Дикии? кот
Шрифт:
— Злобный Близнец разборчива. Она любит своих друзей и свою семью и никогда не приводит людей в свой круг, никогда не приводит парней. Это хорошо для тебя. Может, не выразил это так красноречиво и все такое дерьмо, но это было сказано в хорошем смысле.
— Ты всегда называешь свою сестру злобной? — чертовски ненавижу это, и они все так делают.
Он пожимает плечами.
— Это ее прозвище.
Входная дверь закрывается, и Лео оглядывает меня.
— Хороший близнец только что вернулась
— Да. Эти прозвища — отстой.
Отхожу и вижу растерянные глаза Керриган, прыгающие, как пейнтбольный шарик, между Эверли и ее сестрой.
— Кросс, — зовет меня Эверли, и я двигаюсь, как будто меня дергают за невидимую ниточку. — Кросс Уайлдер, хочу представить тебе свою другую половину, мою сестру Грейс.
— Очень приятно познакомиться с тобой, Кросс, — произносит Грейс и протягивает руку. — Можно мне подержать ребенка?
— Конечно. Но предупреждаю сразу. Он капризный, — говорю ей, пока Арес пристраивается рядом с нами.
— Чувак, их двое.
Он даже не удосужился понизить голос, Эверли с Грейс переглянулись.
— Ты мудак, — бормочу, но Арес продолжает.
— Вы, ребята, когда-нибудь, ну, знаете… менялись местами?
По крайней мере, это все, что он спрашивает, потому что мне показалось, что этим вопросом он хочет спросить другое.
— Зачем я привел тебя?
— Мы делали это несколько раз, когда росли. Никто никогда не мог нас отличить, — Эверли улыбается, словно вспоминает забавную историю, которой не может поделиться перед маленькими ушами.
— Вы, ребята, проворачивали это дерьмо каждое лето, — ворчит бармен.
— И каждый раз вы на это велись, — смеется Грейс.
Бармен, чье имя знаю, но предпочитаю игнорировать, скрещивает руки на груди.
— Вы однояйцевые близняшки. Конечно, мы на это купились. Вас невозможно было отличить друг от друга.
Кретин. Провожу большим пальцем по щеке Эверли. Прошло всего несколько минут, а я уже могу их различить.
— У тебя на щеке родинка, — снова смотрю на Грейс. — У тебя на правой щеке. У Грейс — на левой.
Арес смеется, а бармен смотрит на него так, будто никогда раньше не замечал. Может, он и правда неравнодушен к моей девочке.
Может, начну использовать его имя.
— Раньше они больше красились, — ворчит он.
Грейс проводит рукой по спине Джекса, когда он прижимается к ее груди, а затем той же рукой треплет Мэддокса по щеке.
— Мы никогда не красились так сильно, Безумец, но хорошая попытка, — поворачивается ко мне и показывает улыбку, настолько похожую на улыбку сестры, что это почти жутко. — Я знала, что ты один из хороших.
Грейс передает Джекса Эверли, которая никогда раньше не держала моего сына на руках.
— Я пойду приму душ и переоденусь. Тренировка сегодня была ужасной,
— Тебе нужна помощь в душе? — Арес спрашивает Грейс, и она достаточно вежлива, чтобы просто рассмеяться, а не отчитывать моего брата-идиота.
Эверли, напротив, выглядит так, будто размышляет о его смерти.
— Ты хочешь умереть, Бог Войны?
Ага, думала о его смерти. Я был прав.
Он поднимает руки перед собой и мне кажется, я слышу, как Мэддокс рычит. Затем происходит странная вещь. Словно в замедленной съемке, Керриган перемещается к Мэддоксу и хватает его за руку.
Моя дочь, которая не разговаривает с незнакомцами.
— Все в порядке. Папа говорит, что дядя Арес слишком часто получает по голове, а лед твердый. Мы должны быть добры к нему.
Чувак выглядит так, будто вот-вот подавится от смеха, но берет себя в руки и не смеется над моим ребенком, который явно сейчас очень серьезен. Вместо этого он кладет руку на спинку дивана, где сидят они с Керриган, и наблюдает, как она прижимается к нему.
— Твоему дяде повезло, что ты прикрываешь его спину.
Она молча кивает и устраивается рядом с ним, словно в какой-то альтернативной реальности, где ей нравятся незнакомцы. Стою, застыв на месте, несколько секунд, прежде чем повернуться к брату.
— Ты когда-нибудь думаешь, прежде чем говорить?
Арес выглядит не слишком впечатленным.
— Какого хрена, чувак? Слишком много ударов по голове?
— Будь благодарен, что это все, что я ей сказал.
Арес уходит, надувшись.
Эверли смеется, шагая ко мне, ее прекрасное тело покачивается в такт тихим ритмам, успокаивая моего сына.
— Клянусь, не знала, что сегодня все будут здесь, когда приглашала вас. Надеюсь, все в порядке.
Обхватываю ее за талию, притягивая еще ближе, и прижимаюсь губами к ее лбу.
— Все хорошо, детка.
Она счастливо вздыхает, и ее плечи расслабляются, словно ей нужен был этот контакт так же, как и мне.
Джекс воспринимает это как знак и дергает ее за волосы, невольно заставляя нас переглянуться с Мэддоксом, который смеется над одержимостью моей дочери чем-то по телевизору.
— Клянусь Богом, Керриган обычно стесняется. То, что она заговорила с тобой той ночью в доме, было чудом. Это… это просто странно.
Эверли хмыкает, прижимаясь к руке Джекса.
— Безумец всегда умеет найти подход к дамам.
— Ты знаешь, я действительно хотел его ненавидеть, — говорю ей, наслаждаясь счастливым выражением ее лица.
— Я же говорила тебе, — снова целует ручку Джекса. — Он мне как брат.
— Я гораздо более здравомыслящий, чем твои братья, Злобный Близнец, — отвечает Мэддокс, явно услышав каждое наше слово.