Дитя короля
Шрифт:
Тем призраком, что приходил ко мне в спальню, что подарил первые счастливые моменты в моей жизни. Что подарил мне малыша. Дитя короля, чье сердце бьется у меня внутри и толкается, когда я сомневаюсь или думаю об Эмилиане. Это невозможно объяснить, но мы все трое связаны крепкой неразрывной нитью.
Это так прекрасно, что хочется распалять мужчину еще больше, позволять углублять язык, ласкать глубину рта до острых колких ощущений и опоясывающих горячих жгутов вокруг поясницы.
— Хочу тебя, — шепчу, когда Эмилиан немного отстраняется. — Хочу тебя искреннего и свободного. Покажи мне себя, мой король. Покажи власть, мощь, ярость. Да… — выгибаюсь, когда он разводит ладонями бедра и вклинивается посередине, выглаживает ладонями средоточие жара, ласкает пальцами
Корабль ласково качает в своих объятиях, море шепчет о нашей страсти, ветер поет сладкую трогательную песню, а ладони мужчины крепко держат меня и тянут к себе в ритме волн и восходящих пиков и сжимающих приятных спазмов.
Он твердый и горячий. Подаюсь вперед, чтобы позволить ему больше, чем обычно. Если бы можно было так сердце распахнуть, чтобы Эмилиан заклеймил его собой.
Искра накаляется под ребрами, непроизвольно ногти превращаются в когти, а кожа покрывается чешуей, в глазах усиливается резкость, сильные запахи врываются в ноздри. Терпкий, древесный с ноткой полыни запах жениха сводит с ума. И от этого распирание от его толщины такое мощное, что еще два-три движения вглубь, я не удержусь на краю обрыва.
— Да-ара, — шепчет Эмилиан и отстраняется, протягивает мне руку. Я вкладываю ладонь и не понимаю, что он хочет сделать, но заинтригована. — Тебе будет комфортно, ты только не бойся, — легко переворачивает меня, слегка придавливая на спину, безмолвно просит встать на четвереньки. Я слушаюсь. Это возбуждает, это волнует, но… мне немного страшно. Именно так Марьян издевался надо мной чаще всего.
Чтобы скинуть напряжение и не думать о муже, я шумно выдыхаю и перехватываю металлическое кованое изголовье кровати. И Эмилиан не рвет, не толкается, а сначала целует, касается языком, оглаживает мягко ягодицы, трогает меня пальцами и, когда я полностью расслабляюсь, подбирается ближе и прикасается горячей головкой.
В таком положении мне удобней, живот не давит, и тяжесть со спины уходит, а ощущения порочности происходящего добавляют нашему сексу какой-то изюминки.
— Ты потрясающая женщина, ради тебя и умереть не страшно, Дара, — мягко толкаясь, говорит Эмилиан.
Его сильные руки придерживают талию, ведут меня по линии грани нежно, но настойчиво. Плавно вонзаясь, он целует мою спину, прикусывает лопатки и плечи. И мне кажется, что мы одно целое.
Руки тянутся выше, изгибаюсь сильнее, сама подаюсь назад, чувствуя безопасность и желание. Ритмично, до легкого покалывания в кончиках пальцев, до сжатия острой пружины там, куда стремительно врывается мой король.
И, когда его рука опускается с моей талии ниже, оглаживает круглый живот, а потом ныряет еще дальше и начинает теребить набухшую горошинку, я вскрикиваю и застываю от ошеломительного взрыва всех нервных окончаний. Эмилиан хрипит, толкается дважды и тоже замирает, наваливается на меня, но держится за кованое ограждение, чтобы не придавить. Даже здесь проявляет заботу обо мне и ребенке.
Так сильно нас еще не накрывало. Стигмы едва ли не горели солнечным светом. Алые ветви рассыпаются крошкой и разлетаются в стороны, будто глиттер.
Мягко поглаживая, Эмилиан тянет меня на кровать, притягивает к себе спиной, целует волосы и быстро шепчет, будто сошел с ума, будто боится, что не успеет:
— Я тебя так люблю. Умираю от этой любви, Дара. Но ты и сохранила меня. Я бы без этой любви не выжил. Несколько лет назад мы с войском попали в котлован со скелетонами и шоргами. Это было Темное Измерение в нашем мире. Смертью пахло отовсюду, кровь лилась реками, на языке катался вкус горькой неизбежности. И тогда… Все погибли, до единого. Даже мой отец. А я… я держался за надежду, что встречу тебя, мою единственную. Ты была тем лучом, что тащил меня из тьмы.
