Дневник черной смерти
Шрифт:
– Этот сад… наверно, когда-то он был очень красив.
Кэт приподнялась на локте.
– Нам пора в путь.
Она пригладила смявшуюся во время сна одежду, надела ботинки и снова спрятала свои удивительные волосы под шляпу.
Это напомнило Алехандро о Филомене. Он взял сумку, и они вышли в сад. Конь, казалось, обрадовался ему, как всегда; правда, может быть, в немалой степени из-за того, что к этому времени он сжевал всю траву, до которой смог дотянуться. Алехандро одним быстрым движением взлетел в седло, подтянул и усадил
Для погони за евреем-лекарем и молодой женщиной сэр Джон Шандос отобрал среди своих людей десять лучших, особо отличающихся преданностью и храбростью. Все, полностью вооруженные, собрались в меньшей башне около ворот. Прекрасные гончие нетерпеливо натягивали кожаные поводки. Люди в последний раз проверяли свое снаряжение, когда по вымощенному булыжником двору пробежала молодая женщина, держа в вытянутых руках скомканную ткань. Тяжело дыша, она подошла к сэру Джону, низко присела и вручила ему свою ношу.
– Ее ночная рубашка, мой лорд.
Понюхав рубашку, даже он различил благоуханный аромат тела Кэт.
– Отлично. Спасибо.
Девушка снова присела и молниеносно исчезла. Сэр Джон окликнул своих людей, и они собрались вокруг старого воина. Он оглядел их не без гордости, несмотря на все отвращение, которое испытывал к предстоящей операции.
– Король поручил нам почетную задачу – мы отправляемся на поиски его дочери. Ее выкрал тот самый еврей, который много лет назад, когда она была ребенком, однажды уже сделал это. Наша принцесса Изабелла безутешно скорбит о пропаже сестры.
Услышав стук копыт, он замолчал, повернул голову на звук и увидел приближающихся де Куси и Бенуа.
– Гляньте-ка, вот и женихи, – без всякого энтузиазма произнес он.
Повисла тишина; Шандос понимал, почему его люди неожиданно смолкли. Все они знали молодую женщину, о которой шла речь, и издалека восхищались ею. Ни для кого не являлось секретом, что она должна была пойти к алтарю не по своей воле. Эта зрелая, привлекательная женщина могла бы вертеть мужчиной высочайших достоинств, если бы ее жизнь не сложилась столь диким, причудливым образом. Во время рыцарских поединков Бенуа неоднократно проявлял себя как последний осел, и никого не радовало, что нынешний турнирный сезон, который был не за горами, пройдет при его участии. Его унижение во время маскарада не огорчило никого, кроме него самого и де Куси.
Шандос сожалел, что король возложил на него задачу поймать еврея и Кэт, но слишком хорошо понимал – если охоту возглавит кто-нибудь другой, обращение с пойманными беглецами будет гораздо менее снисходительным, чем то, которое обеспечит им он.
Де Куси остановил коня рядом с Шандосом и оглядел солдат, проверяя их готовность.
– Ну, выглядят они прекрасно, – сказал он Шандосу. – Остается надеяться, что их охотничьи навыки не уступают
– Время покажет, – ответил сэр Джон и повернулся к своим людям. – Построиться!
Они выстроились в линию.
– Те, кого мы преследуем, будут рваться во Францию, а потому двинутся на восток или на юг, чтобы переправиться через море.
Копыта загрохотали по настилу – отряд с гончими впереди и развевающимся над головами штандартом короля Эдуарда отправился в путь. Оказавшись за воротами, собаки опустили головы, жадно принюхиваясь и дергаясь из стороны в сторону в поисках запаха, подобного тому, который исходил от ночной рубашки Кэт.
– Вперед! – приказал сэр Джон. – Мы должны привезти обратно дочь короля.
«И еврея, захватившего ее в плен».
Эти слова несли в себе немалую толику откровенной лжи, и Шандос почувствовал укол стыда. Он знал Алехандро как человека чести и большого мужества, для которого истина превыше почти всего в мире. Но… какое это имеет значение? Шандос поклялся верно служить своему властелину до тех пор, пока надобность в его служении не отпадет.
«Дай бог, – про себя взмолился он, – чтобы такой день никогда не настал».
– Сэр Джон, собаки взяли след, – объявил егермейстер. – Он ведет на север.
– Не на восток?
– Нет, сэр. На север.
Кэт заманивала их, понял Шандос, подталкивая в направлении, в котором не было никакой логики. Он много раз играл с ней в шахматы; она была блестящим игроком, и теперь им предстоял едва ли не самый яркий поединок. Независимо от результата, подумал Шандос, эта охота надолго сохранится в памяти.
Все внутри протестовало против такого решения, но он приказал:
– Что же, значит, на север. И да поможет нам Бог, если мы ошибаемся.
Солнце стояло прямо над головой, когда Алехандро и Кэт остановились у ручья, чтобы отдохнуть и перекусить. Алехандро привязал коня к дереву и обтер его куском замши, а Кэт отправилась на ближайшее поле в поисках каких-нибудь овощей и корешков. Она вернулась, наполнив загнутый край рубашки всякими съедобными корнеплодами – однако все они были незрелые и грязные. Наклонившись над ручьем, она высыпала их в воду и принялась мыть.
– Тут есть марь белая, – сказала она. – Плохо, что мы не можем сварить их.
– Придется съесть сырыми, а потом терпеть, когда животы заболят.
Они поели в тени деревьев, пятна солнечного света играли на земле вокруг. Прислонившись к дереву, Кэт смотрела, как ее обожаемый p`ere незаметно для себя задремал. Потом она встала и отошла в сторону, не выпуская его, однако, из поля зрения. Поискала среди деревьев, нашла подходящую ветку, срезала ее ножом и вернулась к Алехандро.
Сдирая кору с ветки, она заметила, что он время от времени вздрагивает.
«Какие сны ему снятся? – спрашивала она себя. – Может, какая-нибудь женщина?»