Диктат акулы
Шрифт:
Вскоре засветилась множеством разноцветных огней широкая набережная. Сотни туристов прогуливались по променаду, сидели в кафе и ресторанах, отдыхали на пляже, любуясь морским прибоем. Отовсюду доносились музыка и смех.
– Уже почти приплыли, – сообщил Бам Вам Донг.
Через некоторое время джонка пристала к пляжу. Подводники отвязали лодки и вытащили их на песок.
– Вот дорожка, – ловец жемчуга указал на узкую тропинку, вымощенную галькой, – в самом ее конце находится трейлер моего двоюродного брата. Там же и кемпинг. Скажете, что вы от меня. Он вас отлично устроит.
– Спасибо за помощь, – поблагодарил Макаров.
– Если что-то понадобится, обращайтесь, – Бам Вам Донг отдал кавторангу свою визитку, на которой был только адрес, – до встречи.
Джонка отплыла от берега и исчезла в темноте. Подняв лодки на плечи, подводники побрели по узкой тропинке. Только теперь Илья Георгиевич почувствовал усталость и недомогание. Ноги стали словно ватными, каждый шаг давался с большим трудом. Но вскоре показался небольшой автомобильный трейлер. В окнах горел свет. Из-за приоткрытой двери доносились голоса. Дальше простиралась ограда из проволочной сетки, за ней виднелись палатки, машины, трейлеры.
– Пришли, – опустив рюкзак на землю, выдохнул кавторанг.
Вдруг послышался собачий лай. Из темноты выбежал пес: зубастая морда, горящие глаза, злой взгляд. Наверняка собака набросилась бы на подводников, если бы не короткая цепь, которой она была привязана к стволу дерева.
– Дружелюбный песик, – попятился Даргель.
– Старпом, он только отрабатывает свой хлеб, – бросил Илья Георгиевич.
Пожилой вьетнамец, вышедший на крыльцо, с удивлением увидел во дворе своего дома десять незнакомых мужчин, один из которых кормил его верного пса. Собака с аппетитом уминала консервированное мясо, при этом давала себя гладить.
– Кроме меня, вы первый человек, кому она разрешила это делать, – признался вьетнамец.
– Добрый вечер, – Илья Георгиевич подошел к хозяину дома и протянул руку, – мы туристы, прибыли сюда только что. Нам посчастливилось встретить вашего двоюродного брата. Он-то и порекомендовал вас нам. Сказал, что у вас самые низкие цены на всем побережье.
Вьетнамец расплылся в гостеприимной улыбке и крепко пожал руку кавторангу:
– Это действительно так. Он вас не обманул. На сколько дней хотите остановиться?
– Нам бы ночь переночевать, может, останемся подольше, если понравится. К тому же нам надо заправить баллоны и раздобыть подвесные моторы для наших лодок. Старые теперь на дне, так уж случилось, долго рассказывать. А на веслах, сами понимаете, много не наплаваешь, – ответил кавторанг.
– Нет проблем. Компрессор у меня есть, а двигатели к моторкам могу дать напрокат.
– Нет, нам надо иметь свои.
– Тогда их можно будет раздобыть на местном рынке. Правда, сейчас он уже закрыт. А вот завтра на рассвете откроется. Я вас отведу.
Времени на то, чтобы ходить на рынок, у подводников не было. Поэтому Макаров посчитал, что будет проще заплатить вьетнамцу деньги, чтобы тот сделал все необходимые покупки за них.
– Этого хватит? – Илья Георгиевич выгреб из кармана деньги.
– Вполне. Даже сдача останется.
– Берите, берите… – торопил Макаров, – если завтра к утру раздобудете моторы, сможете взять оставшиеся деньги себе.
– Можете не беспокоиться. Все будет сделано, – вьетнамец зашелестел долларами, – а теперь я вам покажу кемпинг.
Неподалеку от дома находилась небольшая площадка, огороженная со стороны зарослей сетчатой оградой, а с моря – невысоким бамбуковым забором. Хозяин кемпинга подвел новых постояльцев к площадке, на которой возвышались четыре просторные палатки. Между ними на тоненьких ножках стоял самодельный мангал. Тут же имелись и стол, и кресла. Даже присутствовал символический душ – намотанный на ветку дерева шланг.
– Располагайтесь, – вьетнамец обвел взглядом кемпинг. – Да, кстати, чуть не забыл. У нас во Вьетнаме всем туристам надо регистрироваться и платить экологический сбор, – он похлопал по карману, где лежали деньги, – но будем считать, что вы уже зарегистрировались. Счастливо отдохнуть!
Не остепенившийся за вечер ветер подул ночью с еще большей силой. Росшие на побережье бамбуковые деревья тут же прогнулись под его мощными порывами. На берег, одна за одной, начали накатывать большие волны. Они выбрасывали на песок гальку и клочья водорослей. Становилось холодно.
Подводники сидели у небольшого костра. Ветер раздувал огромное пламя. Трещали в огне сырые ветки. Всполохи пламени выхватывали из темноты то округлые силуэты палаток, то развешанное на веревках белье, то уставшие лица членов экипажа «Адмирала Макарова». Некоторые из них уже боролись со сном, изредка вскидывая падавшую на грудь голову. Некоторые, сдавшись, шли спать в палатки. Вскоре у костра остались сидеть только командир со старпомом.
– Я же говорил, что твои опасения насчет этого рыбака и его жены были напрасными, – прервал долгое молчание Илья Георгиевич.
Даргель откинулся на спинку стула и вытянул к костру замерзшие ноги.
– Я всегда отношусь ко всему с подозрением. Это меня не раз спасало в жизни. Иначе я не могу, – признался старший помощник.
Командир вычерпнул ложкой остатки тушенки и бросил пустую жестянку в огонь.
– Может, еще раз попытаться выйти на связь с заводом-рефрижератором? – предложил кавторанг.
– Глухой номер. Пробовали полчаса назад. Никто не отвечает. Они отзовутся только во время очередного сеанса связи, – махнул рукой Даргель.
– Значит, у них какие-то проблемы, раз они не могут ответить вне выделенного времени. Тут что-то одно из двух: либо их кто-то прослушивает и они не рискуют выходить с нами на связь, либо они…
Оглашать Макарову второй вариант не пришлось – и так все было понятно без слов.
– В противном случае придется выходить на связь с резидентом и дожидаться подмоги, – невесело отозвался старпом, – так что можем застрять здесь на довольно-таки продолжительный срок.