический совочек, последние несколько минут не выпускаемый из рук служанкой, заставил многих вздрогнуть. Девушка быстро поняла, что привлекла к себе слишком много внимания, и испуганно замерла, вытянувшись по струнке. Агата прекрасно разделяла чувства несчастной. Когда страсти бушуют, нужно изо всех сил постараться стать невидимой, и может быть, тогда буря минует.
– Рене, – вкрадчиво произнес Марон таким спокойным тоном, будто бы даже и не замечал напряжения, искрившего в стенах комнаты. – Дактеан довольно усердно убеждал меня, что часть выданного нами золота у него на руках, и что он обязательно до конца исполнит то, чего ты от него требовал. Он просит только одного – дать ему больше времени.
Ренери фыркнул.
– Исполнит он, как же. В следующий раз он подсунет мне сундук мышей из замка Осткарда и скажет, что и они мне на что-то сгодятся. Пусть лучше на оставшиеся деньги купит себе ещё одну голову, а лучше сразу две. Может быть, хоть это заставит его не принимать поспешных решений без моего на то благоволения.
Агата подумала, что даже в раздраженном взмахе руки короля виднелась небывалая грация. Ренери прошёл мимо камина и остановился напротив трёх девушек, по-прежнему стоявших рядком и переминавшихся с ноги на ногу. Судя по выражению лиц Лизы и Анны, они были впечатлены красотой короля не меньше Агаты. Чуть нахмурившись, юноша заскользил по лицам своих пленниц придирчивым взглядом. Он посмотрел на перекошенное от усталости и страха лицо Лизы, удержал внимание на миловидной Анне, выглядевшей прекрасно даже несмотря на то, что её светлые волосы были всклокочены, а хорошенькое личико было измазано в грязи, затем посмотрел на Агату и тут же, презрительно скривив губы, уставился на служанку уже с немалым удивлением.
– А это ещё кто?
– Служанка воспитанниц леди Осткард.
Марон быстро посмотрел на Агату. В глазах его что-то блеснуло. Служанка не ошиблась, это было хорошо ей знакомое презрение.
– Ах, этот идиот ещё и служанку их прикупил? – Гнев зашелестел в голосе короля с новой силой. – А может быть, он ещё сундук с их тряпками притащил, нет?
– Он сказал, что она может знать ценную информацию, – Марон едва заметно пожал плечами. – Не думаю, что он отдал за неё много денег.
Закатив глаза, Ренери отвернулся и устало потер пальцем висок.
«Просто нет слов, – уныло подумал он. – Только так можно охарактеризовать этот вечер. А, нет, можно ещё так: сплошные идиоты и их идиотизмы».
– Тьфу ты. – Король кинул взгляд на девушек. – Какой-то фарс… Ну и что мне с ними делать?
Марон вытащил из кармана расписной шарик из металла и покрутил его в руках. Агата не знала, что это за шарик, но советник смотрел на него так, словно бы именно он должен был подсказать ему ответ для племянника.
– Не имею идей для того, чтобы предложить что-то основательное. Если мы не можем оставить их работать в замке или хотя бы получить за них выкуп, то пользы от них, конечно же, не будет.