Дневник
Шрифт:
С уверенностью можно сказать лишь одно: эта фреска огромна, целиком занимает длиннейшую стену столовой.
Грейс стоит рядом с рабочими, дает указания. Табби и доктор Туше наблюдают.
Когда Мисти подходит, чтобы взглянуть, Грейс останавливает ее своей посиневшей, корявой рукой и говорит:
– Ты уже примерила платье, которое я для тебя перешила?
Мисти хочет всего лишь посмотреть на свои картины. Это же ее детище. Из-за того, что у нее были заклеены глаза, она не имеет понятия, что сотворила. Какую грань своей личности показывает чужакам.
И доктор Туше говорит:
– Это не очень удачная идея.
Он говорит:
– Вы все увидите в ночь презентации, вместе с остальными.
Для протокола: Грейс
– Сегодня днем мы переезжаем обратно в свой дом.
Туда, где убили Энджела Делапорте.
Грейс говорит:
– Детектив Стилтон дал добро.
Она говорит:
– Если ты упакуешь вещи, мы поможем тебе с перевозкой.
Питерова подушка. Краски и кисточки в старом деревянном ящике.
– Ждать осталось совсем недолго, милая, – говорит Грейс. – Я прекрасно знаю, что ты чувствуешь.
Из дневника. Дневника Грейс.
Пока все суетятся, Мисти поднимается на чердак, в комнату, которую Грейс делит с Табби. Просто для протокола: Мисти уже упаковалась и теперь ворует дневник из комода. Она спускается с чемоданом к машине. Все еще запорошена ссохшимся обойным клеем. В ее волосах – обрывки пастельных зеленых полосок и розовых роз.
Книга, которую Грейс постоянно читает, изучает, толкует, в красной обложке с золотым тиснением – якобы дневник женщины, жившей на острове столетие назад. Женщине из дневника Грейс был сорок один год, и она была художницей-неудачницей. Она забеременела и бросила художественный колледж, чтобы выйти замуж за парня с острова Уэйтенси. И сильнее, чем новоявленного супруга, она любила его старинные драгоценности и свою мечту жить в громадном каменном доме.
Здесь ее ждала заранее расписанная жизнь, готовая роль, которую она могла сыграть. Остров Уэйтенси со всеми своими традициями и ритуалами. Все продумано до деталей. На все найдется ответ.
Женщина была вполне себе счастлива, но даже столетие назад остров заполоняли богатые туристы с материка. Пробивные, жадные пришельцы с кошельками достаточно толстыми, чтобы одержать верх. Когда состояние ее семьи стало на глазах испаряться, ее муж случайно застрелился, прочищая ружье.
У женщины начались кошмарные мигрени, она исхудала и выблевывала все, что ела. Она работала горничной в гостинице, пока не запнулась на лестнице и не оказалась прикована к постели с ногой, запечатанной в массивную гипсовую шину. Попав в ловушку с кучей свободного времени, которое было нечем занять, она взяла в руки кисть.
В точности как Мисти, но не Мисти. Некая имитация Мисти.
Потом ее десятилетний сын утонул в океане.
После сотни картин ее талант и идеи вдруг куда-то девались. Все вдохновение сошло на нет.
Ее почерк – буквы размашистые, петли длинные – выдает то, что Энджел Делапорте назвал бы заботливой, щедрой натурой.
В художественном колледже тебя не готовят к тому, что Грейс Уилмот будет повсюду ходить за тобой и записывать все, что ты делаешь. Превращать твою жизнь вот в такую больную, бредовую прозу. Надо же. Грейс Уилмот пишет роман по мотивам событий Мистиной жизни. О да, она кое-что поменяла. Наградила женщину тройней. Грейс сделала героиню горничной вместо официантки в столовой. О да, все это только совпадения.
Для протокола: Мисти читает это дерьмо, ожидая паром в старом «бьюике» Хэрроу.
В книге рассказывается, как большинство жителей деревни переехали в гостиницу «Уэйтенси», превратив ее в казарму. Лагерь беженцев для островных семейств. Хайленды взяли на себя всю стирку. Бёртоны – всю стряпню. Питерсены – всю уборку.
