Доктор Самты Клаус

Дымовская Алла

Перед мысленным и беспокойным взором Самты уже предстала сияющая белизной собственная медицинская клиника в Самаре. Где будут лечить исключительно живых людей и исключительно от человеческих болезней. И даже иногда вылечивать. А самым главным врачом Самты назначит, конечно, ни кого иного, как самого доктора Клауса. А в самом главном корпусе больницы будет самое большое отделение для самых несчастных пациентов с ужасными травмами и переломами самых нужных частей тела (лучше шеи и головы). А вот патологоанатомов он засунет подальше в какой-нибудь темный подвал и строго-настрого запретит ходить с докладом, чтоб глаза не мозолили. И как главный врач и первый благодетель человечества Самты сменить свою надоевшую железную суковатую палку на шикарное

радиоуправляемое инвалидное кресло с вертикальным реактивным взлетом. Чтобы подбодрить неходячих больных и внушить им оптимистический взгляд на будущее — дескать, и они так смогут, если станут слушаться и хорошо себя вести.

Но для осуществления этой светлой мечты необходимо было закадрить грядущую на остров богатую невесту, уже после того как она, само собой, поговорит со своим женихом Мудом.

Внешний вид у Пеппи Тостер, судя по слухам, выходил не так, чтобы уж очень. Но Самты это не никак не могло остановить. Благо человечества было куда важнее. И вообще, пора бы остепениться. Завести супругу, которая станет кормить тебя овсянкой, укутывать пледом и протирать на досуге инвалидное кресло. А потом и детей, чтобы светлое будущее стало еще светлей. В качестве детей Самты предполагал удочерить расторопную и услужливую мисс Авас, если у нее, конечно, не найдется других занятий. Да и команду можно тоже пристроить к делу.

К примеру, Чак с пейсами вполне достоин заведовать рекламным отделом в будущей клинике, выпускать стенгазету «На своих двоих далеко не уйдешь!» и распространять образовательные листовки «Как выжить после авиакатастрофы» и «Как с пользой провести время людям, впавшим в кому». А еще он мог бы петь частушки и играть на балалайке для старушек, больных остеохондрозом.

Пит с дредами пускай читает лекции о достоинствах больничной оздоровительной кухни и учит безнадежных больных играть в орлянку, в покер и в прочие полезные азартные игры. А также с доброй улыбкой раздает в зале ожидания родственникам и детишкам пациентов нарядные воздушные шарики с надписями «Ждем вас с нетерпением!» и «День открытых переломов — твой день. Используй шанс!».

Себе Самты как всегда полагал оставить наиболее трудную часть дела на благо человечества — махинации с медицинскими страховками. В чем, в чем, а в этом он разбирался, как никто другой. Всю клинику целиком, включая и подсобные помещения, Самты хотел назвать следующим поучительным и емким образом: «По дорожке в рай».

Но больше раздумывать не имело смысла. А нужно было действовать.

— Я считаю, Сэнд прав. Лучше всего нам пойти за помощью к Пожизненному Диктатору, — сказал Самты, не без задней мысли. Во-первых, только Лэм может устроить все дела с разъяренной невестой. А во-вторых, не стоит забывать об обещанной прибыли. Лишние денежки на благо человечества никогда не помешают.

— Ой, пойдемте поскорее! — воскликнула Дулечка. — А то мой дорогой папочка ждет не дождется, когда я познакомлю его с Прошей!

— Да я и сам не прочь, — подтвердил Проша, крякнул и расправил усы. — Особенно, коли твой папа-диктатор не побрезгует обмыть знакомство!

Вместо Дулечки ему ответил доктор Клаус:

— Не побрезгует! Не сомневайся! — с некоторой завистью припоминая бочку коньяка и с некоторой ненавистью добермана Яшку. «И за что дуракам счастье?», — вздохнул он в глубине души. И как это раньше он не разглядел прямо у себя под носом, в смысле в команде, присутствия глупого диктаторского ребенка женского пола? Теперь уж было поздно. Оставалось только одно — дожидаться чужую, богатую несчастную невесту и как можно скорее сделать ее своей бедной счастливой женой.

Что случилось дальше в поселке «Новые змеюки», когда Самты и его команда прибыли туда с пренеприятнейшим известием.

Что-что случилось? Да ничего особенного, хотя и многое. Сейчас и расскажу.

