Долгое путешествие на Юг.
Шрифт:
Осторожно отодвинув в сторону край своего плаща, которым было занавешено выбитое когда-то в далёком прошлом бывшее на этом месте окно, он выглянул наружу.
Внизу перед домом, где ещё вчера с вечера был собраны пустые телеги, выделенные им для размещения завтра, то есть уже сегодня, отряда Бугуруслана, в предутренних сумерках только начинающего рассвета он заметил смутные тени, по-деловому копошившихся возле чёрного проёма двери подвала соседней башни.
"А вот и люди Бугуруслана, — заметил он несколько знакомых ему по вчерашней ругани мужиков, которые в предутренних сумерках суетливо
Возле стоящих вдоль улицы пустых подвод высились уже аккуратно сложенные внушительные горы вытащенного ранее имущества. И судя по тому, с какой скоростью копошились люди, работу закончить они должны были ещё до восхода солнца.
"М-да, — мрачно подумал Сидор. — Хорошо работают. Так глядишь, вовремя и выйдем с утра. Судя же по тому, как быстро и ловко они суетятся, ещё одни термиты выискались на нашу голову. Теперь только уже не лесные, а крепостные. Или подгорные?" — с невольно проскочившим в мыслях раздражением, Сидор душераздирающе зевнул и, приволакивая заплетающиеся от слишком ранней побудки ноги, вяло потащился на улицу. Надо было уже опять привыкать к ранним побудкам.
Спустившись со второго этажа, Сидор, не обращая внимания на суетящихся рядом людей, двинулся к полуразрушенному колодцу в конце улицы. Достав ведро ледяной воды, он скинул с себя рубашку и с довольным уханьем опрокинул ведро себе на голову. Громко отфыркиваясь, Сидор принялся яростно растираться захваченным с собой махровым полотенцем, разгоняя ещё оставшийся в его гудящей, плохо выспавшейся после вчерашнего позднего отбоя голове утренний сон.
Смотреть со стороны за суетливо мечущимися по улице мужиками было весьма занятно.
Не обращая на заинтересованно наблюдавшего за ними Сидора никакого внимания, они, словно муравьи, деловито сновали вокруг, подтаскивая к месту будущей погрузки всё новые и новые тюки и какое-то непонятное снаряжение. Невольное сравнение с муравьями как нельзя точно совпадало с их поведением.
Наконец, устав от непонимания того, что здесь происходит, и почему не грузят, Сидор решил всё ж поинтересоваться, чем они так целеустремлённо тут заняты. Вчера как-то не сподобился узнать, а теперь неожиданно стало остро интересно, чего такого они таскают в этих своих наглухо зашитых матерчатых и кожаных мешках. Что там могло быть такого, что они даже не потрудились с ним поздороваться, будучи всецело захваченными работой.
Наконец-то заметив появившегося словно из ниоткуда, Бугуруслана, Сидор, небрежно помахивая мокрым полотенцем, с заинтересованным видом не спеша направился к нему.
— Доброе утро, — поздоровался Сидор.
— И тебе не хворать, — откликнулся тот, с хитринкой в глазах глядя на него.
— Может, ты мне объяснишь, что у вас тут происходит? — кивнул Сидор на аккуратно сваленные возле каждой подводы тщательно запечатанные тюки с какими-то непонятными значками, нанесёнными разноцветной краской прямо на серую мешковину. — Что это?
— А чего объяснять, — пожал плечами Бугуруслан. — В половине мешков кедровый орех, в тех, что потяжелей, а в другой половине трава разная, лекарственная. Пока мы по твоей милости здесь полгода сиднем сидели, успели хозяйством обзавестись. Нашли несколько безхозных рощ
Лошади вроде бы есть… У тебя, — покосился он в сторону Сидора хитро прищуренным глазом. — Вот и возникает вечный у нас вопрос — что делать? Даже тех пустых телег, что ты нам как бы выделил, не хватит для того, чтобы весь собранный урожай одного только кедрового ореха вывезти. Дай Бог, сотую часть к тебе на освободившееся место погрузить.
— "Ого? — сделал себе зарубку на памяти Сидор. — Сотую? Это сотую? Что же они тут за рощи такие кедровые тогда нашли?" — Настроение сразу испортилось. Стало ещё более понятно, что он потерял.
— А у нас же ещё и обычный, лесной орех есть, — с довольным видом хвастался дальше атаман. — И тоже немалым числом.
— "Твою мать, — чуть не выругался вслух Сидор. — Ещё и фундук! Мать! Мать! Мать!"
— А вот тут, травы разные, — ткнул Бугуруслан пальцем в другой мешок, гораздо больших размеров, чем первый. — Так это для травниц насушили, зелья всякие варить. Для кабатчиков, на напитки их любимые. Для Машки твоей, изобретательницы, — ухмыльнулся он, насмешливо посмотрев Сидору прямо в глаза. — Корень валерьяны, радиолы розовой…, - начал он перечислять, загибая пальцы, но посмотрев на стоящего рядом Сидора, с лица которого медленно сползала улыбка, усмехнулся и опустил кулак.
В общем, в оставшихся мешках, это травы, — безмятежно продолжил он своё перечисления, как бы и не замечая реакции собеседника. — У нас тут есть свой травник хороший, как я тебе говорил. Знает что, где и когда собирать. И что ценится достаточно высоко, чтоб имело смысл корячиться, лазая по скалам.
Хорошее тут место, — как-то непонятно, со странным выражением лица качнул Бугуруслан головой и, подняв взгляд, посмотрел на близкие скалы.
Тут их на удивление много, трав всяких редких и особо ценных, из тех, что на равнине не встретишь, — Бугуруслан широко повёл рукой круг себя, показывая на близкие горы и соседние с крепостью обрывистые склоны долины, с выпирающими кое-где из-под земли каменными пальцами. — Здесь этого сена, возами возить можно, знай только собирай. Вот мы, время не теряли и заготовили, сколько могли, не знали только, как вывезти. А тут ты со своим щедрым предложением присоединиться к каравану, — откровенно ёрничая, прямо посмотрел он на Сидора широко отрытым, прямым и честным взглядом.
"Понятно, — подумал Сидор. — Вот значит, чем они тут ещё занимались полгода, помимо добычи самоцветов и выращивания овса. Хотя, странно, самоцветы же добывать гораздо выгоднее. Хотя… Если у них есть свой травник, то он самоцветы добывать не будет и на овёс ему плевать. У травника, так сказать, другая специализация. А атаман не дурак, чтоб все яйца в одну корзину складывать. И самоцветы, и редкие, дорогие горные травы. И орех, самый разный. И овёс…
Убью суку, — внезапно ожесточаясь, подумал он. — Когда-нибудь точно убью. Это же всё наше должно было быть".