Долгое путешествие на Юг.

Анатоль Нат

Считай. На девять тысяч лошадей, которые у нас есть, и здесь в предгорьях, и там, на равнине, нам надо не менее семидесяти пяти пастухов.

Дальше. Здесь в крепости для охраны грузов и всего такого прочего, нам надо оставить гарнизон не менее чем из двадцати, а лучше из сорока егерей. Это с учётом затевающейся здесь стройки по восстановлению стен и башен, — нехотя пояснил он на вопросительный взгляд Димона. — Плюс, надо для ещё и для охраны прохода людей оставить, хоть какие-то гарнизоны на входе и выходе

из пещеры, чтоб нас там как крыс в норе не запечатали. Это ещё минимум десять человек. Плюс, хотя бы сотню на караван. Итого, двести двадцать пять человек. А нас всего чуть более ста, включая и ящеров.

Так что ты был прав, когда говорил что без двух сотен нечего в Приморье соваться

И что? Ждать когда они у нас появятся? Так можно ждать до скончания века.

Ящеров на пастьбе скота занять. Так лошади их боятся. А где взять людей? Или что, отдать такое перспективное дело с перевалом полностью в руки ящеров?

Значит, оставляем минимум — двадцать человек здесь. Охрана перевала. Десять на входе, десять на выходе. Итого — сорок человек.

Сколько нас остаётся? Шестьдесят! Из них сорок ящеров. И сколько людей? Двадцать.

Вот поэтому нам придётся соглашаться на любые его условия, чтобы он только с нами пошёл на ту сторону, в Приморье.

На любые! Подчёркиваю! Мы вынуждены соглашаться на любые его условия, потому как ящерам я не верю! Да и не хочу с ними дела иметь, честное слово.

Потому-то я так жёстко на него и наехал, чтоб было куда откатить. Пусть думают, что меня можно легко уломать. Пусть сначала хорошенько повоюют, а потом я сдамся, лапки вверх подыму. Чтоб они победой довольные были и с крючка не сорвались.

И если бы он сам к нам сегодня с утра не подошёл, — Сидор как-то неопределённо пожал плечами, с долей некоторой задумчивости посмотрев на молчаливого Димона, — то мне бы уже сегодня вечером пришлось бы самому идти к нему на поклон.

И тогда условия нашего соглашения диктовал бы атаман.

Смотри сам себя не переиграй, стратег, — Димон сердито передёрнул плечами. Пальцы его так и продолжали легко барабанить мотивчик. — Значит, готовимся встречать делегацию правдолюбцев и к очередным неприятностям?

Значит, так, — тяжело вздохнул Сидор.

Договор с группой Бугуруслана.*

Тек-с, — Сидор довольно потёр руки. Было уже далеко за полдень и отсюда, со второго этажа их дома открывался прекрасный вид на залитую солнцем внутреннюю улицу крепости.

Всё идёт согласно разработанного ранее плана, — довольно заметил он. — Вот и банда нашего атамана нарисовалась, не прошло и полгода. Сейчас будут требовать себе пряников. Посмотрим, что у них выйдет, — предвкушающее уставился он на идущую по улице группу бугуруслановцев, направляющуюся в их сторону.

Не прошло и пяти минут, а Сидор с Димоном

уже принимали делегацию выборных от группы Бугуруслана. Видать, сам атаман, помня результаты закончившейся утром встречи, не был абсолютно уверен в своих силах. Потому и взял с собой группу поддержки, чтоб наверняка додавить Сидора с Димоном, и договориться с ними о включении своей банды в состав каравана. Наверное, потому-то он и притащил с собой на переговоры чуть ли не половину своих людей.

Правда, делегацией для мирных переговоров, сложно было назвать злого словно раненый медведь самого бывшего их десятника с группой не менее злобных выборных.

Встретившись на первом этаже, в просторном холодном зале с высокими, арочными потолками и словно по заказу со стоящим точно посередине комнаты куском вывалившегося прямо из стены здоровенного кирпичного блока, используемого на время встречи в качестве импровизированного стола, они окончательно обговорили все детали своих будущих взаимоотношений.

И теперь, ещё раз тщательно проговорив все неясные вопросы, обе враждебные группы расстались, хоть и скрепя от злости зубами, недовольные друг другом, но всё же, обменявшись напоследок рукопожатием и договорившись о взаимном сотрудничестве.

И как Сидор не упорствовал, но кое-что из предъявленных им условий изменить пришлось, иначе бугуруслановцы наотрез оказывались продать им корма. А так, хоть и по высоким городским ценам, а пятнадцать тонн овса, не считая невероятного количества стогов накошенного за лето этими горными термитами сена, приобрести удалось. Ну и ещё пришлось расстаться со своей монополией на торговлю всем везущимся в караване товаром. Тут они вообще упёрлись вмёртвую, не желая передавать ему все права на свой товар.

Так что, добившиеся для себя самого главного, присоединения группы Бугуруслана к каравану и подчинения группы на их условиях, Димон с Сидором устало сидели одни у себя в комнате, за сбитым кое-как из коротких, не ошкуренных жердин столом, и молча пили только что заваренный травяной чай, подслащенный мёдом. Они оба тупо смотрели на то, чем расплатились с ними их новые компаньоны. На то, что собственно и стало причиной столь упорных и трудных переговоров, что бугуруслановцы категорически отказались ему полностью передавать.

Посередине стола зеленела небольшая горка каких-то невзрачных, необработанных драгоценных камней.

— Ну ты и зверь, — недоумевающе качая головой, Димон первым нарушил затянувшееся молчание. — Кто-то вчера мне говорил, что пойдёт на всё, лишь бы они согласились с нами пойти. Что у нас не хватает людей. А тут, чего только не говорил, лишь бы от них избавиться. Только что, прямо нах…й не послал.

Кто бы это мог быть? — вкрадчиво поинтересовался он у молчаливого, сидящего рядом Сидора.