А надо заметить, что обратный путь занял у бравых мужчин и их верных подружек куда меньше времени, чем путь прямой.

Потому, что кончился весь самогон и мука для блинчиков, а на голодный желудок резину тянуть не станешь, поневоле побежишь к ближайшему пункту питания. Если ты, конечно, не Избранный, и не предпочитаешь питаться акридам и пить воду из лужи. А еще потому, что во всех приличных книжках так положено. (Что сомневаетесь? Много умничаете, автору лучше знать!). В общем, во всех приличных книжках положено, что путь «туда» раз в двадцать длиннее, чем путь «обратно», не верите, прочтите Толкиена. Это, во-первых, происходит оттого, что сплошь и рядом герои понятия не имеют, где находится «туда», и бредут чисто наугад. А «обратно» идти, само собой, проще, потому что маршрут уже разведан. Во-вторых, если быстро придти «туда», то выйдет не интересно, и читатель не получит удовольствия, а писатель гонорар. Описывать детально то же самое путешествие «обратно» и вовсе глупо. Оттого, что это будет переливание из пустого в порожнее, или из прохудившегося решета в дырявое сито. Поэтому «туда» герои обычно странствуют с приключениями годика этак три-четыре, если не семь-десять, а «обратно» добираются стремительно недельки примерно за две.

Стало быть, Самты и его команда к вечеру уже добрались в поселок «Новые змеюки». И теперь бодро ломились во входную дверь скромного домика ПД. (Сноска. Дело в том, что Лэм Бенсон, как и все дальновидные диктаторы, не придавал значения внешнему блеску. А наоборот, для вида придерживался демократичного образа жизни, хотя мог бы отгрохать себе такие хоромы, что и губернатору Ткачеву не снились! Так что никто из селян и селянок не завидовал ПД в плане квартирных условий. Зато все поголовно боялись тайного черного чулана, по слухам скрытого глубоко под землей диктаторского домика. Ничего особенного страшного в том чулане не было, да и быть не могло — в нем всего-навсего кухарка ПД хранила картошку. Но легенда способствовала поддержанию гражданской дисциплины. Конец сноски).

Пока ПД, только что отужинавший и смотревший в данный момент бейсбол по пиратскому каналу, раздумывал: послать стучавших подальше или все-таки пойти открыть, как проблема решилась сама собой. Нет, дверь в этот раз никто не выносил, не выбивал и не вскрывал ломиком. А просто Дулечка вспомнила, что у нее есть запасные ключи. Поэтому Лэм Бенсон не успел сказать ни «добро пожаловать», ни отправить визитеров к загадочным «свиньям собачьим», ни осведомиться «кто там?», ни даже задать риторический вопрос «какой олух барабанит на ночь глядя?». Как в его скромной гостиной уже оказалась куча бесцеремонного народа.

За то время, что ПД подтягивал спортивные «треники», искал под диваном тапки и стряхивал с себя остатки картофельных чипсов и тыквенных семечек, он успел выслушать целую тучу разнородных и мало связанных между собой реплик.

— Папочка, познакомься, это Проша. Он мой жених, а после будет муж. Если ты нам объяснишь, что полагается делать дальше, — сказала Дулечка.

— Здравия желаю! Честь имею познакомиться, товарищ Пожизненный Диктатор! Старший прапорщик Прохор Улюлюкин прибыл в ваше распоряжение! Прошу руку вашей дочери, кормовые, подъемные, пайковые, обмундировочные, а также разрешение называть вас папой во внеслужебное время! — отрапортовал прапорщик Проша.

— Что станция того-этого, мы не виноваты. Ваш Муд уронил гарпун, а я, как старший по званию в эту самую секунду вел надводное наблюдение, и конечно, у меня же только два нормальных глаза. Я вам не бог Шива, чтобы иметь третий на лбу, и не какой-нибудь филин, чтоб вертеть башкой на триста градусов, — издалека начал дипломатичный Самты, считая неудобным сразу же поднимать вопрос о дележе прибыли.

— Да вы не переживайте, там остался надежный парень. Дергает ручку, как заведенный. Передавал привет какой-то Кларе Захаровне. Коли дословно, то: «передай моей ведьме, шо задержусь на боевом задании». Это, мол, шоб не шибко орала, — смущенным голосом отчитывался радист Встанька Жуков.