Похоже, в книге нет ни единой оригинальной мысли.
И все это дерьмо вполне может стать реальностью – просто потому, что Мисти его читает. Самоисполняющееся пророчество. Ей грозит вжиться в чью-то больную идею о том, как должна проистекать ее жизнь. Но, сидя здесь, она не может оторваться от чтения.
В написанном Грейс романе женщина,
Просто для протокола, дорогой милый мой Питер: если ты восстал из своей комы, это вполне может ввергнуть тебя обратно. Грейс, твоя мать, пишет о твоей жене, выводя ее как законченную пропойцу и шлюху.
Должно быть, именно такое чувство было у Джуди Гарленд, когда она читала «Долину кукол». [49]
49
Джуди Гарленд (1922–1969) – одна из величайших голливудских звезд ХХ века. Наиболее известна ролью Дороти Гейл в «Волшебнике страны Оз» («Оскар»-1939 за лучшую женскую роль первого плана). Мать Лайзы Миннелли. «Долина кукол» (1966) – скандально прославившийся роман Жаклин Сьюзен о трех юных старлетках, которые пытаются пробиться в Голливуде, и об их проблемах со стимуляторами и антидепрессантами. Экранизован в 1967 г. Джуди Гарленд должна была сыграть одну из девушек, но из-за ее собственных проблем с наркотиками роль была передана другой актрисе. Дж. Гарленд умерла в 1969 г. от случайной передозировки барбитуратов.
Мисти в машине, у паромного дока, ждет своей очереди, чтобы уплыть на материк. Здесь, в машине, где едва не умер Питер – или едва не сбежал, бросив Мисти, – она ждет парома в потной очереди летних туристов. Ее чемодан – в багажнике. В чемодане – все ее вещи, включая белое сатиновое платье.
Твой чемодан тоже был в багажнике.
Именно здесь дневник заканчивается. Последняя запись – как раз перед выставкой. Потом… ничего.
Просто чтоб ты не мучился угрызениями совести: Мисти бросает твоего ребенка точно так же, как ты собирался бросить их обеих. И ты по-прежнему женат на трусихе. Помнишь, как она собралась бежать без оглядки, когда ей показалось, что бронзовая статуя сейчас убьет Табби – единственного человека на острове, небезразличного Мисти. Не Грейс. Не летнюю публику. Мисти здесь никого не нужно спасать.
Кроме Табби.
26 августа
Просто для протокола: ты по-прежнему слеплен из сплошного куриного говна. Ты – эгоистичный, недоделанный, ленивый, бесхарактерный кусок дерьма. Да, разумеется, ты планировал спасти свою жену, но еще ты планировал сбежать от нее. Тупой уебок с погибшим мозгом, вот ты кто. Дорогой милый мой дурачок.
Но зато теперь Мисти прекрасно знает, что же ты чувствовал.
Сегодня твой 157-й день в качестве овоща. И ее день первый.
Сегодня Мисти три часа крутит баранку, чтобы увидеть тебя, посидеть у твоей больничной койки.
Просто для протокола: Мисти спрашивает тебя:
– Разве это нормально – убивать чужаков, чтобы сохранить некий образ жизни, убивать потому лишь, что люди, которые ведут этот образ жизни, – это люди, которых ты любишь?
Ну, думал, что любишь.
Да, из-за того, что туристы приезжают на остров, из-за того, что с каждым летом их все больше и больше, ты видишь все больше и больше мусора. Запасы питьевой воды стремительно уменьшаются. Но понимаешь, нельзя препятствовать росту. Это антиамериканский подход. Эгоизм. Тирания. Зло. У каждого ребенка есть право на жизнь. У каждого человека – право жить там, где он может себе позволить. Мы имеем право искать свое счастье везде, куда только можем уехать, уплыть, улететь, везде, где сможем загнать его в угол. Конечно, когда слишком много людей приезжает в одно и то же место, они его разоряют, – но такова уж система сдержек и противовесов, способ адаптации рынка.