Дина должна умереть
Шрифт:
– Давно встала? – Степа погладил ее по волосам.
– Видела рассвет. У тебя с балкона очень удобно его наблюдать. Хотя деревья все равно немного мешают.
– Не спалось?
– Я отлично выспалась. Просто захотелось посидеть и подумать.
«Господи, знать бы, над чем таким она все время размышляет».
– Все придумала? – только и решился спросить он чуть насмешливо.
– Еще в процессе, – коротко отозвалась Дина, тоже с легкой улыбкой.
– А давай в кино сходим, – предложил он.
– Давай, – ни секунды не думая, согласилась она (это тронуло его).
–
– Там разберемся. Что, ты ожидал другого ответа?
– Хм, предпочитаю формулировку «все равно, только бы с тобой».
– Тогда считай, что я сказала именно это.
«Но ты ведь этого не сказала».
– Я написала рецензию.
– Ого! Даже это успела. Дашь почитать?
– Если захочешь, то конечно. Теперь я расправилась со всеми делами и открыта к любым предложениям. Можно прогуляться после фильма и пофотографировать пейзажи. Вчера смотрела в окно автобуса, все-таки меня впечатляет зимняя природа.
– Отлично, я «за».
– Степ.
– А?
– Ты отличный парень.
Дина произнесла это без всякого выражения, скорее констатируя, чем восхищаясь, но он, никогда не слышавший от нее ничего подобного, на секунду потерял дар речи.
– О… ты тоже… очень… ты великолепна.
– Думаю, мы начнем собираться где-то через полчаса, да?
– Э… да, конечно.
– Ты выглядишь обескураженным.
– Я просто не понимаю… не ожидал… в общем, растроган.
– Ничего особенного я не говорила.
– Это я… я много чего тебе не еще не говорил, – сбивчиво начал Степа. – Я ведь…
– Согласно Горацию, «сказанное слово не возвращается», – предостерегла его Дина. – Впрочем, это понятно и без мудрецов.
– Я просто…
– В какой кинотеатр идем? – Дина взяла друга за руку.
– В первый попавшийся.
– Очень вероятно, первым попадется тот, что через улицу.
– Тогда туда. На ближайший по времени фильм. Фотоаппарат не забудь.
– Сейчас возьму.
Глава 5. Жизнь впереди
«Смерть не есть зло.
Ты спросишь: что она такое?
Единственное, в чем весь род людской равноправен».
Сенека Луций Анней (Младший)
Антону стало намного легче. И физически (вечером он отмечал с друзьями возвращение приятеля из армии, теперь похмелье понемногу отступало) и морально. Весь предыдущий день, особенно после того как он выпил, почему-то тянуло позвонить Дине, но наутро он удалил ее номер из списка последних вызовов.
«Вот и все дела, – сказал себе Антон, допивая стакан кефира. – Хватит страдать ерундой. Нам не о чем говорить, мы почти не знакомы, она давно забыла о моем существовании… подумаешь, зацепила слегка… Понятно, чем – непохожестью на других, уверенностью в себе… и эта аура таинственности и силы… Но что я мог знать о ней после нескольких минут общения? Да, думаю, человек, интересный. Но, опять же, это всего лишь догадки. Теперь нет смысла об этом размышлять.
Если говорить по совести, не так уж много их было. Учебу Антон бросил – не понравилась специальность, в армию его не забрали из-за плохого зрения, подрабатывал он от случая к случаю. С друзьями встречался нечасто – в основном все были заняты, некоторые даже успели обзавестись семьями. А Антон все еще жил с родителями и, периодически назначая свидания девушкам, не видел ни одну из них в роли будущей жены – они, впрочем, и сами не жаждали серьезных отношений.
В целом Антон мало чем отличался от большинства. Не совсем урод, но явно не красавец; того, что называют харизмой, в нем тоже не наблюдалось. Не особенно успешный в своих начинаниях. Людей вокруг него вертелось достаточно, но по-настоящему близких, кроме родственников, – никого. Человеком Антон был скорее хорошим – искренним, тонким, понимающим. Только кому все это надо? Кто вообще видел его таким? Родители да старший брат (он же и лучший друг), с которым получалось общаться не так часто, как хотелось бы.
В начале студенчества брата настигла такая любовь (а его пассия с детства так хотела красивую свадьбу), что он, никого не слушая, бросил университет, чтобы освободить время для работы, быстро скопил денег… и в девятнадцать лет влюбленные стали мужем и женой. Естественно, брат съехал от родителей – молодая пара сняла квартиру. Теперь у них уже был двухлетний сын.
Вероятно, над мужчинами в семье Антона довлело какое-то особое проклятье, не позволявшее им задерживаться в высших учебных заведениях – его отец сменил место учебы целых четырежды. Но у него это шло от неспособности заниматься чем-то одним, желания успеть все сразу. Брату Антона надо было обеспечивать семью. А сам Антон… просто думал, что будет интересно, а оказалось – не его.
Он давно привык так ошибаться – и в людях, и в занятиях, и в привычках, и в суждениях… Несмотря на недовольство родителей, парень не спешил поступать в другое место – решил какое-то время подумать. И пока взял паузу. Курил. Читал книги. Иногда развлекался с друзьями. Иногда работал – кем попало, просто ради денег. Торчал в социальных сетях. Слушал музыку на большой громкости, когда никого не было дома. Существовал в своем ритме. И ждал.
В тот день к нему наконец пришло чувство, что – дождался. Но чего?
«Когда-нибудь я все пойму. А сейчас главное, что мне легче. Я выпил кефир. Голова проходит. И той девушке я не позвоню. И нечего слишком много размышлять о жизни. У меня все впереди, и все, что не получается, я исправлю…»
***
Похожие слова в то же самое время произносила Дина Степе, выходя с ним из кинотеатра:
– Подумаешь, убили его в конце… это просто фильм. Ты что так переживаешь, у тебя-то вся жизнь впереди.
– Могли бы и не убивать. Слезогонка какая-то, – отозвался Степа довольно резко. Он еле удержался от того, чтобы уронить пару слезинок над судьбой героя фильма – взял себя в руки только благодаря невозмутимости сидевшей рядом Дины, – и теперь ему было стыдно за эту слабость.