Глава 61. Эмилиан
К нашему прибытию в порт Иларвиль, город Элионса, все было подготовлено. Прямо с корабля нас переместили быстро сооруженным сиреневым телепортом в столицу, в замок Эргула — короля эльфов, и вокруг нас с Дарайной завертелись дни с сумасшедшей скоростью.
Я потерял счет. Две или три ночи без моей возлюбленной — это была настоящая пытка, но того требовал обычай остроухих — перед свадьбой жених и невеста должны пройти ритуалы очищения и омовения.
Еще никогда я не был так взволнован: Дара станет моей женой. Мы поженимся прямо тут, на святой эльфийской земле, и домой я привезу уже законную жену и королеву Мэмфриса. Две вместе свадьбы королей — это уникальное событие, потому гости стекались со всех уголков света. За несколько дней были разосланы послания и приглашения во все уголки планеты. Месс тоже должен был успеть к церемонии. К сожалению, сестру пригласить я не мог — я и так рисковал, что оберегаю ее и столько лет покровительствую. Я очень надеюсь, что Сиэна меня поймет, а малышка Лимия не будет обижаться, что ей пришлось покинуть наш город так быстро, сразу после нашего возвращения из Вастенского леса. Ничего, мы еще обязательно встретимся, и я все племяннице объясню.
Меня волновало только одно: чтобы моя невеста выдержала нагрузку, чтобы не испугалась церемонии Единения и категоричности Жрецов. Свадьба на Ялмезе — особенное мероприятие. Разводов у нас не бывает, от жены или мужа можно освободиться только после смерти. Да и вторичные браки осуждались.
Но больше всего я переживал за магию будущей жены. Жрецы очень чувствительные, могут понять, что мы скрываем нечто большее. Айвер обещал помочь, ведь он уже столько лет носил в себе несколько Стихий, и никто не заподозрил его. Времени выяснить до конца родственную связь Дарайны и ректора не было. На корабле друг был все время в каюте и предавался утехам с Майлой, а когда выдавалась минутка, и он курил на палубе хмельную траву, отмахивался от моих вопросов и говорил, что сам ничего толком не помнит, а когда сможет сложить картинку — обязательно расскажет. Я засечку на его счет себе оставил, не отмажется от меня, когда мы вернемся домой, а пока я полностью отдал свое внимание Дарайне и подготовке к свадьбе.
Невеста передала мне знания Земли через руну, но лучше бы я повременил, поздно это понял: ее воспоминания о Марьяне почистить мы не могли, потому я видел все, что с ней происходило до моего появления, и это безумно мучило. Разрушало. Три ночи, пока бурные воды Мирианского моря били по корме нашего корабля, я почти не спал. Делал вид, что волнуюсь из-за предстоящей свадьбы, но причина была в другом… Как мне сказать любимой, что ее изверг жив? Как очистить себя от этой скверны и признаться ей, что Марьян теперь ходит по земле Ялмеза?
— Асман, у нас все готово, — преклоняется передо мной эльфийский слуга. Суи, закрепленный на посохе, дрожит в его ладонях синим пламенем и освещает холодным оттенком ровные длинные волосы парня и подчеркивает белизной острые кончики ушей. Эльфы бледные от природы всегда казались мне существами волшебными, а этот еще и костлявый, как не ломается от ходьбы?
— Я уже закончил, — поднимаюсь из воды. Кивком позволяю остальным шуграм меня обтереть и приступить к одеванию.
— Где наш жених? — веселится Айвер, входя в светлое помещение из зеленоватого камня. Я до сих пор немного ревную Дарайну из-за него, понимаю, что на пустом месте, но, пока девушка не будет официально моей женой, не успокоюсь. Доказательств, что архимаг — ее родной брат, нет, а на слова я не привык верить даже самым близким. И у меня есть повод беспокоится. Железный. Ведь архимаг не всегда был со мной честен и даже подставил несколько раз во время учебы. Дело давнее, но было ведь.