Дневник черной смерти
Шрифт:
– «Чьи это леса кругом», – задумчиво сказала Джейни.
Лейни обернулась к ней.
– «И много миль, пока я усну, так много миль, пока я усну…» [12]
– Не трави душу.
Впереди вода кружилась более бурно, как будто поток встретил какое-то препятствие. Джейни затенила глаза рукой и прищурилась, вглядываясь.
– Вроде бы там каноэ, на краю реки.
Лейни достала бинокль.
– Да. В плачевном состоянии. Никого поблизости я не вижу.
12
Из
Тем не менее она расстегнула притороченную к седлу кобуру.
– Давай посмотрим.
Каноэ лежало на берегу, жалкое и заброшенное. Днище полностью прогнило.
– Деревянное, – заметила Лейни. – Обычно их делают из каких-то полимеров. Сто лет не видела таких.
Джейни кивнула на маленькие зеленые ростки, пробившиеся сквозь трещины между ссохшимися планками.
– Теперь оно превратится в кашпо. – Она посмотрела на небо, определяя время. – Ничего интересного. Поехали дальше.
Лейни не возражала. Они медленно двинулись вперед, все еще по краю воды. Течение снова стало ровным, и к Джейни вернулось прежнее ощущение спокойствия.
Однако лишь на короткое время.
– Что это? – Она кивнула на небольшой холмик недалеко впереди. – Выглядит как-то… неестественно.
– Не знаю. Но вроде бы никакого движения. Может, бобровая хатка.
– Форма другая.
Не доезжая нескольких ярдов до холмика, они спешились.
Груда листьев имела странные очертания и выглядела как-то неуместно, хотя, казалось, листья небыли собраны нарочно, а нападали естественным образом. Джейни поискала вокруг, нашла палку и несколько раз ткнула ею в груду; поначалу палка проходила легко.
– Ничего себе!
– Что такое?
– Там что-то есть. И ощущение… странное.
– В каком смысле «странное»?
– Там что-то не совсем мягкое, но в то же время и не твердое. Рыхлое.
Джейни протянула палку Лейни, и та сама принялась тыкать ею. Джейни нашла другую палку, вместе они стали разгребать листья и одновременно отпрянули, когда показалась почерневшая рука.
Чувствуя, как сильно заколотилось сердце, Лейни сказала:
– Вообще-то для копа и доктора наткнуться на мертвое тело не так уж страшно.
– Пока это лишь рука. Мы не знаем, присоединена она к телу или нет.
– Обычно бывает именно так.
Наконец обнажилось тело, и в Лейни снова пробудились навыки и натура полицейского. Она наклонилась поближе, разглядывая покойника и не обращая внимания на запах.
– От тридцати пяти до сорока. Белый мужчина, без очевидных следов насилия.
Джейни присела на корточки рядом с раздутым телом.
– Интересно, как долго он пролежал здесь.
– Трудно сказать, с учетом зимы. – Лейни отбросила в сторону кусочек льда, застрявший между листьями. –
– Ну, не знаю. Одежда не выглядит так, словно пролежала тут всю зиму, и на нем нет куртки. – Концом палки Джейни оттянула воротник рубашки покойника. – О господи…
– Что?
– Посмотри на шею.
Лейни наклонилась еще ближе.
– В пятнах и вздутая. Нормально для процесса разложения.
– Но настоящее разложение еще не произошло.
Лейни удивленно взглянула на Джейни и сама оттянула концом палки воротник.
– Не понимаю, что ты имеешь в виду.
– Я имею в виду, что шея темнее и более раздутая, чем другие части тела.
– Но ведь пока не видно практически ничего, кроме рук.
– Значит, нужно его раздеть.
– Шутишь? Мы и так слишком близко.
– Пожалуйста, – просительно сказала Джейни. – Это важно.
Пригодных для такого дела перчаток у них не было. Лейни встала, оглянулась по сторонам и нашла большой потемневший лист, все еще практически целый. Пользуясь им как прихваткой, она расстегнула пуговицы на рубашке покойника и молнию на его штанах. Откинула в стороны полы рубашки и потом, с помощью Джейни, стянула штаны и нижнее белье.
Перед ними лежал обнаженный труп, во всем своем ужасающем великолепии.
– Господи… – пробормотала Джейни. – Глазам своим не верю.
– Не веришь во что? Что тут такого особенного, кроме кучи праха, ставшего жертвой Доктора Сэма?
– Это не Доктор Сэм. Пятна на шее и в паху не являются результатом разложения, а иначе они проявились бы и на других участках тела. – Джейни с трудом сглотнула. – Это очень похоже на чуму или что-то вроде нее.
Глава 25
Чем дальше на север, тем лучше становилась дорога. В конце концов она расширилась настолько, что по ней беспрепятственно могла проехать карета. Очевидно, Алехандро и Кэт приближались к какому-то поселению. Деревья стали реже, а потом сменились насыпью по обеим сторонам дороги. Солнце уже висело низко, отбрасывая на землю длинные косые лучи.
– В Испании тени казались короче, – заметил Алехандро.
– Хотелось бы и мне когда-нибудь побывать в Испании, p`ere, – откликнулась Кэт.
Он не сразу нашелся что ответить; прошло столько лет с тех пор, как он покинул страну, где родился, и воспоминания о ней отчасти стали расплывчатыми. К тому же они не всегда были радостными. И все же родина есть родина.
– Там всегда тепло, – задумчиво заговорил он. – Не то что в Англии, где треть года приходится дрожать от холода. Временами в течение той зимы, которую я провел здесь, мне казалось, что я никогда больше не согреюсь, так глубоко холод проникал в кости.
– Если бы ты пожил здесь подольше, то, наверно, привык бы.
– Вряд ли.
Однако будь Адель жива, он, возможно, действительно все еще жил бы в Англии. Стал бы ее мужем и гордым владельцем собственного поместья. И жили бы они безбедно, учитывая, что она тоже унаследовала немалое имение.