Дипломат

Олдридж Джеймс

– А есть у вас люди, сведущие в таких делах? – Мак-Грегора несколько удивлял сугубо практический подход Джавата к такому имеющему мировое значение вопросу, как вопрос о реформах в Иранском Азербайджане.

– Нет.

– А вы сами кто?

– Я инженер.

– Вы коммунист?

Джават провел языком по губам. – Я член демократической партии, – сказал он.

– Мои вопросы могут показаться вам странными, но нам нужно выяснить все эти частности. Поймите, что мои вопросы носят официальный характер, и не обвиняйте меня в невежливости.

– Вежливость – капля меду в потоке горьких слов. – Джават покачал головой. – Понимание – вот что по-настоящему ценно. Но можете ли вы, англичанин, понять нас?

– Мне кажется, да.

– Вы долго жили в Иране?

– Почти всю жизнь, – Мак-Грегор предугадал его следующий вопрос. – Я, собственно, не чиновник, – сказал он. – Я геолог.

Джават прервал его. – Специалист!

– Да, вроде этого.

– Вы исследуете недра земли, да?

– Да.

– Вы работали в Азербайджане или только служили в английской нефтяной компании?

– Мой отец много работал здесь, а с ним и я, когда был моложе. На ваших картах, вероятно, обозначено многое из того, что он открыл и исследовал.

– Мы слышали, что в наших горах большие богатства: железо, медь, уголь, которые так и лежат неразведанные и неразработанные. Это правда?

– В горах Загроса и Эльбурса есть некоторые минеральные ресурсы.

– Достаточные, чтобы развернуть крупную индустрию?

– В этом я не уверен. – Мак-Грегор хотел улыбнуться, но серьезность Джавата обезоруживала его. – Там есть, вероятно, запасы угля, железа и меди и, как мне кажется, олова. Не знаю, что вы с ними сможете сделать, но они существуют.

– А вы не знаете, есть у нас в Тавризе люди, которые могли бы разведать эти залежи с таким же знанием дела и такой же легкостью, как и вы?

– Конечно!

– А у вас не будет времени обследовать этот округ и рассказать мне о результатах? Или это трудно и сложно?

– Вероятно, существуют карты, на которых все обозначено.

– У нас еще плохо поставлено дело, да и вряд ли карты скажут мне все, что я хочу знать… Так как же, найдется у вас время?

Мак-Грегор медленно покачал головой. – Едва ли.

Джават замялся. – Я, конечно, слишком многого от вас требую.

– Нет, не то, – сказал Мак-Грегор. – Но разве это так срочно?

– Нам столько надо сделать!

– Вряд ли вам удастся много сделать, – недоверчиво сказал Мак-Грегор. – Ведь это задача огромной трудности.

– Можно было бы начать, – сказал Джават.

– Все это гораздо сложнее, чем вам кажется. Вы ведь инженер. Вы, конечно, понимаете, что нельзя начинать добычу и производство без оборудования и специалистов. Нельзя поручить это необученным крестьянам.

– У нас нет выбора, – сказал Джават.

Мак-Грегор покачал головой. Понимает ли Джават масштаб той работы, к которой он так страстно стремится приступить? Если понимает, тогда это такой человек, какого Мак-Грегор еще не встречал в своей жизни. Может быть, именно так и осуществляются все преобразования – людьми, не считающимися с высотой стены, которую они должны преодолеть. Мак-Грегор не знал, смеяться ли над Джаватом или аплодировать ему. Это было нечто новое и достойное внимания.

Мак-Грегору так много хотелось узнать у Джавата, что он расспрашивал его еще с полчаса, но и этого оказалось мало. Их беседу прервал приход начальника – «высокочтимого капитана», как представил его Джават.

Это был приветливый, веселый, голубоглазый человек небольшого роста, с пушистым венчиком редких седых волос вокруг головы. В разговоре он применял такие изысканно вежливые персидские выражения, что Мак-Грегору приходилось то и дело прерывать своего собеседника и решительно возражать против его самоуничижающей скромности. Мак-Грегор распознал в нем старого служаку с более утонченными повадками, чем у простого, бесхитростного Джавата. Вероятно, он был из тавризских чиновников.

Капитан сказал им, что письмо доставлено, но получение его подтверждено только легкой перестрелкой. Если посол желает ехать по этой дороге, пусть едет сейчас, потому что они слышали, как губернаторские солдаты разбирали баррикаду в ожидании какой-то машины.

– А это безопасно? – спросил Джават.

– Ничто не безопасно на этом свете, – пожимая плечами, ответил капитан. – Но если Столп света намерен попасть к губернатору, то лучше ему ехать сейчас.

Мак-Грегор вызвал Эссекса и Кэтрин, которые еще не спали и разговаривали. Джават сказал Мак-Грегору, что он проводит их до передовой заставы. Он надел фуражку и пошел с ними сквозь влажную тьму к форду, за рулем которого дремал Аладин. Эссекс разбудил его и вслед за Кэтрин влез на заднее сиденье. Мак-Грегор сел с ними. Капитан, отдав честь Кэтрин, вместе с Джаватом уселся впереди. Они сказали Аладину по-персидски, чтобы он ехал по дороге осторожно и не зажигая огней. Они скажут ему, когда остановиться.

– И что же, этот Джават поедет с нами к губернатору? – спросил Эссекс Мак-Грегора.

– Не думаю. Нам нужно сначала самим повидаться с губернатором. – Однако Мак-Грегор задал тот же вопрос Джавату.

Джават задумался, но капитан тотчас же ответил решительным «нет». Губернатор оставит Джавата заложником, сказал он, и Мак-Грегор передал Эссексу, что они не одобряют этой идеи.

– Хорошо, – сказал Эссекс, – но тогда как же он сможет говорить с губернатором? Спросите его, если я за ним пошлю, он поедет или нет?

– Он говорит, что поедет, если вы пришлете за ним машину и сообщите, что губернатор согласен принять его.

Еще не доезжая до баррикады, они остановились – впереди стреляли. Капитан и Джават выскочили из машины и побежали к оплетенной колючею проволокой рогатке, загораживавшей путь. Стреляли очень близко. Мак-Грегор тоже вышел из машины и пошел за Джаватом к баррикаде, где два солдата держали под наблюдением обе стороны дороги.

– Здесь опасно, – опять сказал Джават. – Они простреливают всю местность.