Дитя короля
Шрифт:
Ставлю Дарайну около круглого ложе и немного отхожу назад. Я должен посмотреть на нее. Запомнить этот миг. Кто его знает, что делают души в Темном Измерении. Вдруг я буду там вечность гореть в агонии и думать о том, что потерял? Потому я хочу понимать только этот миг, где моя жена в белоснежном платье из чистейшего муасса. Распущенные волосы в которых прячутся мелкие камушки суи, светятся легкой синевой. Кокетка платья расшита настоящим бисером из белого морского стекла, а многослойная ткань разлетается от легкого движения и очерчивает выпирающий животик и аппетитные формы.
— Скажи, что это не сон, — вдруг говорит Дарайна.
— Не сон, — отвечаю и тянусь к ней.
Сначала кладу ладонь на горячую щеку, слегка пускаю прохладной магии, чтобы ей было немного легче, чтобы было комфортно, а затем за руку тяну ближе к подушкам.
Расстегиваю китель. Дарайна помогает его сбросить, тянется к брюкам и проводит рукой вверх-вниз, пробуждая меня.
Остатки одежды остаются на полу, но я не спешу раздевать жену. Нельзя снимать артефакт, потому любуюсь ее изгибами и, нырнув ладонью под несколько слоев муасса, сладко улыбаюсь, когда не нахожу под ними преград в виде белья.
Отступаю.
Зову ее за собой.
Ныряю в ее зеленый сверкающий взгляд и верю… верю, что она любит. Даже если не говорит. Даже если не признает.
— Готова?
Дара кивает и подползает, будто тигрица, когда я ложусь на спину.
Она давно свела меня с ума. Еще тогда, когда впервые я ее почувствовал. Она была за миллионы световых лет от меня, а я знал, что найду, что буду принадлежать только ей.
Слегка разогреваю девушку пальцами, теперлю клитор, но асмана давно готова: вино и браслеты возбуждают покруче магии куртизанок, потом я легонько приподнимаю ее за талию, жду, пока Дара откинет в стороны муасс, направит меня в себя, и только потом плавно опускаюсь.
В голове вспыхивают звезды и мелькают воспоминания. Наша первая ночь на Земле, затем инициация и мое отчаяние, затем Дара, чувствуя ко мне неприязнь из-за Марьяна, спасает меня, затем еще десятки, нет, сотни, сладких дней и ночей…
Дарайна подается вперед, наращивая темп. Облако свадебного платья окутывает нас прохладой. Единение — один из самых мощных ритуалов на Ялмезе. Говорят, что магия брака наполняет тела Жрецов на многие года, из-за этого они и живут так долго.
Отклонившись, жена не сдерживается, постанывает, впускает в себя глубоко, без зажимов и страхов. Неужели это случилось? Неужели я смогу быть с ней всегда?
На пике жажды, стискиваю пальцы на упругих ягодицах, подаюсь вверх, впиваюсь губами в ее губы и, чувствуя, как Дарайну накрывает мощным оргазмом, взрываюсь сам.
Глава 63. Дара
Месс не прибыл на свадьбу, потому мы сразу после ритуала возвращаемся в Мэмфрис. Эмилиан встревожен, а я не могу ему перечить. Пришлось быстро попрощаться с гостями, а с Эденгаром так и не получилось поговорить. Хотелось понять, что меня в нем так привлекает, почему, глядя на дракона, мое сердце наливается непривычным теплом?
«Люмин» — быстроходный корабль, включая все резервы (и магические и не очень), доставляет нас за несколько суток в порт при академии в Тесс-мене.
Айвер все время с нами, подшучивает и подначивает, Майла остается в Элионсе, наверное обслуживать экзотических мужчин с острыми ушками. Ух… я до сих пор не могу на нее нормально смотреть, но эта женщина — всего лишь прошлое моего короля, а теперь я и сама королева, могу ее казнить даже (хотя мне это и не нужно). Осталось только представить меня народу, и я буду в праве решать судьбы. Слишком это ответственно, но теперь не отвертеться.
Брат ничего о нашей семье не рассказывает, говорит, что я не готова. Потому я его и не спрашиваю больше, с этим упертым осликом мы все равно навечно связаны не только кровью, но и обетом брака, а еще Айвер теперь будет меня учить «магическим штучкам», как он любит шутить.
Да, я безумно счастлива, прямо распирает меня от счастья (и беременности, конечно), несмотря на то, что над страной нависла угроза. До того невероятно счастлива, что, кажется, сахар хрустит на зубах. Это и настораживает.
И, когда мы приплываем в Мэмфрис, начинается что-то немыслимое: скопления людей, магические всплески, звон клинков, бои на площади, крики и безумие. Нам приходится спрятаться за каменными стенами Академии, чтобы избежать прямой опасности. Сейчас каникулы, студенты разъехались по домам, в коридорах только испуганные призраки (если он там есть, конечно. Почему-то я всегда воображала, что в таких местах должны обитать невидимые существа) и пыль.
Когда один из стражей Академии в двух словах объясняет, что случилось, я понимаю, что не зря чувствовала покалывания под ребрами: началась настоящая война с нечистью. Черта порвалась в нескольких местах, в страну хлынула многотысячная гадость — исчадие мрака.
Вот почему советник не смог попасть на свадьбу: крайние города пали, в Мэмфрисе началась паника и вандализм. Горели села, гибли невинные, а порождения тьмы почти добрались до источника иллюзий, но здесь им дали хорошее сопротивление, чего не скажешь о мирных маленьких городах.
Эмилиан, сжав кулаки, приказал готовить многотысячную армию, а мне захотелось схватить его за руку, утащить в тихое место — да хоть на Землю! — и никогда не вспоминать, что есть монстры, нечисть и всякие ядовитые скелеты и голодные леса.
— Эмилиан, червоточина разрослась, — говорит Айвер. — Из-за этого Мэмфрис трещит по швам. Что делать будем? — он сворачивает магическую голограмму карты мира и убирает руки за спину, будто боится, что я замечу дрожь его пальцев. Брат улыбается мне, а потом говорит: — Сестренку в замок, а мы на разведку слетаем? Оценим обстановку?
— Нет! — отрезает Эмилиан. Впервые вижу его таким хмурым, но жутко собранным. — Все возвращаемся. Надеюсь, у тебя есть идеи, как сделать это быстро, хранитель.