До особого распоряжения
Шрифт:
растягиваются, Мехти с улыбкой осматривает бурлящий зал. - Нужно подсказать людям, где искать
солнце...
Рассуждения Мехти о поэзии очень похожи на те, которые Камил и Рустам слышали в интернате от
эфенди. Он тоже признавал и высоко ценил только восточную поэзию.
Мехти, как и турок, многого недоговаривает. Ждет своего часа. Эфенди не дождался. Наученный его
опытом, этот молодой человек действует более спокойно и уверенно.
Все окружающие побаиваются Мехти. У него есть деньги, у него много знакомых. Сегодня в ресторане
это особенно заметно. С ним почтительно здороваются солидные люди. Музыканты приветливо
улыбаются.
Тонкие усики вытягиваются в довольной улыбке:
– Может, наш дорогой Камил все же что-нибудь прочтет?
Камил тоже улыбается:
– Хорошо, дорогой Мехти. Вы, кажется, слышали мои стихи?
– Камил, покачиваясь в такт, читает:
Опускается солнце в море
Вместе с радостью,
вместе с горем.
И одна надежда на взгляд,
В этом взгляде и рай, и ад.
– Замечательно!
– восклицает Мехти.
– Наполните бокалы, друзья. Пьем за тонкого лирика Камила.
Он выпил почти одним глотком. Что-то не похоже на Мехти, обычно смакующего вино с
неторопливостью дегустатора. Словно чувствовал за спиной официанта, выжидающего момент, чтобы
сказать: «Вас зовут».
Мехти извинился и ушел за официантом в отдельный кабинет. Обычно там, за голубыми бархатными
портьерами, гуляли купцы. Эти тяжелые портьеры заглушали тайные разговоры, скрывали преступные
сделки.
Мехти учтиво, но сохраняя достоинство, поздоровался. В кабинете было только два человека, очень
разных. Азербайджанец в европейском черном костюме и узбек в легком цветастом халате, в
белоснежной чалме.
– Домла - наш долгожданный гость, - представил узбека азербайджанец.
– У него изменились планы.
Он, к большому нашему сожалению, должен завтра покинуть Баку.
Мехти не проронил ни слова.
16
– Что же ты молчишь?
– Я жду.
– Гость должен сегодня поговорить с вашим новым другом.
– Я понял.
– Второй студент при этом разговоре присутствовать не будет.
– Я устрою.
Мехти щеголял лаконичными ответами, но господам нужно знать мельчайшие подробности.
– Как?
– Выйдем, как обычно, погулять у моря. Все пройдут вперед, а мы вдвоем вернемся сюда. Либо я
приведу его в гостиницу.
Гость не принимал участия в разговоре.
– Лучше здесь, - азербайджанец пристукнул ладонью по столу.
Гость рассказал о Самарканде, о Ташкенте, спросил об успехах в учебе.
– Это нужно. Образованный человек может сделать очень многое. Я слышал и о ваших стихах.
Похвально, похвально... Скоро хорошие строки пригодятся для нашей общей борьбы.
Он заговорил о борьбе. Время выстрелов прошло. Лучшие из мусульман сейчас должны
объединиться. Это трудно. За каждым шагом правоверных следят большевики. Многие сыны народа
вынуждены покинуть родину, искать убежища в чужих краях. Но они не сидят сложа руки. Они готовятся
по первому сигналу вернуться и освободить землю от иноверцев.
– Вы богатый наследник. Джумабай, да будет вечно жить память о добром человеке, оставил вам все
свои земли. Правда, пока имущество в руках бедноты, но наступят лучшие времена. Вы являетесь
единственным наследником, - подчеркнул гость. - А на этот документ можете взглянуть. Завещание
самого Джумабая.
Приехал Карим. Всего лишь на один день.
После болтанки в Каспийском море лицо у него вытянулось, побледнело. Карим смущенно говорил:
– Моряка из меня не выйдет.
В недорогой столовой они ели из глиняных мисок острый горячий харчо.
– За письмо спасибо, - заговорил Карим, - но следующий раз так откровенно писать не стоит. Мало ли
кому оно может попасть? Хорошо, что ты встречаешься с этой молодежью. Они откроются очень скоро.
Хозяин харчевни убирал посуду. Глухо стучали деревянные ложки.
Карим с шумом втянул горячий наваристый суп и продолжал:
– Большую ставку они делают на молодежь. Играют на национальных чувствах. Вспомни эфенди.
Восток. Восток. Восток... Он старался не говорить о той помощи, которую на каждом шагу оказывают нам
русские. Опорочить их помощь - вот чего он хотел, но делал «это хитро. Здесь тоже не дураки. Вначале
они восхищаются стихами, скоро предложат писать другие - о борьбе за свободу Востока, такую свободу,
какая нужна им. Темы уже заготовлены. В бой пойдут слова. За ними начнут гулять ножи и маузеры.
–
Карим спешил. Ему нужно было сказать очень многое.
– За рубежом... Вот здесь, рядом, - он махнул
рукой в сторону моря, - собираются все сбежавшие. Они не будут сидеть сложа руки. Они хотят опутать
Среднюю Азию крепкой паутиной. Нужно узнать об их планах.
Он отложил ложку, задумался.
– Очень нужно... Они ведь не дадут нам спокойно жить. Вот ты хочешь учить детей, ты пишешь стихи.
Другие строят заводы, дороги. У нас же ничего нет. Нужно строить, строить...
– Он стукнул кулаком по
столу.
– Мы должны узнать...
Снова появился хозяин. Он гордо нес свой живот, прикрытый замасленным передником.