Доблестная шпага, или Против всех, вопреки всему
Шрифт:
32. Удары судьбы
В лагере шведов царило ожидание. Отряды, эскадроны готовились к бою. Все знали, что завтра шведский король будет меряться силами с Валленштейном. Офицеры сновали туда-сюда, раздавая приказы. Гремели пушки, старые воины проверяли свое оружие.
Арман-Луи предстал перед королем.
Густав-Адольф обнял его. Вид у короля был довольно бравый.
— Я привел вам всех тех драгун, кто остался в живых, — сказал Арман-Луи после того, как в нескольких словах обрисовал положение дел.
— Тем лучше, — отвечал Густав-Адольф, —
— Лютцен будет для вас, Ваше Величество, Лейпцигом, он принесет вам ещё одну победу.
— Да услышит Бог ваши слова! — произнес король.
Твердой рукой Густав-Адольф показал г-ну де ла Герш план расположения двух армий.
— Сейчас нет смысла ждать зимы, Валленштейн тоже этого не хочет, — говорил король. — Я предлагаю ему сражение и он его принимает. Валленштейн не хочет повторять свою ошибку под Нюрнбергом, когда он не посмел померяться силой с армией короля Швеции. Он великий генерал! Я думаю, что он пойдет на все, чтобы победить. Сколько из тех, кто живет сегодня, завтра будут спать вечным сном! Вы будете рядом со мной, Арман-Луи де ла Герш, не правда ли?
— Это самое почетное место; благодарю за честь предоставить его мне!
Выйдя из королевского шатра, Арман-Луи поинтересовался у Арнольда де Браэ, нет ли новостей от герцога Левенбурга.
— Вот уже два дня, как он уехал, — ответил Арнольд.
— Бог проследит, чтобы он не вернулся больше! — воскликнул г-н де ла Герш.
Несколько часов оставалось до начала большого сражения. Арман-Луи покинул лагерь, чтобы увидеть свою возлюбленную. Пересекая границу лагеря, он встретил Магнуса, который спешил по следам человека небольшого роста, подгонявшего криками свою худую и изможденную лошадь.
— Если мне не изменяет память, — поведал ему старый лис, — я видел этого мошенника в таверне, где сеньор Матеус скрывался под монашеским одеянием.
— И что ты решил? — поинтересовался г-н де ла Герш.
— Есть поверьте, что в Африке шакалы нападают на гиен, когда те идут на водопой. Под именем отца Инносента может скрываться бандит, под именем Якобус. Его лицо я узнал в то время, когда вы входили к королю. Я хотел бы обсудить эту мысль с вами.
Но как только Магнус сделал вид, что поворачивает назад, отец Инносент пустился наутек. Его худая и несчастная лошадь поскакала во весь опор; через несколько минут он уже был далеко.
— Да! — вздохнул Магнус, — его побег укрепил меня в своих подозрениях… увидим гиену после шакала.
— И что же? — произнес Арман-Луи, — Не для того ли мы здесь, чтобы их поймать?
В то время, как все в шведском лагере готовились к завтрашнему решающему сражению, Валленштейн совещался с герцогом Франсуа-Альбертом, который докладывал ему о решении короля Густава-Адольфа.
— Я потерял двое суток, чтобы найти вас среди гор, между Гамбургом и Вейнсельфельсом. Вы не должны терять времени. Завтра шведский король будет драться с вами.
— Вы в этом уверены? — воскликнул Валленштейн, поднявшись. — Ведь король направлялся в Саксонию. Он поднял войска, стоявшие в Нанбурге и быстро продвигается к Вейнсельфельсу.
— Граф Колоредо ему противостоит?
— Он силен, но не будет мешать Густаву в продвижении. Думаете ли вы, сеньор, что сражение нежелательно?
— Оно будет желательно, если я пойду на это.
Валленштейн покраснел:
— О, да! Об этом говорят все!
— Те, кто вас не знает, имеют злобное удовольствие распространять эту клевету.
— Сколько солдат в распоряжении Густава-Адольфа?
— Двадцать тысяч.
— Он располагает большим войском.
— Но вы — Валленштейн, и вы командуете армией. На сегодняшний день ваше положение более выигрышно. Отступив, вы рискуете потерять престиж двадцати побед. Шведский король остановил вас, помнится, под Нюрнбергом. Победитель в битве под Тиллем, возможно ли вас победить?
— Это правда. Но послушайте, вчера по моему приказу граф де Паппенхейм отделился от моей армии и направился к Мортзбургу.
— Необходимо быстро его вернуть! Он должен быть в семи или восьми милях отсюда.
— Вы надеетесь его догнать?
— Да, конечно!
— Тогда, в путь! Вот приказ, подписанный мною. А я должен посовещаться с моими генералами.
Но менее всего герцог Фринланд хотел посовещаться с графом Колоредо и Пикколини, более всего его интересовал совет астролога Сени.
Содержание беседы Фринланда с герцогом Левенбургом было далеко от того, чтобы убедить Валленштейна принять вызов Густава-Адольфа; он придерживался политики выжидания. Сраженный аргументами Франсуа-Альберта, он должен был подтвердить свое решение расположением звезд.
Астролог Сени занимал дом, на крыше которого рабочие соорудили ему террасу в виде башни, где он и жил в окружении своих инструментов. На стенах башни были изображены кабалистические фигуры и алгебраические формулы.
В тот момент, когда Валленштейн вошел в башню, Сени наблюдал за движением звезд.
При виде сияющего небосвода, молчаливого человека, чертящего на клочке бумаги значки и цифры, таившие в себе скрытый смысл, военачальник, испугать которого не могли и сто пушек, задрожал с головы до ног.
— Что говорят планеты? — спросил он дрожащим голосом.
Сени предвидел визит, но не в его правилах было отвечать категорично.
— Марс этим вечером был красного цвета… Земля обагрится кровью, — тихо произнес астролог.
— А вы взглянули на звезду шведского короля? — продолжил герцог Фринландский.
— Вчера она была не видна, сегодня утром тоже. Сейчас её снова не видно. Я строю свои расчеты согласно расположению звезд… Приближается великое событие.
— О!
— Вот ваша звезда, месье. Она сейчас ярко светит, несмотря на близость Меркурия, звезды, влияние которой противоположно Сириусу — звезде, покровительствующей вам… Правда состоит в небе в характере огня… Вы видите эту звезду? Она проплыла и исчезла, вот другая прокатилась и исчезла, вот третья, более яркая, теряется в глубине вселенной… На своем пути она освещается величественным львом, покровительствующим войнам… Пусть он остережется!