Дом для непрощённых
Шрифт:
Ветеран помедлил, а затем повернул колёса инвалидного кресла в мою сторону. А я и не сомневался. Ради денег это быдло ещё не на такое пойдет!
Инвалид вплотную подъехал к «Инфинити». Я ждал, что он жадно протянет руку за желанными бумажками, и даже приготовился торжествующе улыбнуться. Ведь я победил его.
Но вместо этого попрошайка неожиданно смачно плюнул на блестящую дверцу моей драгоценной машины и был таков.
Гори в аду, безногий! А я ему ещё десять тысяч рублей хотел дать. Правильно
На следующий день я проснулся около двух часов дня с чёткой мыслью, что жизнь в грязной осенней Москве меня достала. Завтра же куплю билет в Италию. У отца там симпатичная вилла на берегу океана. Надо развеяться, а то что-то паршиво мне. И башка побаливает.
Наскоро запив сыр остатками вина, я спустился на подземную парковку. Выбор мой пал на «Бентли». «Инфинити» после плевка того бомжа я как-то брезговал. Правда, бентляха для Катюхи, типа, разбитый и восстановлению не подлежит, но, думаю, это не проблема.
Катрин я наплёл, что машину восстановили за одну ночь. Безмозглая курица схавала и это. Кстати, оделась она ужасно. В каком-то блестящем платье, волосы собрала в дурацкую причёску а-ля «я у мамы умница»… Мелькнула мысль высадить её прямо на мкаде, где ей в таком прикиде и самое место, но всерьёз я её обдумать не успел, а потом стало уже поздно.
Девушка с воодушевлением принялась болтать о предстоящей поездке, но, уловив моё мрачное настроение, заткнулась. Благодарение богу! А то бы я точно её высадил, хоть прямо и посреди поля.
Башка раскалывалась нещадно, но я знал одно хорошее средство от головных болей. Лишь мы выехали на трассу, я тут же разогнался на максимальную скорость, представляя себя Михаэлем Шумахером. Это немного помогло. Я даже сообразил, что Шумахером не надо, он ведь сейчас в отключке лежит.
Было около пяти и уже начало смеркаться. Встречные машины проносились мимо, слепя светом фар. Я мастерски обогнал какую-то фуру.
– Зая, может, сбавишь немного скорость?
– подала голос Катрин.
– А что такое? – удивлённо поинтересовался я, выжимая из машины максимум того, что она может дать.
– Мне страшно, - произнесла Катя.
– Не бойся, котёночек, - просюсюкал я. – У меня же сверхспособности, забыла?
Впереди показался зад серебристой ауди. Конечно, вряд ли за рулём сидит та овца, что подрезала меня вчера, но обогнать это железо я посчитал делом своей чести.
Но все пошло не так. Когда я лихо стал обходить ауди, колёса моего драгоценного, верного «Бентли» попали на грязную обочину. Мы заскользили, а потом начался ад.
Машина, перевернувшись, рухнула в кювет, и покатилась по полю, как полупустая консервная банка, которую швырнули со всей дури. В роли несчастных сардинок, болтающихся в этой банке, выступали мы.
Земля и небо смешались
Мне не хватает воздуха. Господи, неужели, это конец? Но я не должен умирать, только не я. Я не заслужил этого. Казалось, что мы уже много часов находимся в машине, летящей в никуда, и это будет продолжаться до скончания века. На деле прошло каких-то секунд двадцать.
Казалось, что железо ожило, со всех сторон давит на меня, хочет объять со всех сторон, поглотить, превратить в лепёшку из крови и мяса.
Когда это кончится, о господи, когда? Если останусь целым, больше в жизни не сяду за руль машины. Это слишком страшно. Слишком больно. Помоги мне, господи!
Удар! «Бентли» пропахал крышей землю. По-моему, у меня оторвало голову. Удар! Вращающиеся колёса с силой впечатались в жирный чернозём. Снова удар! Машина, словно поверженный зверь, лежит на боку. Кажется, она больше не хочет меня убить.
Первые пять секунд я вообще не существовал, ничего не видел, не ощущал, не чувствовал боли. Только потом, именно потому что пришла она – боль – я понял, что жив.
Вслед за этим пришли звуки. Шум трассы, звук сирены, далёкий гром, который, наверное, звучал лишь в моих ушах. И ещё один звук. Тревожный.
Где-то, звонко плещась, струится вода. Мы что, около ручья приземлились, что ли?
Потом я окончательно очухался и понял, что это весело льётся из пробитого бака бензин. Надо выбираться, а то машина сейчас взорвётся к чертям собачьм!
Скорее, скорее, скорее! Я пошевелился, превозмогая боль в теле, по которому будто прошлись катком. Машина лежит на правом боку, что значительно облегчает мне задачу. Мятая дверь совершенно деформирована и вряд ли откроется, зато я смогу выбраться через прогал, на месте которого недавно было стекло.
Вдруг мой взгляд упал на место рядом с пассажирским. Пристёгнутая, в отличии от меня, ремнём безопасности, Катюха, нелепо изогнувшись, лежала на сидении, придавленная вмявшимся внутрь боком машины. Голова девушки свисала вниз, и из-под напитавшихся кровью волос текла вниз тонкая струйка. Мертва.
Я отвернулся, и сделал рывок вверх, к свету и жизни.
Слабый стон послышался сзади. Приказав себе думать, что это почудилось, я полез вверх.
– Эддд…
Слабый голос девушки заставил меня карабкаться вверх с утроенной силой. Если я примусь вытаскивать её – то мы сгорим оба. А так – выживу хотя бы я. Тем более, я, скорее всего, вообще ей одолжение делаю. Она же вся переломана, наверняка после аварии останется инвалидом. И зачем ей такая жизнь? А может, её успеют вытащить. Полицейские там, или кто... Я же слышал сирену.